Джек не стал делать вид, будто не понимает его намека. Несколько лет назад Стрэнд обнаружил, что влюблен в некую юную леди. К несчастью для лорда, он сделал это открытие лишь после того, как его избранница отдала свое сердце другому.
— А что еще вам о них известно? — спросил Джек.
Небрежность, с которой Стрэнд пожал плечами, говорила о том, что он уже выпил лишнего. Жаль. Этот человек мог бы помочь Джеку своими советами.
— Эта девушка водит всех молодых людей за нос с самого начала сезона, — ответил Стрэнд. — Насколько я помню, ее мать скончалась прошлой зимой, и теперь она приставлена к вдове своего кузена, Энн Уайлдер, которая находится здесь в качестве ее компаньонки и покровительницы. Боюсь, однако, что София из тех, кого называют сорвиголовами. Она совсем недавно появилась при дворе, но выглядит, скажем так, на удивление искушенной для столь юного возраста.
Несколько джентльменов из близкого окружения принца-регента прошествовали с важным видом мимо дам из семейства Нортов, повернув головы в их сторону и осмотрев с ног до головы девушку, а также, хотя и не так пристрастно, ее спутницу. Обеих женщин обсуждали, сравнивали их достоинства, прикидывали, какого рода удовольствия они могли бы доставить мужчине, словно эти дамы были призовыми кобылами, продаваемыми с торгов.
— А как насчет вдовы?
Взгляд Стрэнда был полон мрачной иронии.
— А вы, оказывается, знаток, полковник! Эта темноволосая вдовушка — весьма хрупкое и нежное создание. Вы заметили, какие у нее необычные глаза? Проницательна. Многоопытна, — продолжал Стрэнд задумчиво, — и вместе с тем многие смотрят на нее, как на святую.
— Святую? — переспросил Джек, усмехнувшись. В его понимании святость, как правило, служила удобным прикрытием для корыстных интересов.
Стрэнд ответил на язвительный тон Джека улыбкой.
— О, конечно, так было далеко не всегда. Она впервые начала выезжать в свет лет шесть или семь назад. Избалованная дочка вдового торговца. Единственным путем проникнуть в высшее общество для нее было содействие какой-то знатной родственницы по матери, постоянно проживавшей у себя в поместье. Ее отец получил дворянское звание во время войны за успешные денежные махинации и вскоре после этого скончался. И все же, несмотря на свое скромное происхождение, она имела успех. Ошеломляющий успех!
— Вот как? — осведомился Джек, ожидая дальнейших откровений.
— Да. Кроме того, ее по праву считали одной из первых проказниц. Все мы были удивлены, когда Мэтью Уайлдер, юноша благородный, хорошо воспитанный, с прекрасными манерами — перечисление всех его многочисленных достоинств слишком утомительно, — попросил руки этой девушки. Но должен признать, что после свадьбы она заметно остепенилась. Никогда не пыталась выставить Уайлдера на посмешище или наставить ему рога с тех пор, как он дал ей свое имя. Не то чтобы этот союз очень устраивал мамашу Уайлдер. Старая склочница и по сей день не желает иметь ничего общего со своей невесткой.
— А как умер ее муж?
— Так же, как и все. Погиб на войне. Если не ошибаюсь, он был моряком. Но по тому, как ведет себя его вдова, кажется, будто это она умерла. Мне еще никогда не доводилось наблюдать столь разительной перемены ни в одной женщине. Клянусь, мне самому не терпится увидеть, кому в конце концов удастся пробить брешь в стене, которой она себя окружила. Энн мне нравилась, еще когда была прелестной маленькой шалуньей, но должен признаться, что я так же, как, уверен, и большинство здесь присутствующих, питаю настоящую страсть к этой святой женщине.
— Вы то и дело повторяете слово «святая», — продолжал расспросы Джек. — Что вы имеете в виду?
— Как я уже сказал, она недавно вернулась в свет якобы для того, чтобы сопровождать свою кузину. Однако Энн Уайлдер проводит большую часть времени, собирая средства в пользу благотворительного заведения, которое сама же и основала. Она назвала его Фондом помощи бывшим солдатам или чем-то в этом роде.
— Солдатам? И вы, конечно, тоже внесли туда свою лептy, — заметил Джек.
— Разумеется. Ее дело пользуется в обществе широкой поддержкой. Все жертвуют на ее фонд, если не хотят показаться ужасными скрягами. А ведь вы сами знаете, как много значит видимость для людей нашего круга.
Джек ничего не ответил. Вероятно, ему следует вычеркнуть имя Энн Уайлдер из списка подозреваемых. Вряд ли у обеспеченной вдовы, занимающейся ради забавы благотворительностью и имеющей столько богатых покровителей, есть причины лазить по ночам по крышам. Однако, напомнил он себе, той воровкой двигала не только жажда наживы.
— Будьте осторожны, Джек, — произнес между тем Джайлс. — Она еще может вас удивить. И не всегда приятным для вас образом.
— А при чем тут солдаты? — спросил Джек, все еще не в силах выбросить из своих мыслей вдову.
— О, солдаты, моряки, вообще люди в мундире… — отозвался Стрэнд таким тоном, словно ему наскучил этот разговор. — По-видимому, она считает себя в долгу перед подчиненными своего покойного мужа. Боюсь, из него вышел плохой капитан. Его корабль подбили в сражении. Почти весь экипаж погиб. Спастись удалось немногим. Энн Уайлдер взяла на себя заботу о тех, кто выжил, а также о ветеранах, которые уже не в состоянии вспомнить, кем они были до войны. Можно считать, мне крупно повезло, Джек, поскольку я-то еще об этом помню, — закончил Стрэнд с горечью. — А вам повезло еще больше, чем мне, потому что вас война ничуть не изменила.
— Пожалуй, вы правы, — ответил Джек. — А она не подумывает о том, чтобы снова выйти замуж?
— Нет. В ней не осталось ни малейшей доли кокетства. Полагаю, ее союз с Уайлдером и в самом деле был браком по любви. — На какой-то миг лицо лорда сделалось задумчивым, словно ему предложили головоломку, которую он не мог разгадать. — Мэтью Уайлдер был без ума от жены. Я помню, как настойчив он был в своих проявлениях чувств даже после нескольких лет их совместной жизни.
— А теперь убитая горем вдова нацепила берет и играет роль дракона, охраняющего Софию, — пробормотал Джек.
— Мне бы хотелось знать, — отозвался Стрэнд, — кто возьмет на себя роль дракона при ее особе? Монашка с глазами сводницы. — Он искоса посмотрел на Энн.
— А Малкольм Норт не станет возражать против нашего знакомства? — осведомился Джек.
— Гм? Ах да. Ради его же блага лучше этого не делать. В конце концов ты в гостях у Принни[7]. Кто рискнет навлечь на себя его гнев, пренебрегая тобой? Кроме того, Норты не имеют настоящего веса в обществе. У них ни денег, ни земельных владений. Просто у Норта хватило ума предвидеть падение Браммела[8], когда мы все еще были уверены в том, что его отношения с принцем наладятся. Наш Принни умеет доказывать подданным свою признательность.
