Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
— А у вас есть эта уверенность?
— Еще бы, — отрезал я. — Граф, я всегда уверен!.. За исключением тех редких моментов, когда не уверен, но это бывает так редко! Исключительно редко. Не чаще двух-трех раз в день.
— Тогда у нас есть шансы на победу, — ответил он с сухой иронией. — Ваше величество?
— Граф, — сказал я так же суховато, — нам либо осталось жить несколько дней… пока пришельцы не наберут достаточно людей в трюмы, либо это им осталось несколько дней. Другого не дано. Так что в таком вот ракурсе.
Он поклонился без всякой иронии.
— Ваше величество.
— Граф.
Я тяжело опустился на лавку раньше, чем за ним опустился полог. Во всем теле нехорошая тяжесть, словно целый день ворочал горы, даже ноги налились горячим свинцом.
Карту разложил на столешнице больше по привычке, и так в память четко врезана долина Отца Миелиса, Штайнфурт и Воссу, а также два десятка крупных сел поблизости, за счет которых кормятся эти города. Дальше обозначены деревни, мелкие, но множество, туда звездные захватчики пойдут в последнюю очередь.
Не знаю возможности пришельцев, но мы сделали все, чтобы затруднить им ловлю. Те отряды, что я велел расположить в Штайнфурте и Воссу, сразу же с приземлением Маркуса начали выгонять народ из домов и направлять в лес. Тех, кто противился, принуждали. Вообще-то я отдал достаточно бесчеловечный приказ: убивать желающих остаться в городе, если это не старики или беременные женщины.
Конечно, это преступно, я и не говорю, что это хорошо, но если пришельцы наберут достаточно людей в этих двух городах и поднимутся в верхние слои атмосферы, их не достать, а оттуда легко и просто вспашут земные пласты на десятки ярдов в глубину.
Потому да, лучше по моему приказу убьют несколько десятков дураков, остальные все же испугаются и побегут в лес, чем позволю слюнявому гуманизму погубить все человечество и всю так трудно и с такой кровью выращиваемую цивилизацию.
Сквозь тонкую ткань стенки шатра проступает некое смутное свечение, оранжево-красное, далеко на краю лагеря разгорается костер, несколько мужиков в одежде простолюдинов сидят вокруг, один подбрасывает ветви в и без того жаркое пламя.
Я только отпустил полог и открыл рот для крика, но там подбежал один из людей Норберта, ногой разбросал горящие ветки, наорал, а крестьяне вскочили и жалко кланяются, прижимая к груди шапки.
Ко мне, завидев сюзерена, поспешил лорд Робер.
— Ваше величество?.. Что прикажете?
Я поморщился.
— Зачем крестьян сюда взяли?
— Сами пришли, — ответил он. — Просят защиты, а рыцари отказывать в защите не вправе никому.
— Могут нас выдать, — буркнул я. — Даже нечаянно. Гамом, блужданием по лесу. Придется их ограничить.
— Они напуганы, — пояснил он, — и жмутся к нам, как овцы. Их из лесу палкой не выгонишь!
— Обнаглеют, — буркнул я. — Люди вообще наглые существа, а простолюдины так вообще… Ладно, это не самая важная проблема. Вижу, их уже приводят в чувство. Что с Маркусом?
— Все еще никто не показывается, — сообщил он. — Разведчики кружат на расстоянии, как вы и велели. Это все, что знаю, сэр Норберт расскажет больше.
— Ладно, — сказал я, — сообщайте о любом изменении ситуации. Где граф Альбрехт?
— Рассылает посланцев к шателленским и бурнандским лордам, — ответил он с готовностью. — Как вы и велели, они должны были укрыться в лесах поблизости. Из Великой Упарингии…
— Улагорнии, — поправил я сварливо. — Это центр зарождающейся…
— Империи? — подсказал он.
Я посмотрел строго.
— И вы о том же? Это вас граф Гуммельсберг подучил?
Он скромно потупился.
— Ваше величество, лорды с недавнего времени все чаще об этом поговаривают… все громче. Под вашей дланью столько королевств, нужен один центр и одна власть! Иначе все развалится. А момент сейчас удобнее некуда. Никто и не пикнет против. Все понимают, в такое время все должно быть в одном крепком кулаке!
Я отмахнулся.
— Сейчас не до того, любезный лорд. Думаю, граф Гуммельсберг желает проверить, укрылись шателленцы и бурнандцы в лесу, как им было велено?
— Могут счесть это позором, — согласился лорд, — и винить их за это трудно.
— Я политик, — ответил я зло, — мне людей жалко! Я лучше угроблю их там, где это будет выгодно мне и обществу, а когда гибнут вот так по дури, у меня сердце хозяйственника обливается кровью!
— Надеюсь, — проговорил он несколько озадаченно, — граф Гуммельсберг вовремя заметит, если наши союзники поведут себя слишком открыто. А он умеет находить слова убеждения.
— Хорошо, — сказал я. — Если что, я на месте, зовите срочно. О любых новостях докладывать немедленно. Если новостей нет… докладывать тем более!
Мне и докладывали час за часом, что новостей нет, чудовищный багровый купол не выказывает признаков жизни. Кто-то предположил, что все могли погибнуть от удара, вон как землю тряхнуло, теперь бы ворваться туда да все вынести, там могут быть несметные богатства…
Я уставился на Альбрехта, больно мрачен, лицо стало серым, будто всю жизнь нюхает болотную вонь.
— А уцелевших изнасиловать, — сказал я едко, — можно и полумертвых. Противника даже нужно для чувства превосходства, без которого мужчинам жить трудно, а война все спишет… Нет уж, ждите!
Он проговорил вяло:
— Ваше величество?
— Они что-то готовят, — пояснил я. — Возможно, выедут… на особо громадных повозках, покрытых толстыми стальными листами. Возможно, что-то еще… Ждите! Как терпеливо жду я.
— Это вы терпеливо? — спросил он.
— А то!
— У вас левый глаз начал дергаться, — сказал он уличающе, — ваше величество. Полагаю, от великого долготерпения.
— Христос терпел, — изрек я, — и нам велел. Типа того!
Он поклонился.
— Понятно, ваше величество… Позвольте?
— Позволяю, — ответил я и не стал уточнять, что именно позволяю: монарх, а тем более император, не должен быть мелочным.
Из Маркуса, как докладывают час за часом, никто не показывается, а уже прошло несколько часов с момента посадки. Наконец догорел закат, необыкновенно красочный, такой был разве что при сотворении мира, на землю опустилась звездная ночь.
Веки мои налились горячим свинцом, отяжелели. Тепло потекло по всему телу, в аду было не до сна, начал сладостно погружаться в наконецтовый отдых, однако за стенкой шатра послышались торопливые шаги.
Я насторожился, сон моментально слетел, кто-то не просто спешит, а мчится в темноте. Мои телохранители что-то спросили тихо, но тут же распахнули полог.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 100
