Выслушав историю Ильи с письмами и угрозами, Серафим почесал затылок и изрек одно слово, которым отреагировал на происходящее и сам Илья:
— Бред!
— Но мне действительно звонили!
— И ты поверил? Да от всего этого безобразия за версту пахнет розыгрышем.
— Кому это понадобилось меня разыгрывать? — удивился Илья. — И зачем? До первого апреля еще далеко.
— Не знаю, кому это понадобилось, но ни в каких Мороков я не верю. Вообще отродясь не слыхивал о Богах с такими уродскими именами. Чушь это все, по-моему.
— Про Чернобога я читал.
— Все равно ерунда. Только правителя мертвых на Руси и не хватало, а так все есть, бесы и черти, русалки и водяные, колдуны и колдуньи. — Серафим фыркнул. — Ты как малый ребенок, Илья: поманили игрушкой, ты и загорелся.
— Ладно, иди работай, — сказал Илья, — вечером поговорим.
Пожав могучими покатыми плечами, Тымко вразвалочку удалился, похожий на очеловеченного медведя, настроенный скептически ко всему, что шло вразрез с его мировоззрением. Не сомневался он только в своем праве поступать так, как считал нужным.
День прошел в хлопотах и размышлениях.
Илья посетил Госдуму, где встретился с депутатом Савельевым, курирующим Российскую академию наук, на предмет финансирования новой экспедиции — на озеро Ильмень, но доказать ее необходимость не смог. Денег в казне не было даже на выдачу зарплаты бюджетникам, содержание институтов и научно-исследовательских лабораторий.
— Ищи спонсора, — посоветовал седоватый подтянутый Савельев, изредка посещавший Школу. — Хотя вряд ли кто-нибудь в нынешнее время рискнет дать тебе деньги на поиск неизвестно чего. Разве что какая-нибудь рекламная компания?
— Или криминальная структура, желающая отмыть «честно» заработанные деньги, — проворчал Илья.
— А что? Это мысль. Хочешь, свяжу тебя кое с кем? В Думе имеются представители теневого капитала.
Илья отрицательно покачал головой.
— Рекламная компания — еще куда ни шло, но с бандитами я не работаю.
— Тогда запиши телефон, позвонишь в рекламное агентство «Бествишез», может быть, тебе удастся уговорить его президента.
Илья снова качнул головой. Поиски камня с изображением Лика Морока требовали тишины, незаметности и конспирации, шумиха вокруг этого дела была Илье ни к чему.
Не дал положительного результата и визит Пашина к приятелю, президенту коммерческого банка «Каскадер», бывшего также еще и президентом Российской ассоциации каскадеров Виталию Шакункову. Лично поучаствовать в экспедиции он согласился, однако выделить необходимую для этого сумму отказался.
— Меня убеждать не надо, — сказал он, поправляя платиновый обруч на лбу, которым поддерживал длинные, падающие ниже плеч волосы; даже в свои пятьдесят с хвостиком Шакунков выглядел тридцатилетним атлетом, продолжая заниматься спортом. — Я согласен на все условия, но моих партнеров надо убедить в целесообразности риска, просто так, за красивые глаза, они тебе деньги не дадут. Докажи, что экспедиция будет иметь реальный коммерческий выход — через рекламу, телевидение, кино, тогда и поговорим. Ведь доказательств успеха у тебя нет?
Илья покачал головой. Письма с угрозой и информацией о выходе Бога Морока у него были, и уверенность в реальности происходящего, подкрепленная таинственным поведением потолка спальни и телефонным звонком, тоже, но говорить об этом Виталию не стоило, тот ни в полтергейст, ни в НЛО, ни в прочую мистику не верил.
Вечером Илья и Тымко встретились в зале Школы, около часа поработали в серьезном спарринге — не разрешалось лишь добивание противника и удары по семи «точкам смерти» — и мирно разошлись. Он лишь раз уронил Серафима на татами, применив умение создавать внутри себя «пустоту», и с трудом выскользнул из болевого захвата, богатым арсеналом которых владел бывший борец.
В девять вечера они зашли в кафе «Сокол» на Ленинградском проспекте и просидели два часа, беседуя обо всем, что волновало обоих. Кроме темы Ильмень-озера. Серафим не придал значения утреннему разговору и совершенно искренне забыл о предложении начальника и друга, а Илья все никак не мог сформулировать идею экспедиции, понимая, что козырей у него на руках нет. Имей он необходимую сумму в своем Фонде, с организацией похода не было бы проблем. Теперь же в этом было главное препятствие возникшей идее. Хотя в душе Илья уже решил, что если Серафим и Виталий откажутся, он поедет на озеро Ильмень один.
— Ну что, Фима, — сказал он, перебив разговорившегося о женщинах Тымко; Серафим, как и он, был холост, однако за свои тридцать восемь лет успел уже трижды жениться и трижды развестись, — поедем в Новгородскую губернию искать пристанище Бога Морока?
Тымко поперхнулся пивом, изумленно глянул на собеседника.
— Опять за свое, елы-палы?! Ты же собирался на Тибет, кино хотел снимать в Лхасе, с «Мосфильмом» договорился, актеров подобрал…
— Тибет подождет. Мы быстренько смотаемся на Ильмень, отыщем камень с мордой черта, взорвем его и вернемся.
— А деньги у тебя на это есть?
— Нет, — честно признался Илья. — Машину продам — будут.
— Совсем крыша поехала! — постучал себя по лбу Тымко. — Да что ты так присох к этому озеру? Часом не пообещали чего за работу? Награду какую-нибудь? Если так, другое дело, тогда я согласен. Что пообещали-то?
Илья улыбнулся, вспоминая дивный женский голос и лицо девушки из сна. Она ждала его где-то там, на озере Ильмень, и это была единственная награда, которую он желал бы получить в финале экспедиции, но говорить об этом Серафиму не хотелось.
— Если откажешься, я пойду один.
Серафим округлил рот, собираясь произнести язвительную реплику, посмотрел на спокойное и твердое лицо Ильи с жесткой складкой губ и передумал.
— Ты что же, действительно веришь, что этот чертов камень с Ликом Беса есть свернутый канал возвращения Дьявола на Землю?
— Красиво формулируешь. — Илья засмеялся. — Сразу видно эрудированного человека. Однако именно так я и думаю. Но даже если это всего лишь миф, легенда, будет весьма любопытно раскрыть тайну его происхождения.
— Только не для меня. Я человек сугубо материалистический, тайны возникновения фольклора меня не влекут.
— Значит, я тебя не убедил?
— К сожалению, нет, — покачал кудлатой головой Серафим. — Учить тебя, что делать, я не собираюсь…
— Кого учить? — четвертая судимость, — пошутил Илья, переживая приступ обиды.
— Но посоветовал бы поменьше увлекаться несбыточными проектами и чужими проблемами, — не обратил внимания на реплику Тымко. — Пусть этим дурацким Богом занимаются те, кому положено.
— Это кому же? — поднял бровь Илья.
Серафим стушевался.
— Ну, не знаю… спецслужбы, наверное, которые должны исследовать аномальные явления.
