– Ты привыкнешь к нему, – улыбнулся он. – Разве ты не была близко знакома с Джеймсом?
– Была. Мы были хорошими друзьями.
– Все-таки вы были немного больше, чем просто друзья.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Не волнуйся, я не ревную тебя к тому, что было до меня, – сказал писатель. – Я могу понять, почему ты была привязана к Джеймсу. Он хорошо выглядит, обладает приятными манерами и вообще достойный любви человек. Ты и сама знаешь, что я вполне терпимо к нему отношусь.
Целестина отстранилась от мужа и выпрямилась, сложив руки на груди:
– К чему ты клонишь?
– Ты бы не совершила ошибку, если бы вышла замуж за Джеймса, – продолжил Генри рассудительно. – Конечно, я рад, что до этого не дошло, но возможность существовала. И вот представь, Целестина, ты бы стала женой Джеймса. Тогда этот дом принадлежал бы тебе.
– И что? Я должна была бы здесь жить? Джеймс сам здесь практически не появляется.
– Кто знает. Возможно, с тобой он бы чаще приезжал в Ландсмоор-хауз. Скорее всего, он просто не видит смысла жить здесь в одиночестве.
– Ты знаешь причину, по которой он избегает этот дом, – сказала Целестина. – Он потерял здесь своего отца и свою родную сестру. Возможно, опасается и за свою жизнь.
– Я так не думаю. Джеймс не трус.
– Нет никакой трусости в том, чтобы избегать опасности, которая возникает на пути. Это разумно. А мы ведем себя неразумно, Генри, потому что проигнорировали все предупреждения. Мы знаем, что происходит в Ландсмоор-хаузе. Кони-призраки берут реванш за то, что с ними так ужасно поступили. Они вернулись в этот дом, завладели им и вряд ли его отдадут.
Писатель поднялся с кресла, шагнул к камину и подкинул в огонь пару березовых поленьев. Яркие языки пламени отразились в его глазах.
– Кони-призраки смирятся с нашим присутствием, – сказал Генри. – Мы не делали им ничего плохого, так что все в порядке.
Он выпрямился и прислушался к монотонному шелесту дождя за окном:
– Здорово, когда в доме сухо, а за окном дождь, так мне очень нравится. А тебе?
Целестина пожала плечами.
Когда замигал свет, она вздрогнула, тут же усмотрев в этом проделки призраков. Светло, темно, светло, темно… Темные паузы становились все дольше, пока свет, наконец, не погас окончательно.
С колотящимся от страха сердцем Целестина забилась в кресло. Боже всемогущий! Что же теперь с ними будет?
* * *
Говард Равенал гнал лошадей. Он хотел как можно быстрее уехать из Ландсмоор-хауза, и дождь не был тому единственной причиной. Горбун боязливо оглядывался по сторонам. Он обладал недюжинной силой, и не было такого человека, которого бы он боялся. Но мистер Равенал испытывал жуткий страх перед загадочными явлениями. Он совсем не хотел повстречать какое-нибудь привидение.
Повозка скрипела и раскачивалась из стороны в сторону.
– Но! Но! – подгонял лошадей горбун. – Поднажмите! Я хочу побыстрее домой!
Казалось, лошади понимали его и неслись во весь опор. Впереди в серой пелене дождя замерцал свет. Туда Говард Равенал и спешил. Он постоянно оглядывался назад, чтобы убедиться, что его никто не преследует.
Колесо повозки угодило в яму на дороге, и она на ходу стала заваливаться на бок. Равенал от неожиданности едва не потерял равновесия. Еще немного, и вся повозка вместе с ним рухнет в канаву!
В последний момент он успел наклонить свое грузное тело влево и снова поставить повозку на четыре колеса. Равенал облегченно вздохнул – не хватало ему в такую погоду и в такое время оказаться в грязной канаве.
Он доехал до своего дома. Лошади сами нашли дорогу под защитный навес за старым каменным зданием. Равенал распряг лошадей, отвел каждую в свое стойло и насыпал им овса. Прежде чем отправиться домой, он вытер животных насухо и накрыл теплыми покрывалами.
На кухне за большим дубовым столом сидела Лена Равенал, его супруга. Полная, но необыкновенно добрая женщина.
Она занималась починкой вещей, перед ней на столе лежала огромная куча разной одежды. Работы явно не на один вечер. Когда на кухню вошел Равенал, она отложила в сторону рубаху, которую только что зашила.
– Бр-р-р-р-р! – пробурчал ее муж. – Какая противная погода!
Он отправился в спальню, чтобы надеть сухое белье. Затем вернулся на кухню, где было приятно тепло и вкусно пахло ужином.
– Хочешь выпить? – спросила его жена.
– Неплохая идея!
Женщина поднялась и направилась к буфету:
– Ну, ты забрал их с вокзала?
– Да, – кивнул Говард. – Милые люди, с ними приятно общаться.
– О чем вы разговаривали?
– Да обо всем понемногу.
– И о призраке? И о том, что им небезопасно жить в Ландсмоор-хаузе? Ты об этом им сказал?
– Ну… я… – Равенал нахмурился.
– Ты должен был предупредить этих людей, Говард.
– А вдруг они сказали бы мне, чтобы я не лез не в свое дело?
Женщина подала мужу стакан грога.
– Молодая женщина спросила меня про Эдгара Брауна, – сказал он.
– Откуда она его знает?
– Без понятия.
Лена села за стол рядом с мужем и принялась штопать очередную рубашку.
– Лишь бы все было хорошо, – проговорила она.
* * *
Нет света!
– Генри! – испуганно вскрикнула Целестина. Мрачный холл освещался только огнем из камина. – Генри, ты где?
– Здесь, дорогая, я здесь, – произнес он успокаивающим тоном. – Не бойся, я сейчас решу эту проблему. У нас снова будет свет.
– Я тебя прошу, останься со мной! – умоляющим голосом попросила Целестина. – Не оставляй меня одну в темноте!
– Мне нужно всего-навсего проверить предохранитель. Возможно, я перед этим что-то не так включил в электрощитке. Уверен, с тобой за это время ничего не случится. У нас скоро будет свет.
Целестина слышала, как Генри вышел из холла. С каждой минутой ее сердце стучало все быстрее и быстрее. Женщина закусила нижнюю губу и присмотрелась. Рядом с высокими напольными часами кто-то стоял!
Целестина с трудом проглотила ком в горле. Она стремительно вскочила с кресла. «Генри! Беги быстрее ко мне! – лихорадочно думала она. – Что же он так долго возится? Когда уже, наконец, станет светло?»
Фигура рядом с часами зашевелилась.
– Целестина, – прошептала она.
У молодой женщины кровь застыла в жилах. Она закрыла глаза и сжала виски ладонями:
