Он ухмыльнулся и быстро схватил ее за плечи.
— Вы соображаете, что делаете? — пролепетала она, оказавшись в его объятиях.
— А вы соображали, что делаете, облачаясь в этот провокационный наряд? — поинтересовался он.
— А почему, если уж на то пошло, не бронежилет? Вам не пришло в голову, что после вчерашнего откровенного платья, пробуждавшего неудержимое желание, ваши нынешние доспехи, — говоря это, он пощупал комбинезон, — возбуждают то же самое чувство, но в несравненно большей степени? — Трэйси захлопала ресницами, не находя, что ответить. — Какой потрясающий должен быть контраст, — пробормотал Маркус. — Шершавое и гладкое! Бесформенное и элегантное! Грубая материя и шелковистая кожа! Оболочка сатира, скрывающая нежную нимфу!..
— Прекратите! — с отчаянием воскликнула Трэйси. — Я вовсе не стремилась никого провоцировать! То есть стремилась, но совсем с другой целью. Господи, я совсем запуталась! Мне хотелось сделать так, чтобы после этого ужина вы отвязались от меня! Вам понятно?
— Да? Мысль неплохая, но… вы опоздали! Поздно, дорогая, слишком поздно! После того, что я увидел и почувствовал вчера, вам не удастся спрятать свои прелести даже под самой безобразной тряпкой!
— Это переходит всякие границы, — почти выкрикнула Трэйси. — Я…
Но она не успела закончить фразу, потому что Маркус крепко поцеловал ее.
И лишь через несколько минут, оторвавшись от ее губ, он рассеянно провел ладонью по лбу.
3
— Спросить вас? Да, хотела… Кто проектировал этот особняк?
Маркус негромко рассмеялся.
— Отвлекающий маневр? Неплохо!.. А что касается архитектора, то к моему стыду, я забыл его имя…
Боже, о чем это мы? При чем тут архитектура? — озадаченно подумала Трэйси, все еще бледная, с чуть дрожащими после жаркого поцелуя губами.
Маркус Джулиус Макларен присел на краешек стола, не отпуская ее талии, и заглянул ей в глаза.
— Вы живете в доме и не знаете, кто построил его? — высокомерно спросила она, чтобы хоть что-то сказать. — Кстати, вы бы не могли меня отпустить…
— Отвечаю на вопрос, — оборвал ее он. — Я бываю здесь лишь время от времени и поэтому не в курсе, кто и зачем строил этот дом.
— А где же вы живете? — быстро спросила Трэйси.
— В Лондоне, хотя большую часть времени провожу в разъездах, — пожал плечами Маркус, не разжимая рук. — Этот особняк принадлежит отцу, он купил его у какого-то разорившегося американца. Дом вам понравился?
— Очень! — честно сказала она. — Судя по всему, здесь работали профессионалы. Правда, я видела лишь эту комнату.
— В таком случае как насчет небольшой экскурсии? Спальни здесь великолепны, можете мне поверить!..
— Вы меня отпустите? — поинтересовалась Трэйси.
— Чуть позже, — заверил он. — Когда буду уверен, что вы не расцарапаете мне лицо в кровь. И потом, мы так хорошо общаемся друг с другом…
— Если вы надеетесь затащить меня в постель, то тратите свои силы впустую! — предупредила его девушка.
— Вот как? Предположим… Обратите внимание на слова «предположим», хочу. И что вы на это скажете?
— Я давно поставила на мужчинах крест.
— Странно, — медленно сказал он. — По вашему поцелую ни за что не сделаешь такого вывода!..
— У меня не оставалось выбора!
— Боже, дорогая! — рассмеялся он. — Ну, будьте же до конца честной!
— А чего ради? — Трэйси от волнения раскраснелась. — Я не давала вам таких обязательств!
— Положим. Но о том, почему вы избегаете мужчин, можете сказать?
— О, это старая история! — скривила губы она. — Разбитое сердце, увядшие надежды и все такое прочее. Не хочу сыпать соль на еще не зажившие раны, так что давайте лучше оставим эту тему.
Маркус притянул Трэйси к себе.
— Но если так, то почему вчера вечером мне показалось, будто вам доставляет истинное наслаждение танцевать с представителями той самой половины человечества, на которой вы, по вашим словам, поставили крест?
— Это были женатые мужчины, и я чувствовала себя в безопасности.
— Понятно! — с усмешкой кивнул Маркус.
— Что вам понятно? — вспыхнула Трэйси. Вместо ответа он аккуратно заправил за ее розовое ушко выбившуюся прядь. — Не трогайте меня! — возвысила она голос. — Отвечайте на вопрос!
— Судя по всему, вы склонны к обобщениям. И, пострадав по вине одного конкретного человека, обвиняете теперь всех мужчин. Самое печальное, что больше всего страдаете от этого вы сами.
Если бы ее пальцы не запутались в рукаве, пощечина получилась бы именно такой, как хотелось Трэйси — звонкой и красноречивой. Но в результате вышло только жалкое ее подобие, и Маркус успел увернуться.
— Как бывший спортсмен советую вам, мисс Слейтон, выбирать себе соперников той же весовой категории, что и вы сами.
— Если вы, мистер Макларен, имеете в виду богатство и положение в обществе, то плевать я на них хотела!
На скулах Маркуса заиграли желваки.
— Вы имеете в виду наш утренний разговор? — спросил он после недолгой паузы. — Не принимайте его всерьез. Считайте, что я погорячился. К тому же отомстить можно совсем иным путем…
— Раз так, считайте, что это ответ на ваш поцелуй!
— А если я сорву с тебя этот маскарадный костюм и овладею тобой прямо здесь, на полу, что ты тогда скажешь? — с усмешкой спросил он, но голос у него был хриплым, а глаза — сумасшедшими.
Ага, мы уже не так веселы, мистер Макларен! — торжествующе подумала Трэйси и вдруг расхохоталась.
Маркус вздрогнул, и побледнел.
— Вы что-то хотели сказать, мистер Макларен? — утирая выступившие от смеха слезы, спросила она.
Но в этот момент раздался стук в дверь, и величественная старая дама, встречавшая гостей, просунула голову в кабинет и возвестила:
— Ужин готов, мистер Макларен!
— Спасибо! — вздохнул Маркус, отпуская наконец талию Трэйси. — Да, простите меня, милые дамы, что не представил вас друг другу раньше. Впрочем, вы знакомы заочно, ведь письмо было написано именно Айрис. Это — Трэйси Слейтон, а это — Айрис Шелби!
— О, так вы и есть… — Девушка осеклась и поспешно протянула руку.
Старая дама неторопливо склонила голову, строго посмотрела на нее и вдруг объявила:
— Мне очень нравится покрой вашего наряда, мисс! Прошу к столу. Боб — это наш повар, — мечет громы и молнии, и я никому не советую и дальше испытывать его терпение!
