– Значит, пробуй через Ларису, – одобрил Тигров. – И вот ещё что: несколько лет назад, когда Галинский бежал из Москвы в Лондон, один из наших людей, работавший тогда в его охране, выяснил, что Галинский ведёт секретный дневник, который хранит как зеницу ока. Вот нам бы заполучить этот дневничок, а? Представляешь, сколько всего нам удалось бы тогда узнать? Так что, если тебе удастся проникнуть к нему в дом, постарайся разведать, где он его хранит.
– Хорошо, босс.
– Ну и отлично. Давай теперь пройдёмся по деталям.
Глава 5
«Аннабэлс»
5 сентября 2009 г. Лондон
В половине десятого я заехала за Ларисой, а от неё мы уже вместе поехали в клуб «Аннабэлс» на лондонском такси – блэк кэбе. Я намеренно не поехала на своей машине: во-первых, я планировала немного выпить, а во-вторых, нет ничего удобнее блэк кэба, особенно если на тебе вечернее платье. Я не знаю, кто именно придумал дизайн этого автомобиля, ставшего одним из символов Лондона, но я не удивлюсь, узнав, что там не обошлось без женского влияния. Внутри блэк кэба настолько просторно и удобно, словно в карете, а впереди вместо кучера на седлах сидит водитель за стеклянной перегородкой.
Мы вообще частенько выбирались с Ларисой в рестораны и клубы, а мне к тому же было необходимо всё время вращаться в светском кругу. Лариса, будучи женой олигарха-миллиардера, безусловно, придавала мне дополнительную весомость в обществе, и в этом смысле она была мне весьма полезна. Но, по сути, я сочетала полезное с приятным; Лариса мне очень импонировала, и со временем мы с ней стали хорошими подругами, но только в тех рамках, которые я могла себе позволить. Она, конечно, и представить себе не могла, что я работаю на русскую разведку и к тому же шпионю за её мужем.
Как это и заведено между подружками, мы с ней ходили по магазинам и бутикам, сплетничали, посещали светские рауты и делились личными проблемами. С моей стороны эти проблемы были в основном связаны с мужчинами, с которыми я регулярно заводила романы. Ларисе непременно хотелось меня выдать замуж, я же сопротивлялась, объясняя это своим свободолюбием и нежеланием быть связанной по рукам и ногам, что было правдой только отчасти. Я, конечно, не могла ей объяснить всей правды, не могла рассказать про свою жизнь разведчика-оперативника и про свою давнюю любовь к моему боссу Тигрову. Временами я очень остро чувствовала потребность выговориться подруге и быть абсолютно искренней с ней, но в какой-то мере это компенсировалось моей бурной личной жизнью, в которую Лариса была полностью посвящена.
По счастью, Лариса была легка на подъём, что мне было очень на руку, и уж никогда не отказывалась, если речь шла о клубе «Аннабэлс» – этом уникальном месте, которое мы обе любили. Английский аристократ Марк Бёрлей открыл этот эксклюзивный частный клуб ещё в начале шестидесятых и назвал его «Аннабэлс» в честь своей жены, которая впоследствии развелась с ним и вышла замуж за известного финансиста сэра Джеймса Голдсмита. Этот клуб был задуман как развлекательное заведение исключительно для привилегированного класса – знатных и богатых англичан. Изысканный дорогой декор клуба с обитыми шёлком стенами и старинными картинами, многие из которых были семейными портретами Бёрлей, а также их любимых собак, его великолепная итальянская королевская классическая кухня, стильная музыка и поистине специфическая атмосфера делали этот клуб неповторимым. Попадая в этот клуб, человек в полной мере чувствовал себя избранным из избранных, и Марк Бёрлей попал прямо в точку со своей задумкой. И главное – это ничуть не было фальшивой вычурностью, наоборот, патроны этого клуба ощущали себя исключительно комфортно в столь специфической среде, что называется, в своей тарелке. Здесь чётко узнавался определённый высокий класс, и человеку из другой среды в этом клубе было бы просто неуютно.
В этот клуб действительно потянулись и аристократы, включая принца Чарльза, и политики, и финансисты, и известные актёры. Чтобы стать членом этого клуба, требовалось ходатайство трёх существующих членов с последующей аккредитацией, и я слышала истории, что многим весьма известным людям было отказано в членстве, по моему предположению, в связи с их личными или политическими разногласиями с некоторыми уже устоявшимися патронами клуба.
Первый раз попав в «Аннабэлс», я была поражена атмосферой, которую большей частью формирует сама публика. Мне казалось, что я перенеслась в 20-е годы прошлого века – лёгкая джазовая музыка, одетые от кутюр красивые женщины в мехах и бриллиантах, статные мужчины в смокингах, держащие в руках сигары, а также вышколенные, но с большой изюминкой метрдотели и официанты, все итальянского происхождения.
В своё время я недолго встречалась с Робином – сыном Марка Бёрлей; с тех пор мы остались добрыми приятелями, и хотя я сама не была членом клуба «Аннабэлс», я имела доступ к нему. Будучи в дружеских отношениях со многими патронами клуба, я знала, что каждый из них всегда был рад обеспечить моё посещение клуба в качестве их гостя. Именно так было и в этот раз: один из приятелей вписал моё имя и имя Ларисы как гостей в регистрат клуба. По сути, в этом не было никакой необходимости, нас там знали в лицо, и всё же для проформы и по старой и хорошо закрепившейся традиции имена всех членов клуба и их гостей, переступающих порог заведения, должны были регистрироваться в обязательном порядке.
Проехав через Найтсбридж, мы миновали Харродс – огромный дорогой универмаг, который тоже является визитной карточкой города, и затем пересекли Парк Лэйн, въехали в район Мэйфээр и через несколько минут прибыли к дверям клуба. Из кэба нам помогли выйти два швейцара в цилиндрах, одетые в костюмы с хвостом на спине, напоминающим сложенные крылья ласточки. Они же проводили нас к лестнице, ведущей вниз в сам клуб. Спускаясь по лестнице, я сразу почувствовала, как учащённо забилось моё сердце, что в данном случае было признаком лёгкого возбуждения в предвкушении предстоящей игры. Согласно моему источнику, сегодня в клубе ужинал Галинский, и меня ожидала с ним встреча.
Я обожала свою профессию; в ней, как и в любой другой, были какие-то не особенно увлекательные моменты, но были и захватывающие. Игра и манипуляция людьми были для меня, пожалуй, самым привлекательным в моей работе, особенно когда объектом становился не только умный, но и ушлый индивидуум, а Галинский являлся именно таковым. Сегодня во что бы то ни стало он должен пригласить меня к себе в гости в загородное имение. В моей голове не было чёткого плана действий, но были возможные варианты, которыми я могла воспользоваться; всё в конечном итоге зависело от ситуации на месте. Глубоко вздохнув, я мысленно досчитала до трёх, введя себя в рабочее состояние, и на выдохе, с очаровательной улыбкой на лице шагнула в зал.
Главный метрдотель клуба Альфредо – солидный и в то же время приятный и располагающий к себе итальянский седовласый дядечка, проработавший в клубе больше пятнадцати лет, встретил нас с распростёртыми объятиями.
– Мисс Саша – бэлла-бэлла! Мадам Лариса – бэлла-бэлла! Как я рад видеть в гостях самых красивых женщин Лондона! – проговорил Альфредо хорошо мне знакомое приветствие, которым он наверняка встречал и многих других гостей.
