– И что тогда? – насмешливо спросила она. – Убьешь? Но ты без меня…
– Я предупреждаю в последний раз! – раздраженно перебил ее Умар. – Иди! И не вздумай своевольничать, Грозный нужен мне живой.
Москва
– Вы не полетите, – сказал Урядник. – По крайней мере в течение этой недели.
– Черт бы тебя побрал! – процедил Геракл. – Мы, как идиоты, ждем уже сутки. И вдруг ты являешься и говоришь…
– Знаешь, чем я отличаюсь от тебя? – не дал договорить ему Урядник. – Обо всех решениях узнаю первым.
– А чего они там?
– Ты их спроси.
– Ты мне не указывай, что делать. Мы сутки на чемоданах просидели.
– Я тебе повторяю, – недовольно проговорил Урядник, – не я решаю.
Геракл выругался.
– И Славику сообщи, – сказал Урядник. – Он наверняка тоже психанет. Я тебе серьезно говорю – сам только что узнал.
– Вот и Славику говорить сам будешь, – процедил Геракл. Посмотрел на часы и снова выругался.
– К бабе, что ли, опоздал? – усмехнулся Урядник.
– Да просто время потерял, – зло отозвался Геракл. – И парни сидят.
– Собирай их и катите во Внуково, – проговорил Урядник. – Через два часа Грозный прилетит. Встретите. – Он вышел.
Геракл снова выругался. Вытащил сотовый, набрал номер, сообщил:
– Поездка отменяется. – И услышал мат. – Я такого же мнения.
– Интересно, – вздохнув, проговорил Артур, – удалось Ваньке решить вопросы?
– Узнаем, – кивнула сидевшая в кресле Стелла. – Скоро приедет. Правда, он всегда рассказывает только Андреичу. Странно, что он женился на мне против воли своего папашки. Хотя не на мне он женился, а на папиных деньгах и связях. Но все равно я буду счастливой и богатой.
– Твои бы слова да Богу в уши. Но не думаю, что у тебя все получится. Прежде всего Андреич против тебя.
– Андреич не вечен, впрочем, как и Иван. В Красноярске кто-то начал убивать людей Грозного. Вполне возможно, доберутся и до Ивана с отцом. Я на это очень надеюсь.
– И тогда ты станешь хозяйкой всего. Но потянешь ли? – с сомнением спросил Артур.
– А мне вполне хватит того, что останется в банках. Я не стану совершать никаких противозаконных действий и…
– Тебя тогда просто убьют, – перебил Артур, – ведь ты оставишь людей без работы.
– Я отдам им все, и они сами будут решать, что и как делать. Я просто отойду в сторону.
– Ты в курсе всех дел, неужели думаешь, что тебе удастся отойти.
– Мне удастся.
– Привет, – кивнул, садясь на заднее сиденье джипа, Иван.
Рослый парень закрыл дверцу. В джип сели Геракл и еще двое. В автомобиль охраны уселись четверо парней. Машины тронулись.
– Как съездил? – спросил Геракл.
– А тебе какое дело? – усмехнулся Иван.
Геракл резко отвернулся.
– Как президента, охраняют, – усмехнулся сидящий за рулем красной «восьмерки» смуглый молодой мужчина.
– Папаня сынка бережет, – хмыкнул его сосед. – Но зря, их ничто не спасет.
– Да, – недовольно произнес плотный блондин. – Надо было там делать. Здесь, похоже, невозможно.
– Да не гони ты лошадей, – возразил ему рослый азиат. – Может, ничего и не надо будет делать. Грозного тоже понять можно – наркота сейчас изо всех щелей в Россию идет, и конкуренция очень большая. А тут еще продает кто-то по заниженной цене наркоту того же качества. Понятно, что Грозный хочет знать, кто это. Так что все образуется, Грозный прикинет и поймет, что погорячился.
– Что? – встревоженно спросил голос в сотовом.
– В Красноярске вешают Ванькиных людей, – повторила Стелла. – Уже двоих повесили. И еще плакатики оставляют.
– Вот это да!
– Погоди, ты что-то знаешь?
– Да нет, просто удивительно это. Вешают, а еще и плакатики. Что милиция говорит?
– А что может сказать милиция? Я не знаю точно, но догадываюсь. Ищем, папа! – Стелла засмеялась.
– Так-так, – пробормотал отец. – Значит, ищут. И давно это началось?
– Первого повесили в прошлом месяце, а второго три дня назад. Его освободили в зале суда. Там парнишку какого-то забили.
– Ясно. А что Грозные говорят?
– Да не знаю я. Отец Ванькин меня за человека не считает, не знаю почему.
– И не думай об этом. Иван любит тебя.
– Любит? Я этого не чувствую. А вот что его отец меня ненавидит…
– Перестань. Ненавидит – это уж через край.
– Но ведь должна быть какая-то причина?…
– Раньше тебя это не беспокоило.
– Я думала, что, когда стану Ванькиной женой, все уладится.
– Сделай проще – уйди. Поверь, Иван ничего тебе не сделает.
– Ну да, уйти и оставить все кому-то? Нет, папа, теперь я просто так не уйду. Мне понадобится твоя помощь.
– Понятно… – Отец помолчал. – Но по телефону не станем обсуждать это. Я приеду завтра, тогда и поговорим.
– Жду.
– Никому не говори, я появлюсь неожиданно. У меня в Москве кое-какие дела. Не хочу, чтоб родственники знали.
– Как съездил? – строго спросил Степан Андреевич.
– Неважно, – ответил Иван. – Я же хотел узнать, кому…
– А я тебе что говорил? – перебил его отец. – Кто ж тебе это скажет-то? Надеюсь, у тебя хватило ума не послать…
– Послал, – вздохнул Иван.
– Наладится все, – успокоил его отец.
– Он заикнулся о лесе, но мы не договорили, я психанул, и…
– Идиот! На лесе можно без проблем сделать очень хорошие деньги, тем более с моими связями. И брать за вывоз древесины. Но искать самим покупателей не хочется. А тут уже проверенный партнер. Идиот! Но Умар снова обратится к тебе, и не вздумай опять встать в позу. Лес – это…
– Да я и сам понимаю.
– А ты знаешь, что твоих шестерок там начали вешать?
– Да. Думаю поехать туда и разобраться.
– На твоем месте я бы этого не делал. Может, менты что-нибудь разнюхают. Поверь, сын, это предупреждение нам. И серьезное предупреждение.
– Да брось, батя. Я не раз говорил Топорику и его придуркам – не блатуйте без дела. Они не слушались. Возомнили, что могут все, вот и поплатились. Надо найти этих палачей и разобраться с ними.
– А ты не думал о том, что, если поедешь, можешь тоже попасть в удавку? Я бы на твоем месте вообще никого туда не посылал, пусть сами разбираются. Тот же Топорик, ведь он там вроде как смотрящий… или как его там называют.
