Убедившись, что кабинет пострадал меньше всего, Эшли перешла к осмотру остальной части дома. К этой тихой гавани она вернется позже, а пока нужно разобраться, чему вернуть первоначальный вид уже не удастся.
Каждый шаг сопровождался бульканьем воды под ногами. Этот звук почему-то напомнил ей, как Мэтью нес ее на руках.
Когда Эшли подошла к залу ресторана, ее охватило оцепенение, а затем нахлынуло ощущение беспомощности, которое хотелось поскорее смахнуть, как ползущую по коже букашку, потому что больше всего на свете Эшли ненавидела чувствовать себя беспомощной.
Она собралась с силами и взяла себя в руки. Кошмар, который случился с ней наяву, не кончится, сколько она бы здесь ни стояла. Девушка завернула за колонну и наткнулась на широкую мужскую грудь. Слабо ойкнув, она отпрыгнула назад, так что брызги полетели в разные стороны.
Справившись с испугом, Эшли открыла рот, чтобы заявить папарацци, что он нарушает границы частной собственности, но в наступившей тишине раздался голос Мэтью.
— Успокойся, дорогая. — Он положил руки ей на плечи. — Это всего лишь я.
— Уже поняла. — От облегчения Эшли глубоко вздохнула и инстинктивно прильнула к нему. Но уже в следующую секунду отпрянула.
Мэтью решительно, но мягко притянул ее обратно, так что ей ничего не оставалось сделать, как покориться. Рядом с ее ухом равномерно и сильно билось его сердце. Его мускусный запах обволакивал, изолируя ее от неприятной действительности. Кожа вдруг стала невероятно чувствительной. Внутри вспыхнула искра. От желания прижаться к его худощавому мускулистому телу закружилась голова.
Она подняла голову и положила ладони ему на грудь.
— Ты до чертиков меня напугал.
— Прости. — Мэтью сделал шаг назад, подняв руки вверх. Луч фонаря прорезал темноту. — Я увидел, как ты идешь по заднему двору, и проник через парадный вход.
— Все нормально. Я уже пришла в себя.
Эшли окинула взглядом его фигуру. На Мэтью были брюки цвета хаки и рубашка-поло, но выглядел он все равно элегантным и производил впечатление влиятельного и властного мужчины. Это снова напомнило ей о том, что они принадлежат разным мирам. Тем не менее, несмотря на ее усталость и унылое настроение, его привлекательность не могла оставить Эшли равнодушной. И это делало ее уязвимой, что тоже не нравилось. А ведь ей еще нужно сказать ему, что она согласна на время стать его невестой.
— Почему ты появился так рано?
— Ты сказала, что хочешь сама проверить, что уцелело после пожара. Тебе могла понадобиться помощь, и я приехал, чтобы предложить свою.
От напряжения, охватившего ее с той самой минуты, как Эшли приняла решение сыграть роль его невесты, она чуть не расплакалась. Усилием воли девушка подавила подступившие к глазам слезы.
— Спасибо, что приехал. Я хотела поговорить с тобой кое о чем, но сначала хочу осмотреть дом.
Невозмутимое выражение слетело с лица Мэтью как осенний лист под порывом ветра.
— Ты уверена, что хочешь осмотреть дом прямо сейчас? — озабоченно спросил он. — Может, стоит немного подождать? Или лучше найми команду уборщиков, чтобы избавить себя от лишней головной боли.
— Я не собираюсь наводить здесь порядок. По правде говоря, я даже не имею на это права, пока страховая компания не сделает вывод о причинах пожара и не оценит размер ущерба. Я хотела всего лишь посмотреть. Это займет немного времени.
Мгновение Мэтью колебался, а затем отступил в сторону.
Эшли потрясенно выдохнула.
Помещение было черным, лишенным каких бы то ни было красок. Даже проникавший сквозь окна свет с улицы здесь словно мерк.
Может, появилась запоздалая мысль, было бы лучше прийти завтра днем? Тогда все выглядело бы не таким унылым и мрачным.
В ее памяти промелькнули все свадьбы и банкеты, которые проходили здесь в прошлом, вспомнились мечты, что и ее собственная помолвка состоится здесь же…
Мэтью смотрел на Эшли и восхищался ее стойкостью. Царивший вокруг хаос кого угодно привел бы в ужас, а ведь она вложила в этот ресторан душу.
Подбородок Эшли задрожал. Для Мэтью это не стало сюрпризом. Скорее наоборот, он не понимал, откуда в ней столько мужества.
Но и оно было не беспредельным. Если представшую перед глазами картину больно видеть ему, то насколько сильнее должны быть ее боль и горечь? Ему захотелось обнять ее, хоть как-то уменьшить боль, но Мэтью не стал этого делать. Эшли прошла мимо него, слегка задев рукой. Этого мимолетного прикосновения оказалось достаточно, чтобы забыть о том, где они находятся, и направить его мысли совершенно в другом направлении. Мэтью понимал, что это не то, о чем он должен думать сейчас, но ничего поделать с собой не мог.
Какое белье на ней надето? Он бы ни за что не поверил, что скромная и практичная Эшли может носить вызывающее и откровенное белье, если бы сам не видел розовое неглиже. Удивление вызывало и другое. Неужели он был так занят тем, чтобы освободить Эшли от одежды, что не заметил ее белья в ту ночь?
Эшли вернулась в жилую часть дома и, не останавливаясь, прошла к гардеробу. Кое-какие вещи сохранились, но их было немного. Некоторые из них висели на вешалках, часть была разбросана по полу.
До Мэтью донесся ее сдавленный кашель. Он было насторожился, но потом понял, что это смех. Веселье явно неуместно в такой момент, но Мэтью поймал себя на том, что завороженно слушает мелодичные переливы се голоса.
Проклятье! А вот это уже серьезно.
— Чему ты радуешься?
Эшли держала в руках пачку намокших, но не пострадавших от огня чеков.
— Смотри, что я нашла. Подсушив их, я снова буду платежеспособной.
Наверное, только Эшли могла стоять в сгоревшей комнате, сжимая в руках необналиченные чеки на пару-другую сотен долларов, и при этом еще смеяться.
— По-моему, ты что-то говорила про ужин? Раз ты платежеспособна, он за твой счет, — весело сказал Мэтью.
— Конечно. Думаю, я могу купить нам несколько бургеров, — заявила она, изучив чеки. — А вот на колу, похоже, тебе придется добавить.
— А что ты скажешь, если я подкину тебе немного деньжат в качестве небольшого аванса?
Ее гордость полыхнула ярче, чем суммарная мощность их двух фонариков.
— Это лишнее. Без денег я не останусь, тем более страховая компания возместит мне ущерб.
— Когда ты получишь деньги, то вернешь их мне.
— Спасибо, но нет.
Мэтью понял, что Эшли не возьмет у него деньги ни под каким предлогом. Она была слишком независима и не любила быть в долгу. Помогать таким людям ох как непросто.
— Ладно, — уступил он, следуя за ней дальше по коридору.
Собранные в хвост волосы покачивались из стороны в сторону в такт ее шагам, обнажая шею. Мэтью раздражало, что Эшли легко может заставить его думать о том, о чем ему думать не следует.
