Коммунисты и нацисты говорили, что необходимо создать мир, который будет соответствовать естественному миропорядку. Историки и антропологи позже говорили, что коммунизм и нацизм заменили религиозную веру революционной верой и что люди обращались к коммунизму и нацизму из одних и тех же побуждений, сильнейшим из которых было чувство принадлежности к избранным, в руках которых вскоре будет находиться судьба человечества. Нацисты полагали, что грядущий гармоничный мир будет состоять из сильных, самоотверженных и солидарных личностей, что общие интересы и взаимная приязнь создадут преграду разложению, к которому привели старый мир гуманисты и просветители. Коммунисты же считали, что в новом мире любого гражданина можно будет заменить другим, к люди будут составлять монолитное и не делимое целое, и ни у кого не будет собственных интересов, потому что все будет общее, и это остановит разложение, до которого довели старый мир эгоистические интересы правящих классов. И те, и другие провозглашали необходимость террора, потому что только таким путем можно успешно бороться против демократии, которая действует разрушающе и превращает людей в гомосексуалистов, анархистов, тунеядцев, скептиков, индивидуалистов, алкоголиков и т. д. (Гомосексуалисты и т. д.) И они выступали против гомосексуалистов, тунеядцев и пьяниц, и в коммунистической России дети пьяниц должны были ходить каждое воскресенье по площади с табличкой ПАПА, НЕ ПЕЙ, Я ХОЧУ ИМЕТЬ СВОЕ МЕСТО В НОВОМ МИРЕ, а в нацистской Германии пьяницы должны были ходить по площади с табличкой Я ВСЕ ПРОПИЛ, И СЕМЬЕ НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ. А если пьяницы не исправлялись, их отправляли в концлагеря, чтобы там они работали на всеобщее благо. В немецких концлагерях над входом был лозунг РАБОТА ДЕЛАЕТ СВОБОДНЫМ, а в советских концлагерях над входом был лозунг ДОБРОСОВЕСТНЫМ ТРУДОМ — К ВЫПОЛНЕНИЮ ПЛАНА! (Arbeit macht frei) А вместо ДОБРЫЙ ДЕНЬ коммунисты говорили СЛАВА ТРУДУ, потому что были уверены, что труд важен и что если все будут работать, то коммунизм победит во всем мире. А люди, которые вместо СЛАВА ТРУДУ говорили ДОБРЫЙ ДЕНЬ, или ПРИВЕТ, или СЛАВА ИИСУСУ, вызывали подозрения, и соседи говорили, что они плохие патриоты.
А когда нацисты в 1933 году пришли к власти, то приняли законы, запрещающие евреям различные вещи. Евреи не могли занимать публичные должности, работать в армии, юстиции или средствах массовой информации, им запрещалось ходить на пляж и в кино, а в парке они могли сесть только на ту лавочку, которая была предназначена для них и выкрашена в желтый цвет, чтобы ее было видно с первого взгляда. А еврейские дети не могли ходить в школу и на карусель, и нацисты надеялись, что евреи поймут, что им в Германии не рады, и уедут в другое место. Нацисты также организовали выставку выродившегося искусства, ENTARTETE KUNST, на которой были выставлены дегенеративные и извращенные произведения еврейских или еврействующих художников и скульпторов, чтобы предупредить немецкий народ об опасности, которую несет в себе нездоровый подход к искусству. (Выродившееся искусство) Нацисты считали, что искусство важно, и что извращенное искусство есть первый шаг к обществу, в котором извращенным будет все, и именно об этом хотели предупредить немецкий народ. Еще они устраивали демонстрации и спартакиады с аллегориями и картинами из человеческих тел и говорили, что немецкий народ не может жить без искусства, потому что немецкий народ зиждется на искусстве как топор на топорище, и звали немецких рабочих на немецкие оперы и устраивали шествия и т. п., и говорили, что не нужно прятать немецкое искусство в музеи, галереи и буржуазные салоны, потому что искусство принадлежит всем. А в 1935 году они приняли закон, который запрещал смешанные браки между евреями и немцами, чтобы спасти арийскую кровь и немецкое искусство от губительного влияния еврейства. И евреи