Книга Колдун Нагаш. И мертвые восстанут... - Майкл Ли

Внезапно Тхутеп обернулся, словно услышал свое имя. Взгляд его упал на Нагаша, и после короткого замешательства улыбка сделалась шире.

— Добро пожаловать, брат, — сказал он, поманив к себе верховного жреца. — Я рад, что ты здесь и видишь, как наша вражда с Зандри закончилась. Теперь прошлое можно забыть.

Нагаш окинул посла Зандри холодным, непримиримым взглядом.

— Я пришел, чтобы сообщить тебе, брат: тело нашего отца готово к путешествию, — обратился он к Тхутепу. — Мы перенесем его в Великую пирамиду за час до заката, как требуют жрецы.

Посол услышал сказанное, и его лицо сделалось печальным. Он склонил голову перед Тхутепом и произнес:

— Хотя мы враждовали с вашим отцом, он был отважным воином и великим царем, и мы скорбим о его смерти вместе со всей Неехарой. И для сопровождения Хетепа в его путешествии в загробный мир смиренно предлагаем наш дар от имени всего народа Зандри.

Тхутеп серьезно кивнул.

— Очень хорошо, — сказал он. — Давайте взглянем на ваш дар.

Посол сделал жест, и в конце процессии началось какое-то движение. Ряды бывших пленников, ожидавших разрешения Тхутепа вернуться к семьям, раздвинули в стороны коренастые рабы с голой грудью, тащившие за собой троих незнакомцев в черном. Рабы бросили троицу к ногам посла и поспешно удалились.

Нагаш внимательно посмотрел на лежавших. Все высокие и стройные, одеты в странное сочетание потрепанных шерстяных накидок и своего рода кожаных доспехов, покрывавших их торсы и животы. Двое оказались женщинами с длинными белыми волосами; нечесаные, спутанные пряди доходили до самой талии. У мужчины волосы были черными как смоль, почти такими же длинными и тоже спутанными. Кожа там, где Нагаш мог ее видеть, была белее алебастра, черты лица тонкими и изящными — заостренные подбородки, острые носы и угловатые скулы. Незнакомцы были красивы странной, почти пугающей красотой, и хотя выглядели хрупкими по сравнению с окружавшими их неехарцами, от них исходила угроза, почему-то тревожившая верховного жреца. Мужчина посмотрел вверх, на Нагаша. Лицо его было невыразительным, черные глаза пустыми. Похоже, всех троих чем-то опоили.

По двору пронеслись шепотки. Тхутеп уставился на странные создания взглядом, полным любопытства и одновременно отвращения, словно наткнулся на клубок кобр.

— Что они такое? — спросил он.

— Они называют себя друкаи, о великий, — торопливо ответил посол. — Их корабль разбился у нашего побережья во время ужасного шторма несколько месяцев назад, и с тех пор они были рабами в царском дворце.

При слове «рабы» пленный мужчина повернул голову к послу и прошипел что-то на свистящем, похожем на змеиный, языке. Зандриец побледнел, но тут же оправился.

— Они просто чудо, правда? — спросил он. — Наш царь пожелал, чтобы они ухаживали за духом Хетепа в загробной жизни.

Тхутеп пришел в замешательство. Одно дело — материальные ценности, и совсем другое — рабы, предложенные чужестранцем для службы мертвому царю.

— Что ж, это, безусловно, щедрый дар, — медленно произнес он, не желая наносить обиду.

Нагаш со все усиливающимся интересом следил за их разговором. Какую игру ведет делегация из Зандри? Ясно же, что за этим что-то скрывается. И тут он заметил, что одна из женщин немного приподнялась и сосредоточенно склонила голову. Она пыталась заговорить, невнятно произнося слова своего ужасного языка, и Нагаш тут же ощутил исходившую от нее слабую волну волшебства, похожую на дуновение ледяного ветра из пустыни.

Он замер, насторожившись. Возможно ли это?

Верховный жрец повернулся к Тхутепу.

— Предложение Зандри беспримерно, — сказал он, стараясь, чтобы голос не дрогнул, — но это не значит, что оно неприемлемо. Полагаю, щедрое предложение, демонстрирующее величие духа, должно быть встречено достойно, о великий.

Тхутеп просиял.

— Да будет так, — объявил он. — Рабов нужно отвести в храм, — обратился он к Нагашу. — Ты позаботишься об этом?

Нагаш улыбнулся.

— Непременно, — ответил он.