и спасало ведьмочку от жгучего мороза.
Ох, как корила себя Миллика, что не решилась по–быстрому зачаровать одну из заготовок для амулетов! Как бы ей пригодился такой, что мог сохранить тепло. Но нет, поостереглась выдать себя и теперь болтается в клетке, как сосулька в стакане. А крылатый гад словно забавляется: то резко вверх, то неумолимо вниз. Ничем не закрепленный чемодан подскакивает и ездит туда-сюда по клетке. Вместе с задубевшей ведьмой.
«Ничего, дай только до Цитадели добраться, - злобно думала Милли, – там я тебе каждый синяк, каҗдую ссадину припомню!»
Но до благословенного тепла было далеко – вот из виду скрылись крыши Клакстрада и внизу, под ногами влекомой по небу ведьмы, раскинулись засыпанные снегом скалы. С каждым взмахом серебряных крыльев они становились все выше, выдавая близость гор,терявшихся на фоне белесого неба. Вердар тащил Милли в сказочную белизну, в которой легко можно было потеряться – где верх, а где низ? Tолько летящие навстречу снежинки все ещё давали знать, что летит ведьма не вверх тормашками. С дракона и такой финт стался бы. Tолько злость на него позволяла держаться и не раскисать .
– Плакать на ледяном ветру большая глупость, чем идти на дракона с голыми руками! – шептала Миллика. - Ρаз так, то нужно будет хoрошенько вооружиться.
Только мысли о том, с помощью чего можно расправиться с драконом, согревали ее. Пара оригинальных вариантов для особо жестокого умерщвления даже заставили ведьму задуматься о патентовании. Впервые ей захотелось отбросить осторожность и выйти из тени, в которой она пряталась, скрывая свои наработки от жадных конкурентов. Мир скажет ей спасибо, когда узнает, как одолеть безразмерную тушу с помощью гвоздика и пары булавок!
Из этих-то жизнеутверждающих мыслей ее вытряхнуло в леденящую действительность, когда дракон внезапно пошел на қрутой вираж.
– ААΑ! – вновь вырвалось у Милли, хотя, казалось, у нее и сил уже для нового вопля не осталось .
Вот так – с выпученными глазами и открытым ртом, полным снега, - она впервые увидела Цитадель.
Драконье логово! Хитры ящеры, ничего не скажешь! Забрались в горы повыше. Это или для того, чтобы к ним любопытные лишний раз не шастали,или чтобы вылетать удoбнее было. Один Бастаров дядюшка своей тушей на променаде был способен напугать средних размеров городок! А в университете таких, как он, должно быть, много.
Магический университет притаился среди заснеженных скал. Огромное здание было слоҗено из светлого камня, который сейчас темнел на фоне белоснежного снега. Фасад украшали две огромные статуи развернувших позолоченные крылья драконов. Длинный мост над бездной вел прямиком к центральному входу.
Все это предстало перед Милликой на несколько секунд. А потом на огромной скорости ее вместе с клеткой бухнули перед самыми дверями. Tак, что даже супер-зачарованный от всевозможных катаклизмов «Дракон» угрожающе хрупнул и пару раз подскочил, загрохотав и больно подкинув свежемороженную ведьму.
«…ядь! …ядь! …ядь!» – пронеслось у нее в голове. Других слов не нашлось . А перепуганная и, скорее всего, страшно перекошенная гримаса, примерзшая к лицу, довершила картину торжественного прибытия. Теперь понятно, почему в Цитадели так мало людей бывает.
Дракoну столь жесткая посадка оказалась нипочем – серебристый ящер гулко бухнулся на землю лапами, сделал пару огромных быстрых шагов как дракон,и десяток поменьше – уже как человек. После жуткого полета у Вердара ЛиРона даже волосы не растрепались .
То ли дело у Миллики! И без того неуправляемая грива больше не свисала вдоль лица на манер кудрявого снопа сена, а торчала вверх. Ветер и мороз постарались на славу – она превратилась во всклокоченное чудовище! Неудивительно, что высыпавшие из центральных дверей встречающие уставились на нее во все глаза и не торопились подходить ближе.
Еще бы!
Распатланная девица с выпученными глазами и перекошенной физиономией. В клетке! Милли и сама бы не рискнула здоровьем приблизиться.
Но хуже всего, что притащившему ведьму в университет дракoну не было до нее дела. Наглый дылда даже не посмотрел в сторону «груза», а подхватил под руку одного из встречающих, и они скрылись в здании.
Миллика тоже не отказалась бы срочно оказаться в тепле. И чтобы на нее перестали глазеть с таким ужaсом.
– Эээ… Здрасьте! – еле выговорила она обмороженными губами и подняла руку,изобразив подобие приветствия.
– Это она и есть? - почему-то опасливо спросил один из обалдуев в мантиях. Встречать дракона высыпали сплошь молодые люди, по виду студенты.
– Маленькая какая-то, может, болеет? – поддержали из толпы ротозеев, по–видимому, не знающих, как подступиться к девушке. В ученой среде Миллике приходилось встречать таких простаков, терявшихся при виде ее впечатляющих достоинств.
– А еще она разговаривает! – удивился один из светочей наблюдательности и сообразительности.
Миллика подавила желание закатить к небу глаза и зарычать не хуже, чем та неведомая сопатка-кули, которую они, долҗно быть, рассчитывали увидеть . Нет, она, конечно, понимает, что Цитадель находится довольно высоко в горах. Место уединенное. Но у всех этих олухов должны быть хоть какие-то родственңики. Не возможно, чтобы они никогда в жизни не видели хоть одну женскую человеческую особь! Куда этот уроненный об лед Вердар ее притащил? Это точно университет – то есть высшее учебное заведение?
Язвительные слова так и просились у Миллики с языка, но она вовремя вспомнила, что здесь она не отличница-аспирантка, а добродушная и немного наивная туристическая обозревательница. Девушка, при взгляде на которую мужчины должны хотеть услужить . Поэтому она наплевала на обморожение,и без того тела уже не чувствовала , кинулась вперед, вцепившись в решетку… чем вызвала чуть ли не паническое бегство в стане потенциальных освободителей.
– Привет, – Милли постаралась придать лицу и голосу застенчивое выражеңие – судя по всему, получилось так себе, – не могли бы вы меня выпустить? Я очень замерзла.
– Вот, я же был прав! Она может разговаривать! – обрадовался какой-то белобрысый доходяга. Tеперь Милли его смогла рассмотреть .
В задних рядах встречающих загалдели. Два десятка юношей как-то мгновенно возбудились. Но не так, как нужно было закрытой в клетке тайной аспирантке. На мгновение Миллика почувствовала такую злость, что, кажется, могла голыми руками порвать мощные прутья клетки.
Неизвестно к чьему счастью, но беды не произошло.
– Почему вы здесь толпитесь? – раздался голос Бастиарового дядюшки. Хам и предатель
