Темные глаза Джека, казалось, стали еще темнее.
– Вы шутите.
– Нет.
Джек сделал последний шаг, преодолев разделявшее их расстояние. И в эту секунду Грейс буквально почувствовала приступ гнева, охватившего его. Она могла поклясться: если бы сейчас Уолтер находился где-то поблизости, Джек избил бы его. Господи, она понятия не имела, откуда взялась эта нелепая мысль.
Но Уолтера рядом не было. Джек удивил ее другим – он протянул руку и осторожно снял с переносицы Грейс темные очки. В этот момент легкий ветерок растрепал ее волосы, закинув прядь на лоб. Джек сложил очки, а затем нежным движением убрал локон со лба Грейс.
Сейчас, стоя совсем близко, он казался еще выше. И несмотря на холод, Грейс чувствовала его тепло. В голове у нее все перепуталось, поэтому пришлось приложить усилие, чтобы вспомнить, о чем она говорила.
– Там же, в церкви, я решила, – торопливо продолжила Грейс, – что, пока слова клятвы не произнесены, я свободна. И убежала. Вот так, все просто.
– Мне очень жаль.
– Не стоит сожалеть. Жизнь продолжается.
Джек оглядел Грейс с головы до ног, затем отдельно губы, груди, словно припоминая. От этого взгляда ее бросило в такой жар, что казалось, того и гляди расплавятся кости. Но суровое лицо Джека смягчилось.
– Вы в порядке, Грейс? – тихо спросил он. Низкий грудной голос сделал этот банальный вопрос каким-то интимным и сексуальным, от чего у Грейс возникло желание упасть ему на грудь и раствориться в исходившем от него тепле. Но если она кое-как смогла простить себе одну безумную ночь, то уж две не простила бы вовеки. Резко повернувшись, Грейс направилась к Бродвею. Джек догнал ее и зашагал рядом. Улыбнувшись, продемонстрировал сверкающие белые зубы.
– Ладно, если не хотите говорить о той ночи, тогда расскажите мне что-нибудь о себе. Вы родились в Нью-Йорке? Где работаете? Или расскажите о своей семье. У вас наверняка есть семья.
Однако Грейс не так легко растаяла от обворожительной улыбки Джека, как Тимми и Марвин. Она плотно сжала губы, раздумывая о том, как сестра и мать настаивали на продолжении брачной церемонии, хотя сама Роберта Колдуэлл Коулбрук подошла сзади к ней как раз в тот момент, когда Уолтер натягивал брюки, а подруга Сюзанны улепетывала.
– У меня нет семьи.
– Ну что вы, у каждого есть семья.
– Я сирота.
– И явно обеспеченная сирота, если можете позволить себе жить в этом районе, – улыбка Джека стала еще шире, – пусть даже ваша квартира гораздо дешевле моей.
«Он что, играет со мной?» – подумала Грейс.
– Это не моя квартира, я снимаю, – солгала она.
– В этом доме не сдают жилье. Наверное, у вас очень хорошие отношения с домовладельцем.
– Совершенно верно. Очень хорошие. Я у него на содержании.
– Тогда непонятно, чего ради ему вас содержать. Возможно, я очень мало знаю о вас, но в ту ночь мне все же кое-что стало известно. У вас очень давно не было мужчины.
Эти слова ударили Грейс, словно током, самообладание, которое она изо всех сил старалась сохранять, улетучилось. Она резко остановилась и повернулась к Джеку.
– Так что вам нужно от меня? Извинений? Ладно, вы их получите. Простите за то, что переспала с вами! Простите, что назвалась чужим именем! Простите, что мы с вами снова встретились! Вы этого хотели?
Некоторое время Джек молчал, внимательно глядя на Грейс. На какое-то мгновение Грейс показалось, что вот сейчас он протянет руку и проведет пальцами по ее подбородку, как он сделал это в ту роковую ночь. При мысли об этом у нее участился пульс и зазвенело в ушах. Сколько будет жить, она никогда не забудет прикосновения его сильных ладоней к ее груди, его язык, ласкавший ее язык, их переплетенные ноги и то потрясающее ощущение, когда он мощным движением вошел в нее.
Губы Грейс разомкнулись, взгляд потупился. При дыхании у обоих вылетали изо рта клубочки пара... неудивительно, учитывая холод. Грей снова захотелось ощутить, как он прикасается к ней, почувствовать его тепло.
Но только она решилась прикоснуться к нему, как он заговорил:
– Я только хотел знать, почему это случилось.
Слова Джека озадачили Грейс. Внезапно она поняла, что не может больше прикрываться шуточками и отговорками. Ее охватило такое смущение, что стало трудно дышать. Как она могла позволить себе попасть в такую ситуацию? Сбежала с собственной свадьбы, вся семья в панике, а она кинулась в объятия к незнакомому мужчине.
– Потому что я вела себя, как идиотка, – ответила Грейс, подводя итог своим размышлениям.
После этих слов ей следовало бы повернуться и уйти, но выражение лица Джека остановило ее. Казалось, ему действительно был важен ответ на его вопрос, он так же был ошеломлен случившимся, как и она. И Грейс почувствовала настоятельное желание все объяснить.
Она глубоко вздохнула, обдумывая то, что собиралась сказать. Хватит скрывать правду.
– Это случилось потому, что мне было горестно и одиноко, а вы в этот момент вышли на улицу, такой красивый и полный энергии. – Грейс показалось, что это не те слова. Во всяком случае, они не объясняли, что она в действительности почувствовала, когда увидела Джека. – Я понимаю, это звучит глупо, но когда вы вышли, у меня появилось ощущение, что я знаю вас всю жизнь и только ждала этого момента. Больше всего мне хотелось, чтобы вы обняли меня. – Грейс снова вздохнула и посмотрела на Джека. – Вы поняли меня?
Поначалу Джек не вымолвил ни слова, какое-то время единственными звуками вокруг них был только шум, доносившийся с Бродвея. Наконец он кивнул:
– Понял.
Должно быть, боги сжалились над Грейс, потому что в эту секунду возле них притормозило такси. Она моментально распахнула дверцу машины, но не успела забраться внутрь, как Джек окликнул:
– Грейс!
То, что он назвал ее по имени, показалось ей даже чем-то более интимным, чем прикосновение его ладоней к ее коже. Грейс замерла, потом обернулась, не зная, что сказать, и не уверенная, хочет ли что-то вообще говорить.
– Да?
– Ваши очки.
Ей понадобилась целая секунда, чтобы сообразить, о чем он говорит.
– Ох, да, спасибо. – Она взяла у Джека очки, их пальцы соприкоснулись. Прежде чем убрать руку, Грейс внимательно посмотрела на ладонь Джека. – Как бы там ни было, никогда в жизни я не делала ничего подобного. Поверьте, это правда.
С этими словами Грейс юркнула в такси, и машина рванула с места. В конце квартала Грейс обернулась. Джек стоял там, где они расстались, и смотрел ей вслед. Это заставило ее пожалеть, как она еще никогда не жалела в жизни, что в ту ночь она вела себя так глупо.
Глава 5
Грейс откинулась на спинку сиденья такси, влившегося в поток машин. Попыталась прийти в себя. Однако мысли о Джеке Беренджере отнюдь не способствовали спокойствию. Да еще возникла какая-то дурацкая гордость, когда она подумала, что Джек все-таки узнал ее. Хотя она ничем не напоминала какую-нибудь фотомодель, с которыми наверняка привык общаться такой мужчина, как Джек, он все же смотрел на нее с интересом, и даже огоньки сверкали в его глазах. А Уолтер обозвал ее холодной рыбиной.
