вы бы занимались спортом сами по себе, а ваши подчиненные бегали, прыгали, стреляли в рамках общевойсковой деятельности, то у нас и вы и взвод будете тренироваться вместе.
Ведь как? Вы будете готовиться к мировым соревнованиям, спортсмены взвода тоже должны. Более того,думаю, сверху, даже из Москвы, будет поставлена такая же задача — готовить к мировым соревнованиям ваших подчиненных. Они из состава «А», как и вы, тоже элитные биатлонисты. Методика, я вижу, у вас есть, цель выделены четко. Надо просто выбросить командную лень, неуверенность и все пройдет.
Мы же со своей стороны поможем, да, товарищ маршал авиации? В взводе можно выделить единицу заместителя командира. Вот пусть он и занимается строевой и огневой подготовкой. Ее существенно меньше, но она есть. Я и мои заместители по политической и строевой части тоже станут более тщательно приглядывать.
— А чтобы у вас появилась личная заинтересованность, в-третьих. Командиром взвода желательно не может быть прапорщик. Это должен быть офицер. Поэтому получение высшего образования и последующего диплома лейтенанта становится не только вашей частной задачей, но и командованием роты. Из моей практики, командиру взвода продвигаться проще.
В общем так, прапорщик Ломаев. У тебя есть два пути: или ты выдвигаешься на пост командира взвода добровольно, в соответствии с желанием командования, или просто будет приказ, не выполнить которого невозможно. Как ты, Олег?
И ведь откровенно лыбится, паразит трезвездный! М-да, опять возникает чисто российский вопрос — чтоделать? И ведь придется подчинится. Проблем, конечно, больше, но и взвод — это не факультет. Ты же уже был деканом, что же побаиваешься быть всего лишь командиром взвода. Все равно главная проблема остается одна — получение золотых медалей.
— Ох, товарищ маршал авиации, если так, то лучше уж добровольно-обязательно. А то продвигаться в светлое будущее по приказу получается слишком садомазохически, — сказал я с вздохом. Вздох, разумеется, был излишне показушным. Я уже решил!
Мои собеседники это тоже поняли. Великанов сел как-то поспокойнее и даже Скворцов как-то улыбнулся по-домашнему. А Иван Никитович Кожедуб покрутил головой, словно тугой воротник перестал ему жать, попросил/приказал Скворцову:
— Товарищ лейтенант, пошлите за товарищем Касатоновым, надо решить эту проблему, пока у нас прапорщик Ломаев не передумал.
Он еще прикалывается надо мной! М-гм, имеет право, я, наверное, сейчас чуть ли не единственный командир взвода, которого перетаскивали на этот пост с таким старанием. И ведь кто! Не командир полка, или, учитывая статус спортроты, командир данного подразделения. Маршал авиации, едрить кудрить через пятое колено!
Пока за Касатоновым ходили, пили чай, Кожедуб на правах старшего и более умудренного жизнью рассказывал, как он так же старательно, как товарищ Ломаев отбрыкивался, старался стать командиром дивизии во время Корейской войны. Для современников маршала авиации все было внове, а вот мне, попаданцу нет, и я только вежливо улыбался.
Но, наконец, лейтенант Касатонов явился. Командиры наши проявили определенный такт, а я услышал немного нового. Оказывается, его сразу же ставили временно, поскольку спортсмена нужного не было, а он, наоборот не был спортсменом. И теперь вот, ха, его решили повысить до помощника заместителя командира отдельной спортроты по строевой части. Это передвижение уже была решено и никто из отцов командиров не возражал.
Удивил меня Касатонов. Его лицо при известии о перестановке в должностях просветлело, м губы само собой расплылись в радостной улыбке. Как же он, оказывается, страдал! А я-то думал, я его подкузьмлю. Или он играет? Дескать, раз уж убирают, но по-хорошему, то подыграю. Но когда он заговорил, подтверждая таким радостным тоном, что я окончательно понял — нет, не играет, он действительно счастлив, что перестал быть командиром взвода!
Передавать дела на такой маленькой должности было плевое дело. Он прямо при командире роты и маршале авиации отдал нетолстую папку бумаг. Все взвод мне передан. Люди на учебе, 31 человек без меня, личные дела в отделе кадров.
Касатонов ушел на новое место службы. Хотелось надеяться, что с ним все согласовано, и он сейчас не будет шокирован. Ну а я пошел с командиром роты представляться на свою, хотелось верить, не Голгофу.
Глава 5
Так уж получилось, что в моем взводе я был, по-моему, практически единственным, кто не знал о грядущем моем назначении на взвод. Все-таки спортрота — воинское подразделение, специфическое, а его воины — элитные спортсмены — не простые рядовые. Сделаешь что-нибудь не то, и упадет у них эффектность в спорте. И сама рота от этого провалится.
Поэтому ничего нового, собственно, капитан Великанов им не сказал. Сегодня, главным образом, шокирован был сам я. А еще должен был что-то сказать важное и красивое. Не всевластный король и не царь, но тронная речь особо приветствовалась.
Вот этим бывшего декана никак не испугаешь. Сколько уж выступал и по какому поводу и без поводу, красиво и сильно. Одно слово историк, почти что политик, болтать может везде и долго, хотя и без пустопляйства.
Постоял рядом с капитаном Великановым, послушал его бедного. М-да уж, как он только учился и где. Заикается, бедный, словарный запас, как будто он иностранец из Средней Азии, логики никакой. Зря он ушел за рамки приказов, только уронил авторитет.
И спортсмены мои почти перестали слушать, хотя остались в строю, а куда деваться. Но слова командира для них уже китайская грамота, в одно ухо выйдет, в другое выйдет. Так ведь и меня слушать не захотят, паразиты.
Еле дождался окончания речи командира роты, сразу заговорил, немного нарушая дисциплину. Надо восстановить высокий уровень командиров. Что же, поговорим.
Хорошая речь — это почти всегда диалог. Поэтому я сразу спросил, причем весьма остро, сколько в взводе человек имеет три золотых медалей вне зависимости от уровня? И разрешил стоять вольно, чтобы они могли мне отвечать.
Оказалось, что ни одного. Гм, но ведь надо что-то делать, товарищи! Смех один. А две золотых медали кто имеет?
Вот здесь уже оказалось много, целых… один! В сердцах быстро подошел нему, пожал руку. Прапорщик Иволгин, молодец, так держать!
Спортсменов, имеющих по одной золотой медали, оказалось пятеро, остальных медалей — четверо.
В целом, в принципе, неплохо, но если только это оценивать, как основу, от которой необходимо отталкиваться. Так и сказал. Одновременно сообщил, что льготы им, е сожалению, уменьшают, однако на всех уровнях поднимается денежная составная.
А для капитана Великанова с потлитотдельцами, могут еще отреагировать и поставить ножку, сообщил, что генеральный секретарь ЦК КПСС М. С. Горбачев считает,
