— Медсестра. Понима-а-а-ю.
Она еще раз конспиративно оглянулась по сторонам, слегка пригнулась и загадочно добавила вполголоса:
— Если вам понадобится, у меня еще два учебника отложено. В надежном месте.
— Спасибо… — вновь повторила Вера и задумалась.
Юля в то утро дежурила в поликлинике и как раз собиралась всадить иглу шприца в ягодицу очередного больного. Появление мрачной Веры задержало укол. Юля опустила руку…
— Что-то ты рано сегодня… Хочешь выполнить пятилетку за три года?
Но Вера была не настроена шутить. В руке она держала книжку в темно-синей обложке.
Юля вздохнула.
— Нашла, значит?
— Нашла! — отчеканила Вера. — Так же, как и ты!
— Будешь учить?.. — пробурчала Юля.
— Так же, как и ты! — злобно ответила сестра. — В библиотеке меня спросили, зачем мне два одинаковых учебника.
— Ну что ты опять заводишься? — попыталась смягчить ситуацию Юля. — Никому он ничего не пришлет! Просто мне стало интересно, что за люди эти евреи… Какой у них язык…
— Какой язык?! — закричала Вера. — Еврейский, какой же еще!.. Вот его и учи! Только вызов он все равно не пришлет! Или мне уже не пришлет…
Секунду она недобро рассматривала сестру, съежившуюся под ее взглядом, потом бросила книжку на пол и вышла. Больной, вывернув голову назад, вопросительно взглянул на Юлю.
— Ну что вылупился? — грубо заорала Юля. — Задницу подставляй!
Вечером она сидела на кухне одна. Грызла маковый сухарик и запивала его молоком. Перед ней на кухонном столе лежала раскрытая книга в темно-синей обложке.
Учебник иврита. Юля старательно произносила сложные чужие слова, скашивая глаза и заглядывая в учебник.
— Хаим еш по миш. Нет, не так… По мишехухам. Нет, опять не так. Хамдабер. э-э-э. русит. Точно, русит.
Она горестно подняла глаза к потолку и шумно вздохнула. Зазвонил телефон. Юля вяло сняла трубку. И услышала голос телефонистки.
— Алло, алло, это международная… Сейчас будете говорить с Тель-Авивом.
Юля вздрогнула от неожиданности. И тотчас в трубке раздался голос Ильи.
— Алло, кто это? Верочка, ты? Это я, Илья!
— Здравствуй, Илюша! — вскрикнула Юля. — Это…
Она ненадолго замолкла, пытаясь справиться со своими сомнениями.
— Алло, алло. — повторял Илья. И Юля решилась…
— Это я, я, Вера! Как ты?
— Нормально, — весело отозвался Илья. — Если не считать, что кругом одни евреи. Ничего, привыкаю потихоньку, я ведь и сам — не английский лорд. Слушай меня внимательно! Я отправил вызовы для вас две недели назад. Ждите со дня на день.
Проверяйте почту постоянно. Они не должны пропасть. Продублировать уже не смогу. И звонить не буду — мало денег. Все мои данные в конвертах. Сразу начинайте оформление, сейчас вроде выпускают. Все! У меня время заканчивается. Я люблю тебя, слышишь? Люблю!.. И жду!.. И передай привет сестре, как ее, Наташе!..
Раздались короткие гудки. Несколько мгновений Юля сидела, словно окаменев, затем в задумчивости положила трубку.
— Наташе, значит… Привет…
Отрешенно глядя прямо перед собой, она встала, механически сдернула с гвоздика ключи и вышла из квартиры.
Спустившись на первый этаж, Юля подошла к почтовому ящику и рассеянно открыла ключом дверцу. Под ноги ей упали два больших желтых конверта. Юля вздрогнула. Она подняла их и прочитала адреса. Это были вызовы из Израиля. Для Веры и Юлии Тимофеевых. Юля прижала конверты к груди и пошла по лестнице наверх. Проходя лестничную площадку между третьим и четвертым этажами, она зацепила рукавом край раздолбанной крышки мусоропровода. Крышка откинулась, но погруженная в свои мысли девушка не обратила на это внимания. В этот момент громыхнул трамвай. Она машинально посмотрела в окно.
Трамвай уже остановился. Из него выходили люди. Среди них шла Вера, читая на ходу книгу в темно-синей обложке.
Долгим пристальным взглядом Юля посмотрела на сестру, затем на конверты, потом опять на сестру и снова на конверты.
Внезапно она выбрала один из них, разорвала его на мелкие кусочки и решительно выбросила в распахнутый зев мусоропровода. Захлопнув крышку, она выудила из-под майки медную монетку на шелковом шнурке и, зажмурившись, сильно сжала ее в кулаке.
6
Тяжкая процедура похорон наконец закончилась. Алекс была еле жива, но старалась держаться. Сегодня нужно было выслушать завещание матери и начинать процедуру вступления в права наследства. Срок — полгода, надо уложиться, а то потом будет канитель.
Алекс сидела напротив нотариуса и их с матерью семейного адвоката, пожилого, преданного им Соломона Шпигеля. Нотариус вскрыл завещание.
— Можете ознакомиться, мисс Тим. Вы получаете все целиком: пятьдесят один процент акций брокерской компании «Тим Твинс» на общую сумму восемьдесят четыре миллиона долларов, личные счета и недвижимость — это плюс еще пятнадцать миллионов. Личных и корпоративных долгов не выявлено. Таким образом, с сегодняшнего дня вы официально становитесь президентом и председателем совета директоров компании. Мэм, примите мои поздравления. Хотя, собственно, вы и так последние два года у руля. И тем не менее.
Алекс слушала рассеянно и смотрела в окно. Мама, мамочка… Вот я и осталась без тебя, совершенно одна… Правда, с немалым состоянием… Но разве оно может сделать человека счастливым? Только независимым, но и это неплохо. Алекс отлично понимала, что рано или поздно мать покинет ее. Она пыталась любыми доступными ей средствами оттянуть этот уход… Но человеческие силы чересчур слабы…
Старый Шпигель безуспешно пытался поймать ее взгляд.
— Девочка, еще раз прими соболезнования от своего адвоката… И старого друга.
Он встал, подошел к Алекс и нежно, по-отечески поцеловал ее в лоб. И прошептал:
— И заодно поздравления от старого Соломона Шпигеля.
— Ладно, ладно, Сол, спасибо, поговорим потом! — резковато остановила его Алекс.
Как ни странно, ей не понадобилось много времени, чтобы прийти в себя. Дела компании потребовали ее присутствия в офисе, ее активности, ее контроля. Не то чтобы она кому-нибудь в компании не доверяла, совсем нет. Просто сознавала, что все должно быть сосредоточено в ее руках, именно в ее. В ней проснулась бешеная жажда управлять.
Но сейчас перед ней стояла еще одна неотложная и важная задача — исполнить последнее желание матери.
И Алекс собралась лететь в Россию, поэтому как-то раз прямо с утра, не откладывая, вызвала по селектору секретаршу.
— Джуди, закажите мне, пожалуйста, визу в Россию, отель пять… или в крайнем случае четыре звездочки в Москве и билет в Москву на четверг, обратно — на воскресенье, — попросила она.
