И тут же из кухни, извиваясь как уж, сладостно прищуривая подбитые глазки, выпорхнул шеф-повар, неся на огромном блюде целую гору сладостей.
Халиф расцвел.
– Вот что значит правильная постановка дела! Я четко определил круг задач, и богатыри их мгновенно решили. Верно, богатыри?
– Тогда угощайтесь! Да не стесняйтесь, у меня все просто, все по древним кумарским законам. Навались, братцы!
Вельможи, пихая друг дружку локтями, кинулись к блюду и мгновенно все смели до крошки.
– А где же уважаемый Мемнон Ага? – вопросил халиф.
– А он, гад, халву жрал! – сказал Али.
– Ну мы ему дали в лоб и вышвырнули, – пояснил Вали.
– Ну и хрен с ним! – отмахнулся халиф. – У меня к вам, братья, важное дело. Тут неподалеку открылись курсы богатырей. Так вам того, получиться надо. Чтобы соответствовать. Повысить культурный уровень, посмотреть на других витязей. Так что не подведите!
– Не подведем! – рявкнули Али и Вали и, повернувшись к халифу задом, приняли низкий старт.
– А где эти самые курсы? – спохватился Вали.
– Да тут недалеко, в городе Старухань.
– Все ясно. На старт! Внимание! Марш!
Али и Вали рванули вперед и, наступив на вползающего во дворец Агу Мемнона, быстро исчезли с глаз.
– Хорошие у меня богатыри! – облегченно вздохнул халиф. – Сильные!
– Но без них как-то спокойнее, – сказал великий визирь и тоже облегченно вздохнул.
8
Друзья присели на лавочку возле административной избы. Из открытых окон доносились возбужденные крики:
– Воды! Дайте воды!
– Да что воды, бегите за лекарем!
Из дверей выскочил подьячий в смазных сапогах и в зипуне. Картуз он заломил на ухо, из-под лакированного козырька выпустил кучерявый чуб.
– Душегубы! – сказал он, увидев сидящих богатырей, и бросился за ворота.
– Лекаря в государев приказ! – донеслось до друзей. – Думному дьяку тошне-ехонько!
Через минуту думного дьяка вытащили из административной избы и положили в тенечек на траву. Дьяк водил руками и вертел головой словно жук, перевернутый на спину.
– Где Старухань, – повторял он трагическим голосом, – где Старухань?
– Во! – сказал Илья, неодобрительно глянув на дьяка. – Сам не знает, а нам объяснять взялся! Вот скажи, Яромирка, сколько раз мы его допытывали, где этот самый град?
– Много, – ответил Яромир, с интересом глядя на дьяка. – Может, раз сто, а может, и двести!
– Во! И все равно ничего не поняли!
Богатыри вздохнули. Предстоящее путешествие не радовало. Старухань представлялась им заштатной окраиной, где растут одни колючки и по пустыне бродят шатающиеся от голода верблюды.
– Придется как всегда, – высказал свое мнение Попович.
– Точно! – поддержал его Добрыня. – Язык до Киева доведет.
– Нам не надо в Киев! – испугался Яромир. – От нас русским духом пахнет, а залежные этого не любят. Что нам, со всем Киевом драться?
– Верно! – поддержал Муромец. – Ты, Добрыня, что-то не то загнул.
– Дуболомы! – возмутился Добрыня. – Теперь я понимаю, почему дьяк помешался! Это же пословица такая. Она означает, что нужно взять языка, допросить его с пристрастием и выяснить, где эта самая Старухань.
– А если он и сам не знает? – засомневался Яромир.
– Знает! – твердо возразил Добрыня. – Просто нужно дольше бить, тогда сразу вспомнит.
– Любой?
– Любой! Вот поймаю сейчас кого-нибудь, накидаю пачек и пообещаю на воротине повесить. Так он нам все в подробностях расскажет, а то и сам проводит!
– Я – против! – немедленно возмутился Попович. – Ни в одном рыцарском уставе такого нет, чтобы мучить беззащитных живот… Тьфу! Людей! Вот если у него будет дубина или меч, тогда пожалуйста! Я, помнится, одному пученегу…
Что сделал Алеша Попович с несчастным пученегом, так и осталось неизвестным. Дворовые ворота распахнулись, пропуская лекаря с помощниками. Лежащий на траве дьяк ворочался и беспрестанно твердил:
У Старухани дуб зеленый,
Златая цепь на дубе том!
– Ишь как запел! – восхитился Илья. – А ну-ка посмотрим, что будет дальше?
Дальше произошло следующее. Лекарь подбежал к больному, склонился над ним и немедленно получил от помешавшегося дьяка по всем частям тела: рукам, ногам и голове. Лекарь отскочил, потирая подбитый глаз, ребра и то, что у каждого добропорядочного мужчины находится внизу живота.
– Сложный случай! – пробормотал он, мстительно косясь на больного. – Налицо припадок, вызванный временным умственным расстройством. А ну-ка, братцы, держите его!
Помощники лекаря сноровисто навалились на дьяка. Один зажал колени, другой руки.
– Ну-с, будем лечить!
Все еще прихрамывая, лекарь подошел к больному, оглянулся и, убедившись, что его никто не видит, пару раз пнул его по ребрам. Больному резко похорошело. Он даже открыл глаза и осмысленно взглянул на лекаря.
– На что жалуемся? – ласково спросил лекарь.
– На Старухань! – пробасил дьяк, скорчив мучительную мину.
– Сейчас пройдет, – твердо пообещал лекарь и, снова оглянувшись, нанес больному несколько тычковых ударов, от которых тот затих, бессильно распластавшись на траве.
– Что и требовалось доказать! – веско сказал лекарь, глядя на оробевшую дворню. – Клин вышибают клином. Когда придет в себя, выльете на него ушат воды. Вот счет за лечение, – он вытащил из кармана какую-то бумажку и протянул ее подоспевшему подьячему.
Картуз у подьячего сам собой передвинулся с правого уха на левое.
– А что ж так дорого? – завопил он, вертя бумажку так и эдак. – Да за такие деньги…
– А это что? – перебил его лекарь, демонстрируя синяк под глазом. – И вообще. За риск, за находчивость, за срочность. Продолжать перечисление?
– Нет уж, спасибо, – проворчал подьячий. – Ну и дерут! Дешевле похоронить.
– Ну не скажите! – оживился лекарь, пересчитывая деньги. – Впрочем, могу посоветовать одну частную фирму.
Пока длился этот разговор, Илья все присматривался к лекарю, наконец, очевидно придя к какому-то решению, поднялся и поманил его к себе.
– Новый больной! – обрадовался лекарь, подскакивая к Муромцу. – На что жалуемся? Печень, желудок? Требуха?
– Старухань! – твердо сказал Илья, взял лекаря за шиворот и поднял его на уровень глаз. – Ты, как я вижу, парень шустрый. Значит, знаешь!
