Да!
Он просто давно ни с кем не встречался и попал под влияние атмосферы чувственности. Вот и все. Ей требовалась услуга, и, как всегда, он был готов помочь. Да и сам он получал возможность отдохнуть в выходные. И пусть он настоял на том, что сам забронирует номер, Бет собиралась полностью оплатить стоимость номера при отъезде. Это не было романтическим свиданием, он оказывал ей услугу.
Но ведь это Том, в отчаянии напомнила она себе. Том, ее лучший друг. Том, который вероятно не догадывался, что за долгие годы их знакомства он иногда присутствовал в ее романтических фантазиях. Том, чьи теплые и мягкие, словно бархат, губы вдруг с нежностью скользнули по ее щеке… Том, который вдруг стал целовать ее…
Мир, каким его знала Бет, отклонился от своих устоев. Прикосновения его губ были горячими, сладостными… настойчивыми… И требовательными. Он уверенно овладел ее губами и усилил поцелуй с помощью дерзких движений языка… И вдруг помимо своей воли Бет ответила!
Страстное желание, непрошеное и неожиданное, заставило Бет застонать. Уловив этот звук, Том, видимо, счел его приглашением усилить напор своей страстной атаки.
Внезапно Бет обвила руками его шею, привлекая Тома к себе. Их тела и бешено стучащие сердца стали единым целым.
Его руки скользнули вниз по ее шее, неспешно, изучающе, наслаждаясь близостью к ней и одновременно защищая ее. Их одежда казалась ненужным препятствием… Тепло тела Тома вызвав в теле Бет ответное тепло, она не стала противиться этому порыву, да и не могла противиться, ибо каждое требовательное движение его языка отгоняло прочь все мысли, кроме той, что он тоже наслаждается этим моментом.
Когда он вдруг ослабил свой натиск и отпустил ее, его губы еще какое-то время оставались прижатыми к ее губам, свидетельствуя о явном нежелании Тома расставаться с ней, и Бет стояла с закрытыми глазами, изумляясь этому поцелую и свой столь бурной реакции на него.
Открыв глаза, она обнаружила, что Том улыбается ей, явно довольный собой. Он поставил ее на место этим поцелуем, и он знал это. Указав пальцем на свисающую с потолка фигурку Купидона, Том улыбнулся, словно давал ей понять, что этот шаловливый карапуз несет ответственность за его поведение.
Но ведь это Том, мелькнула у Бет смутная мысль. Милый, внушающий доверие, надежный Том. Том, который всегда готов выслушать ее и дать дельный совет. Том, согласившийся изображать ее любовника, потому что она оказалась в безвыходном положении. Том, классический миляга-парень, с кем без всякой опаски можно было поехать в романтический суперклуб…
Но ничего безопасного в его поцелуе не было. Этот поцелуй не был из разряда «я оказываю тебе услугу», а скорее из разряда «я изголодался по тебе». Бет прекрасно понимала разницу. Чего она не понимала, так это того, почему Том целовал ее именно так. Ей была незнакома эта его повелительная манера. Не понимала она и того, почему необходимость прижаться к нему, почувствовать, как его тепло передается ее дрожащему телу, стала вдруг столь настоятельной. Но самым загадочным было то, почему его поцелуй вовсе не казался ей чем-то из ряда вон выходящим.
— Нам действительно необходимо выработать основные правила, Бет, — сказал он, причем голос его звучал уверенно и на удивление спокойно, тогда как Бет едва могла дышать, не то что говорить. — Я вполне согласен изучать и наблюдать особенности сексуальных отношений, но здесь можно также проверить теорию практикой. Мне не по душе, что мы лишь изображаем влюбленную пару. Я хочу, чтобы мы попробовали стать настоящей парой.
Настоящей парой? Нет, так не пойдет. Этот план задуман ею, и она должна контролировать его выполнение.
— Но…
Он приложил палец к ее губам.
— Мысли категориями Купидона и Психеи.
Том устремил взгляд на ухмыляющегося Купидона, и Бет почувствовала, как ее мир рушится. Что он имеет в виду? Неужели он хочет поздно ночью проскользнуть в ее постель и заняться с ней в темноте любовью? От одной этой мысли все перемешалось в голове Бет, и она, прилагая неимоверные усилия, попыталась сосредоточиться на его следующих словах.
— Ты ищешь новые идеи, способные разжечь угасшую страсть в длительных отношениях, и я твое самое верное решение. Наши отношения давние, и я ничего не имею против страсти.
— Страсть? — Бет наконец обрела способность говорить. — С каких это пор?
— С праздника урожая.
Тому не было необходимости говорить что-то еще. Праздник урожая в тот год, когда Бет училась на первом курсе колледжа. Именно тогда Том предпринял попытку стать для нее больше чем просто другом. Он заявил, что хочет… страсти, но она сочла это просто капризом. Праздник урожая был десять лет назад.
— О! — Бет чувствовала, как слабеет, и подозревала, что если бы Том не прижимал ее к стенке лифта, то она бы обессиленно опустилась на пол.
— Никакого давления. — Он провел пальцем по ее верхней губе, и Бет, к своему ужасу, почувствовала, как дрожь пробежала по ее телу. — Пусть все идет своим чередом, и посмотрим, что произойдет. — Он улыбнулся. — Ты не пожалеешь.
Одного взгляда в его глаза оказалось достаточно, чтобы разглядеть в них обещание, таившееся в его признании. Ей бы следовало догадаться, что он по-прежнему желает страсти. Она же не была к ней готова.
— Но секс все разрушит, Том. Мы уже никогда не будем прежними.
— Мы сможем стать лучше. Поверь мне.
Губы ее все еще чувствовали его поцелуй, и впервые с тех самых пор, как они познакомились, Бет задала себе вопрос, может ли она ему доверять. Она определенно никогда не замечала проявлений того, что столь горячая кровь струится в жилах человека, чей образ жизни так размерен и упорядочен.
Или она просто не присматривалась?
Над этим вопросом стоило поразмыслить… но не тогда, когда Том наблюдает за ней этими полными нежной страсти глазами. Сейчас ей необходимо решить, сможет ли она отдать бразды правления в его руки. Изменит ли он своему слову, если она этого не сделает?
Только не Том. Он слишком много раз выручал ее, чтобы покинуть сейчас.
«Поверь мне…» Она поверила.
— А если из этого ничего выйдет?
— Мы переживали времена и похуже.
С этим не поспоришь.
— Никакого давления, Бетси. Давай просто исследуем, что между нами происходит. А что-то происходит, несомненно. Что-то значительное. — Том снова провел пальцем по ее верхней губе, в этом легком прикосновении таился целый мир чувственности.
— Только в эти выходные?
Он кивнул.
— И ты клянешься, что не станешь проявлять ненужной настойчивости и не перестанешь быть моим другом по возвращении домой?
Улыбка мелькнула в уголках его губ, но он не стал подшучивать над ее желанием получить от него заверение.
— Клянусь. Что бы ни произошло, мы останемся лучшими друзьями.
