— Твоя команда согласится работать бесплатно?
Рембрандт осекся. На лице женщины по-прежнему
висела та же снисходительно-насмешливая маска. Выпалил с досадой:
— Почему ты считаешь, что в нашем мире все измеряется деньгами?!
— Потому что в нашем мире все измеряется деньгами.
— Я докажу, что это не так!
— Докажи.
— Докажу!
Жена вздохнула. Улыбнулась ласково, как ребенку-несмышленышу, взъерошила ему чуб.
— Рэ-эм! Зачем тебе все это нужно? На фиг ты в это ввязываешься? Ну, понимаю, умирает девочка, жалко. Но ты же не доктор, ты ей не поможешь. Она смирилась, и ты смирись. Как говорится, все там будем.
— Нет, Ли, не так! Это как раз тот случай, когда я реально могу помочь! Был бы доктором, не мог бы уже, а так — могу. Ты понимаешь — ей скучно! Осталось жизни каких-то два месяца, и она не знает, чем их заполнить. Парадокс? А действительно, чем занять себя человеку, у которого нет будущего? И нет сил, чтобы оторваться по полной напоследок. Так что же, сидеть и ждать смерти? Следить, как часы отсчитывают последние минуты? Да он должен забыть о них! Моя профессия — делать для людей игрушки, помогать отвлечься от забот реального мира. Если я не способен сделать это для одной умирающей девочки, то какой я, к черту Мастер?!
Неожиданно для себя Рембрандт обнаружил, что не сидит на диване, а бегает взад-вперед по комнате. Жена смотрела на него, и маска на ее лице постепенно таяла. Из-под нее все явственней проступала настоящая Дали — чуткая, отзывчивая, любящая. Он шагнул ближе, и она поднялась навстречу. Взяла сначала за руки. Потом обняла, прижалась крепко. Уткнула нос ему в шею. Зашептала:
— Рэмчик, ты замечательный. Ты самый лучший. За это я тебя и люблю. За то, что ты неравнодушный. Конечно же, я на твоей стороне. Попробуем убедить остальных.
Команду он собрал. Правда, не все, на кого рассчитывал, согласились. Далеко не все. Но зато те, кто к проекту присоединился, были самые-самые.
Первый, разумеется, Микеланджело. Когда-то они постигали ремесло в одной мастерской. Мик был лучшим в группе все четыре года. Но выпускная работа по какой-то прихоти судьбы получила меньше баллов, чем у Рэма. О, как Мик злился тогда! Рассорились даже, работать пошли в конкурирующие конторы. Но это было давно. С тех пор юношеский максимализм выветрился. Теперь они с Микеланджело соперничали только в работе. А в личной жизни общались вполне дружески. Хоть и виртуально по большей части.
Рэм позвал Микеланджело первого…И тот сразу же отказался. Быстро, даже не выслушивая подробностей. Мол, извини, друг, но работы по горло. Но так же быстро и передумал. Спустя час вернулся сам. Сказал, что участвовать будет, если предложение остается в силе.
Вместе с Миком к проекту присоединилась и его жена, Рафаэль. Возможно, до стопроцентного Мастера Эль и не дотягивала, не было в ней той особой изюминки, без которой художник остается только художником. Но фракталыциком она была классным, каких поискать. Аккуратистка, что нечасто сейчас встретишь в вирт-арте. С ней о текстурах и дизайне сцен можно не беспокоиться. Мир будет выглядеть правдоподобным до последней мелочи.
Затем Пикассо. Пацан еще, вчерашний студиоз. Но Мастер. Решения, возникающие в его голове, часто были неожиданны и оригинальны. Их трудно было объяснить с точки зрения логики. Но тем не менее они срабатывали. Врожденная интуиция, то, чему не научиться за всю жизнь.