должны были носить на лацкане и на спине шестиугольную желтую звезду и не смели ездить в автобусе и трамвае и посещать арийские прачечные. А в 1938 году в одну ноябрьскую ночь члены немецкой тайной полиции разгромили еврейские магазины, подожгли синагоги и замучили или убили каждого еврея, встреченного на улице, чтобы нагнать на евреев страх и ускорить их уход из Германии. А министр пропаганды сказал, что это ответ немецкого народа на покушение, которое совершил в Париже на немецкого военного атташе один польский еврей. Эту ночь позже стали называть Хрустальной, потому что 7200 витрин еврейских магазинов было разбито, и на улицах валялось множество осколков. И немецкое правительство наложило на евреев коллективный штраф в размере одного миллиарда рейхсмарок за то, что они вызвали справедливый гнев немецкого народа. А швейцарское правительство потребовало от немецких государственных органов метить загранпаспорта евреев большим прописным J, чтобы швейцарские полицейские на границах могли узнать и того еврея, который не выглядел как еврей. А в странах с сильным немецким меньшинством, в Польше и Чехословакии, после войны были организованы массовые переселения немцев, и в чешском Брно немцы должны были носить на рукаве белую повязку с большим печатным N и не смели ездить на трамвае или на троллейбусе. Швейцарское правительство боялось, что все немецкие евреи переселятся в Швейцарию и нарушат этническое сосуществование и национальный консенсус. А немцами считались также евреи, которые до войны были записаны в местных госучреждениях как немцы или имели немецкое имя, и евреи, которые хотя и имели чешское имя, но не говорили по-чешски, а буква J означала JUDE, еврей, а этническое сосуществование и национальный консенсус были столпами Швейцарской Конфедерации.
После второй мировой войны в демократических странах приобрели большое значение молодые люди, потому что возникло общество потребления, и когда молодые люди видели рекламу чего-то молодежного, то хотели, чтобы родители купили им это. В обществе потребления новые поколения детей вырастали в материальном благополучии, и у них были шапки, ботинки, мелки и конструкторы, и они смеялись над родителями, которые рассказывали, как ходили в школу босиком, а шапку делили с братьями. А когда они выросли, то стали говорить, что общество потребления порабощает человека и нужно придумать новый мир, в котором никто не будет порабощен. И в шестидесятые годы молодые люди начали восставать против общества потребления, порабощения, войн, расизма и т. п. Сначала молодые люди начали бунтовать в Соединенных Штатах, потому что американцы в то время вели войну во Вьетнаме и были наиболее прогрессивными в потреблении и имели ванну и телефон и недолюбливали негров, тогда как молодые люди называли негров надеждой человечества. Война во Вьетнаме была первой телевизионной войной в истории, подобно тому, как вторая мировая война была первой радиовойной в истории, а негры в Америке не могли занимать высокопоставленные посты в армии, садиться в автобусе на не предназначенные для них места и посещать туалеты, предназначенные для белых граждан. Некоторыми туалетами могли пользоваться только белые граждане, а негры должны были искать какой-нибудь другой туалет, а в иных случаях туалеты были разделены на два помещения, и на одном было написано БЕЛЫЕ, а на другом ЦВЕТНЫЕ, потому что надпись НЕГРЫ могла быть для негров оскорбительной. (Так неграм лучше) И государственные школы были двух видов, отдельно для белых и для цветных, и карусели и лесенки на детских площадках, и стоянки и лавочки в парках, а в некоторых городах и телефонные будки. Приверженцы ассимиляционной иммиграционной модели говорили, что это проявление сегрегации, а приверженцы интеграционной модели говорили, что это не сегрегация, а дифференциализм, и что, в любом случае, неграм лучше среди своих и в обществе белых граждан они не нуждаются.
