— Я побуду, — пообещал Саша. — Куда я денусь?
Он вышел из гримерки и прошел к стойке бара. Оттуда было все хорошо видно. И Таня могла видеть его.
— Привет, Алекс, — сказал ему бармен Анатолий. — Пить будешь?
— Нет, — покачал головой Саша. — Сделай мне лучше крепкий кофе…
— Опять волнуешься?
— А ты как думаешь? — усмехнулся Саша. — Когда разрушаешь привычные представления о стриптизе…
— Ты же не сам там работаешь…
— Хоть в этом повезло.
Анатолий принес ему кофе. Саша устроился на высоком крутящемся стуле.
— На тебя смотрят, — сообщил тихо Анатолий.
Действие уже началось. Таня, хрупкая и невесомая, почти летела над сценой. Рядом с ее тонкой фигуркой Витька казался еще больше, еще мускулистее…
Саша удивленно оглянулся через плечо.
— Нет, ты прикинь, она смотрит не на сцену. Не на Витьку… На тебя, Сашуня… И какими глазами-то!
— Пускай смотрит, — отмахнулся Саша.
— Ты ее знаешь?
Он обернулся.
Нет, он не знал эту девушку. А она и в самом деле пожирала его глазами. Заметив, что он оглянулся, она поспешила отвернуться. Рядом с ней высилась коренастая крестьянская фигура губернатора.
— Слава Богу, ее спутник мной не заинтересовался, — рассмеялся Саша, делая последний глоток из крошечной чашки.
Он достал сигареты.
— Обана, — пробормотал Анатолий. — Дама ползет сюда…
Саша только пожал плечами, прикуривая.
То, что делала Татьяна, захватило даже его. Она отдалась музыке, и теперь ее движения потеряли легкую скованность. Ей стало глубоко наплевать на зал, и сердце у Саши болезненно сжалось — нет, этой девочке надо танцевать не здесь!
— Огонька не найдется? — услышал он мягкий голос с легкой хрипотцой. Подняв глаза, он увидел перед собой девушку. Ту самую… Вблизи она показалась ему еще моложе. Карие большие глаза смотрели прямо на него, и вроде бы девушка была красивой, с нежным овалом лица и матовой кожей, вот только смотрела она на него странно. Точно он, Саша, обязан был ей беспрекословно подчиниться…
Он молча достал зажигалку, протянул ей и снова уставился на сцену.
— Что-нибудь желаете? — поинтересовался Анатолий у девицы.
Та уселась на второе кресло.
— Да, — кивнула она. — Мартини… И немного виски…
Она снова посмотрела на Сашу.
— А вам что заказать? — поинтересовалась она.
Он удивленно вскинул брови.
— Вообще-то вы меня с кем-то спутали, — проговорил он.
Она не сразу поняла свою оплошность. А поняв, все-таки слегка покраснела и пробормотала:
— Простите… — Правда, едва слышно. — Я просто хотела немного разрушить ваше одиночество, — проговорила она.
— Начнем с того, что иногда люди наслаждаются одиночеством, — сказал Саша. И встал.
Танец кончался. Можно было уходить.
Остальная программа его не интересовала…
— Вы уже уходите? — испуганно спросила девица. В ее голосе отчетливо зазвучали детские ноты. Он почему-то сразу вспомнил про Надю. И невольно нащупал в кармане бумажку с ее телефоном.
«Надо ей позвонить», — подумал он.
— Толя, у тебя телефон далеко?
Девица протянула ему крошечный мобильник:
— Возьмите…
Он поблагодарил ее и набрал Надин номер.
Там долго никто не брал трубку. Потом он услышал голос и сразу понял, что это голос ее, и тут же почувствовал себя совсем глупо. К щекам прилила кровь, а она все спрашивала: «Алло, кто это?» — вот только собраться с силами и заговорить он не мог. Казалось бы, чего проще — попросить к телефону Надю. Но вместо этого он, как подросток, дал «отбой».
— Не получилось? — поинтересовалась девица, глядя на него своими огромными глазами с каким-то удивленным пониманием.
— Нет, — пробормотал он. — Не туда попал…
— Попробуйте еще раз.
— Не стоит…
Он поднялся и пошел к выходу.
«Позвоню еще раз. Из дома», — пытался успокоить он себя. Но недавнее странное состояние отчего-то ужасно пугало его, вернее даже — раздражало.
И почему-то, стоило ему сесть в автобус, он вспомнил ее лицо. Тонкое, печальное… Удивительно гармоничное. «Вы прекрасны…»
Его губы сами шевелились, повторяя снова и снова эти слова. И ничего удивительного, что парень напротив него улыбнулся. Наверное, он и в самом деле смешно выглядит.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Алло…
В трубке зазвучали короткие гудки.
— Тебя, наверное. — Катя повесила трубку.
— Почему меня? — удивилась Надя.
— Потому что в трубку молчали и трагически дышали… Чисто подростковые манеры.
Надя нахмурилась, но ничего не сказала.
— А если тебя? — не выдержала она. — Может, это твой поклонник…
— Откуда ж ему взяться? — рассмеялась Катя. — Стара я уже для поклонников.
Надя открыла было рот, чтобы напомнить ей про парня в автобусе, а потом почти собралась рассказать ей про их встречу, но сама себя вовремя остановила. Тогда ведь пришлось бы и про Настену с Валькой рассказывать, и про этого гнусного Никиту…
Они вернулись на кухню, где уже все было готово для «вечеринки». И вино стояло на столе, и жареная курица, и даже пирожные, за которыми Надя не поленилась сбегать в булочную…
— Ну, — сказала Катя, разливая вино по бокалам, — за понимание…
— А может, за любовь?
— Понимание — первый шаг к любви…
— Или наоборот. Любовь — первый шаг к пониманию…
Катя задумалась. Потом улыбнулась:
— Надька, иногда ты меня удивляешь своей мудростью… Зачем ты так быстро взрослеешь?
— Мир таков, ма… Вроде бы и не хочешь взрослеть, а получается само собой…
Она отпила глоток.
— Вино у тебя хорошо получается, — заметила она.
— У меня много чего получается… Ты вот тоже ничего себе получилась…
Надя помрачнела.
— Еще бабушка надвое сказала, — проворчала она. — Бог весть какие неприятности на тебя могут обрушиться в будущем по моей милости…
Катя уловила в ее словах что-то странное — как будто Надя попыталась вложить в них то, что точило ее изнутри.
Но она не стала форсировать события. По собственному опыту Катя знала — если кто-то начинал напрягать ее с откровенностью, она, наоборот, замыкалась.
