Кроме того, происходящие изменения очень мешали девушке на работе. Теперь для нее было сущей пыткой мыть лабораторию. Если раньше она могла взять себя в руки и не реагировать ни на какие запахи, то теперь запах крови сводил ее с ума. Ангелина ужасно боялась как-то выдать себя и привлечь всеобщее внимание, но с каждым днем ей становилось все труднее сдерживаться. Поэтому она сказала женщинам-коллегам, что после аварии перестала выносить запах и вид крови и попросила отстранить ее от мытья лаборатории. Как ни странно, женщины отнеслись к ее просьбе с пониманием и больше не посылали девушку в это помещение.
Однажды, когда Ангелина мыла коридор, ей повстречалась лаборантка Анна Дмитриевна.
– Привет! Как дела? Что-то ты совсем перестала заходить, – улыбнулась женщина.
– Здравствуйте! Все в порядке.
– Я опять задержалась после работы, – сказала Анна Дмитриевна. – Знаешь, зайди ко мне ненадолго, как закончишь мыть полы, ладно?
Геле было неудобно отказываться, поэтому она лишь кивнула.
– Ну, я тебя жду, – продолжила лаборантка.
После этого женщина удалилась к себе в кабинет.
Ангела ужасно не хотела идти в лабораторию. Поэтому она всячески оттягивала этот момент. Она очень долго возила тряпкой по уже вымытым полам, но наконец все-таки решилась и пошла.
Девушка поскреблась в дверь.
– Да-да! Открыто! – раздался голос Анны Дмитриевны.
– Можно? – спросила Гела.
– Конечно, заходи.
Ангелина прошла в кабинет. Лаборантка сидела за столом, а перед ней в металлической подставке стояли пробирки с кровью. Их было довольно много. Сама Анна смотрела в микроскоп. Но как только вошла Ангела, женщина повернулась к ней и сказала:
– Садись, нужно поговорить.
Девушка с ненавистью посмотрела на пробирки и произнесла:
– Может, в следующий раз? Вы, кажется, работаете.
– Да… Привезли несколько неотложных больных. Завтра анализы должны быть готовы. Но пару минут для разговора с тобой я найду.
Гела прошла по кабинету, взяла у стены стул и села как можно дальше от стола.
– Я хотела спросить тебя, нашла ли ты тетрадь Галины? – поинтересовалась женщина.
– Да, но ничего интересного там не обнаружила.
– Не может быть! Галя никогда не расставалась с этой тетрадью, и могу поклясться, она все свои мысли записывала именно туда. Возможно, она делала это в иносказательной форме, и ты просто не смогла расшифровать ее записи?
– И что же мне делать?
– Постарайся еще раз выпросить этот дневник и принеси его мне. Мы попробуем вместе разобраться…
– Но вам-то это зачем? – удивилась девушка.
– Есть у меня кое-какие мысли, но делиться ими я пока с тобой не буду, чтобы не быть голословной. Так что как только достанешь тетрадь Галины – сразу ко мне!
– Ладно! – кивнула головой Ангела.
И тут она вдохнула одуряющий запах свежей крови. У девушки потемнело в глазах. Анна Дмитриевна говорила что-то еще, но Гела ее уже не слышала. Она сделала над собой невероятное усилие, чтобы не броситься к столу и не выпить содержимое пробирок. От чрезмерного нервного напряжения голова у Ангелины закружилась. Девушка упала со стула на пол и потеряла сознание.
Ангела пришла в себя оттого, что кто-то брызгал в ее лицо водой. Она приоткрыла глаза и увидела испуганное лицо лаборантки.
– Что с тобой случилось? – срывающимся голосом спросила Анна Дмитриевна. – Упала ни с того ни с сего! Я тебе и виски растерла, и нашатырь дала понюхать, а тебе хоть бы хны! Лежишь, не реагируешь. Я уже собралась за врачами бежать.
– Не надо, – сказала, поднимаясь, девушка. – Просто я немного устала. И еще…
Она замялась.
– Что «еще»?
– В последнее время я не выношу запаха крови. Поэтому в лабораторию к вам я больше заходить не буду.
Анна Дмитриевна с интересом посмотрела на Ангелу.
– Погоди-ка, – медленно произнесла она. – Ты мне говорила, что полностью изменилась после переливания крови. Даже рассказывала, что ходила по врачам… Ты чем-то больна?
Ангелина кивнула.
– Чем?
– Доктора мне ставят под вопросом диагноз – порфирия.
– Да? – протянула удивленная лаборантка. – Тогда понятно, почему ты не выносишь запаха крови! Тебе просто хочется ее выпить. Я права?
Гела снова кивнула головой.
– Но ты не хочешь пугать людей… В том числе и меня… – продолжила говорить Анна Дмитриевна. – Но почему ты не лечишься?
– Потому что мои анализы не подтверждают этот самый диагноз. Врачи считают, что все, что со мной происходит, это нервное!
– Так все болезни от нервов, один сифилис от любви, – мрачно пошутила женщина. – Теперь я понимаю, почему ты так усердно ищешь своего донора.
– Можно, я пойду? – спросила Гела.
– Подожди еще минуточку, – попросила лаборантка. – Ответь мне на несколько вопросов, пожалуйста! Ты боишься солнечного света?
– Да.
– Днем тебя клонит в сон, зато ночью твоя работоспособность возрастает?
– Да.
– Насколько остро ты чувствуешь запах крови?
– Очень остро! Я даже могу различить, в каких из ваших пробирок кровь одинаковая.
– Неужели? – изумленно произнесла Анна Дмитриевна. – А давай проверим! Ты не против?
– Но мне может снова стать плохо!
– Зато мы поймем, больна ты или нет.
– Я согласна, – немного поразмыслив, сказала Ангела.
Лаборантка плотно закрыла все пробирки.
– Готова? – спросила она девушку.
Гела села на стул и ответила:
– Готова!
Анна Дмитриевна открыла одну пробирку и поднесла ее к носу девушки.
– Запомнила? – спросила она.
Ангелина кивнула.
Женщина закрыла пробку и заметила:
– Там, где тебе запахи будут казаться одинаковыми, скажешь!
После этого она стала открывать и подносить к Ангеле и другие пробирки, а девушка говорила, запах в каких пробирках ей кажется одинаковым. Вскоре Анна Дмитриевна расфасовала все пробирки на столе следующим образом: две, две, три, пять и одна.
– Теперь подожди, я должна кое-что проверить, – обратилась она к Геле, когда эксперимент был закончен.
Женщина принялась изучать пометки на стекле пробирок. Затем она взяла со стола толстенную тетрадь и заглянула и в нее. Через пять минут она пристально посмотрела на Ангелину и испуганно произнесла:
– Ну, знаешь!
