8.
Он шутит?
Я растерянно смотрела в его пронзительные голубые глаза, пытаясь найти подвох.
Но, кажется, этот мерзавец говорил серьезно.
— Хочешь, чтобы нас обоих исключили? — произнесла под звуки струящейся воды, заглушающей наш разговор. — Это ты пришел ко мне, и это из-за тебя мы попали в эту ситуацию.
Блэквуд усмехнулся в привычной для него манере, и мне захотелось стереть с его лица эту надменную ухмылку.
— Ты не сильно-то возражала… — ответил он, и я сжала пальцы руки, которую он держал за запястье.
Подонок…
— Сейчас ты выйдешь из этой ванны и выпроводишь свою подружку из комнаты, — вкрадчиво проговорил он, продолжая сжимать мою руку. — Поняла меня, Фрэйз?
Я с ненавистью смотрела в его глаза, желая шарахнуть по нему запретным заклинанием, а после избавиться от тела, закопав где-нибудь в саду академии.
Немыслимая наглость…
Приперся ко мне посреди ночи, загнал в этот душ, перешел все возможные границы, а теперь еще и условия мне ставит?!
В голове вдруг возник коварный план.
Я могла бы согласиться сейчас, а после выйти из ванны и лечь спать, не сказав Дэбре ни слова, пока этот напыщенный кретин сидел бы здесь всю ночь, боясь высунуть свой аристократический зад.
Вот только это было чревато последствиями.
Что, если Дэбра зайдет в ванную, решив умыться перед сном? Или он как-нибудь выдаст свое присутствие здесь?
В любом случае, придется действовать так, как хочет он.
Ненавижу.
Все это время я неотрывно вглядывалась в лицо Блэквуда, судорожно размышляя о том, как поступить, но идеи не приходили в голову.
— Ладно, — покорно ответила я, подавшись слегка вперед. — Но если ты еще раз явишься в мою комнату, разгребать последствия будешь сам.
— Я в этом сомневаюсь, — иронично ответил он, и я на мгновение закрыла глаза, борясь с нахлынувшим гневом.
Лоренс отпустил мою руку, и я вновь одарила его уничтожающим взглядом.
— И поторопись, — командным тоном велел он, касаясь пальцами замка и снимая чары. — Не люблю ждать.
Он стоял передо мной абсолютно голый. Прозрачные капли воды соблазнительно переливались на его светлой коже, отражаясь в тусклом свете магического светильника.
Даже сейчас продолжает указывать мне, подчинять, преобладать надо мной…
Вот только времени на притязания не осталось.
Если Дэбра узнает о нас, то в скором времени может узнать и кто-то еще. Я не могла так рисковать, не могла допустить, чтобы о нашей связи стало кому-нибудь известно.
— Выключи душ, — прошептала я, и он сделал это щелчком пальцев, высвободив элементарное заклинание.
Я вышла из ванной комнаты, проклиная этот день и одного самовлюбленного, надменного и чересчур заносчивого аристократа, которого желала придушить.
Дэбра, как обычно, сидела возле своей кровати, разложив на полу старые манускрипты на совершенно непонятном мне языке. Порой она так сильно увлекалась всей этой «писаниной», что никого не замечала вокруг.
Вот только вряд ли она не заметит полуголого парня, выходящего из нашей ванны.
Так, надо собраться и все это прекратить. Мне нужно как-то выпроводить ее из комнаты.
В голову пришла лишь одна единственная мысль.
— Лана, уже вышла? — вяло поинтересовалась подруга, не поднимая головы.
— Да, — невзначай ответила я, присаживаясь на край своей постели, что располагалась в другом конце комнаты прямо напротив нее. — Знаешь, кажется, я все еще не пришла в себя.
Я начала издалека, и Дэбра подняла на меня вопросительный взгляд, отчего я невольно стушевалась, поправив края полотенца на своей груди.
— Ты выглядишь неважно, — задумчиво произнесла она, вынуждая меня до боли прикусить щеку изнутри. — И у тебя такое красное лицо. Лан, а что с губой?!
Каждое ее слово словно сжимало меня в тиски, заставляя потеть и оправдываться.
Врать оказалось непросто.
— Прикусила случайно, — быстро нашлась я с ответом, нелепо улыбнувшись.
Какой бред…
— Но вот голова ужасно болит. Ты не могла бы сходить к девочкам в соседнюю комнату и попросить у них какой-нибудь настой для меня?
Я умоляюще взглянула на нее, сжав пальцы на своем полотенце до побелевших костяшек.
— Конечно, — добродушно согласилась она, и я незаметно выдохнула, невольно покосившись на дверь в ванную комнату, из которой сочился свет.
Черт, Блэквуд!
Обычная маг-сфера реагировала на чье-либо присутствие и сейчас ярко светила в ванной комнате, безмолвно сообщая о том, что там кто-то есть.
Я молилась богам и рукописям Дэбры, чтобы она не обратила на это внимание.
— Вот только они, наверное, уже спят… — задумалась подруга, явно подыскивая альтернативу в своей голове.
— Шутишь что-ли? — нервно вырвалось у меня. — Они же учатся на маг-медицинском, а значит, никогда не спят. Вечно с учебниками и с синяками под глазами.
— Точно, — тихо рассмеялась она, а после поправила края своей мятой юбки, из-под которой виднелись стройные ножки в ажурных чулках, и направилась к выходу из комнаты.
Ну что за ангел?
Отправилась мне за лекарством, бросив все дела.
Стало невероятно стыдно перед Дэб.
— Скоро вернусь, — махнула она изящной ручкой, пока я неподвижно сидела на кровати.
Как вдруг резко остановилась напротив двери в ванную комнату, обернувшись через плечо, и я, кажется, перестала дышать.
— Хочешь чего-нибудь вкусненького? — заговорщицки произнесла она, и у меня на лице непроизвольно отразилась улыбка.
— Очень хочу, — искренне ответила я, и Дэбра очаровательно мне подмигнула, выходя из спальни.
За это ее «подмигивание» любой парень нашей академии отдал бы душу, а мне еще и пирожные достанутся в подарок.
Дэбра любила пробираться в буфет, где всегда оставалось что-нибудь вкусненькое, и таскала оттуда булочки. Мне нравилась эта ее странность. И я в очередной раз убедилась в том, как мне повезло с соседкой.
Как только дверь за ней захлопнулась, из ванной вышел Блэквуд, пронзая меня многозначительным взглядом.
Он уже был одет в свою шелковую одежду, а его белые волосы продолжали блестеть от влаги, напоминая о случившемся между нами в душе.
— Прочь, — четко произнесла я, и он иронично усмехнулся.
— Еще увидимся, Фрэйз, — кинул напоследок, и у меня по коже пробежала трепетная дрожь.
— К сожалению… — ответила я, прожигая взглядом его спину, которую так страстно царапала ногтями пару минут назад.
9.
Лоренс Блэквуд
Я не мог найти себе места.
Ярость клокотала, вырываясь наружу. Чувства собственности, злости и раздражения обострялись.
Я не мог перестать думать об этой стерве, которая и понятия не имела, на что нарывалась.
Она явно что-то умалчивала о разговоре с Габриэлем Мейзом, иначе не сидела бы под лестницей и не всматривалась в исцеленные им ладони.
Здесь было что-то не так.
Я ходил из