И последний — Да Винчи. Это был совершенно особенный человек Винч не работал ни на одну контору, исключительно на себя самого. И ни с кем из Мастеров не общался в реале. Затворник, «псих-одиночка». Но последние лет пятнадцать руководители всякого крупного, претендующего на хитовость проекта не обходились без его консультаций. К нему за помощью обращались, когда хотели сделать что-то особенное, чего прежде не было. Или когда заходили в тупик Винч ковырялся в игровой механике, в этой «страхомудрии», без правильной работы которой любая самая красивая и интересная игра превращалась в «мультяшку». Гравитация и электромагнетизм, силы трения и упругости, движение плит земной коры и воздушных масс, морские течения и вращения небесных тел, — «кухня» Винча обеспечивала игроку незабываемые ощущения при погружении в вирт-реальность. Рембрандт обратился к Да Винчи без особой надежды на успех. Но тот согласился.
Следующей ночью группа провела установочную конференцию. Уже были подготовлены и разосланы первые материалы проекта, уже вырисовывался в голове Рэма каркас будущего мира. Пора было начинать. Он смотрел в лица друзей на экране монитора. И видел глаза Дарины, в которых сегодня мелькнула надежда. Надежда успеть увидеть свою мечту.
Как обычно, первым начал Микеланджело: «Рэм, я так и не понял из присланных материалов, что мы рисуем. Давай определимся с жанром. То, что не боевик и не симулятор, понятно. Стратегия, ролевка, квест?»
Пикассо: «Тока не квест! Терпеть не могу эту тухлятину. Чиво шутер-то не хотите?»
Рембрандт: «Ребята, я же говорил вчера. Это не совсем игра. Мы просто рисуем вирт-мир».
Мик «Я понимаю. Но что делает игрок в этом мире? Какова его миссия? Не может же он только бродить взад-вперед, натыкаясь на юнитов. Кстати, их намечается явный перебор. Для нормального заполнения сцен хватит на порядок меньше типов. Или ты хочешь каждого делать индивидуально? Это нонсенс. Глупая трата времени и ресурсов».
Рэм: «Юнитов мы с Дали берем на себя, об этом не беспокойся. Что касается остального, игроку предоставляется полная свобода действий. Никаких миссий».
Пикассо: «Е-мое, точно скукота! Рэм, да кто в такую муть играть будет? Ее забросят через пару-тройку недель».
Дали: «Пико, ты вчера под наркозом был? Ты не понял, ДЛЯ КОГО мы делаем эту игру? Две-три недели достаточно».
Пико: «А, блин… Точно. Девчонка, в самом деле, умирает? Лейкемия, бррр… Не завидую я вам с Рэмом. Ладно, пусть без миссий. Но несколько монстриков вставить нужно. Бывает же, что руки так и чешутся убить кого-нибудь. А пару монструозов завалишь — и полегчает. Дадим ей режим бога на крайняк».
Ли: «Пико, монстров мочить — это пацанячья забава. А она девушка. Понимаешь?»
Пико: «Ой, да мало, что ль, девок в сетке «Гоблинов» мочат!»
Мик: «С сюжетом понятно — его нет. Какой делаем антураж? Толкиеновский или псевдоисторический? Средневековье? Древний мир?»
Рэм: «Антураж берем из эскизов, которые я прислал. И завтра еще пришлю. Лакуны заполняем по своему усмотрению, чтобы соответствовало духу проекта. Добрая волшебная сказка».
Пико: «Сделай то, не знаю что. Таких задач мне еще не ставили».
Ли: «Ну ты же Мастер? Ставь себе задачу сам».
Мик: «Жанра нет, сюжета нет, антураж рисуем с нуля, юнитов немерено. Рэм, ты замахнулся на то, что раньше никто не делал. Что сделать невозможно, учитывая отведенное время и ограниченность ресурсов. Потому предлагаю реальную альтернативу. Квест с хорошей логикой и толкиеновским антуражем. Там за полвека все до мелочей проработано, разбавим для колорита картинками, что ты прислал, и пусть девочка играет».
