что знал, волки пытаются вгрызться в горло, а этот скорей всего просто откусит мне голову.
Ныряю под летящего мне в горло волка и вправо, держа обеими руками в этот момент, свой нож-засапожник, подарок отца.
Тут же на автомате врубаю и свой взгляд мудреца, успевая понять, что шкура волков гораздо прочнее обычной и мои ножи её просто не взяли бы. Единственное уязвимое место в ней как раз снизу.
Не успеваю воткнуть свой нож в нижнюю челюсть, но втыкаю его со всей силы чуть ниже груди, и распарываю серого до самого паха. Мой нож покрывается трещинами и под конец ломается, рассыпавшись на осколки.
Рык тут же превращается в скулёж и землю орошает кровь и парные потроха моей первой жертвы в этом мире.
Однако, собратья вожака не собираются оставаться в стороне и когда я поднимаюсь, вижу что они уже летят на меня с обеих сторон, спереди справа и сзади слева.
Уверен, вскоре присоединится и третий, напав прямо в спину, но сейчас спасает загораживающая меня туша их вожака.
Тот, что сзади и чуть дальше явно целит мне в ногу, а тот, что спереди нацелился на руку с оставшимся оружием.
Только тут до меня доходит, что ножи то я создал по примеру доспеха и они изо льда, только на их создание явно требуется гораздо меньше усилий, вот моё подсознание и подсуетилось. Но быстро отбрасываю своё короткое озарение, потом обмозгую.
Ногу мне подставлять никак нельзя, потеря мобильности и скорости в этой битве равна потери жизни. Попробовать просто уйти вправо, тоже не вариант, так как целящий мне в руку в таком случае может успеть вцепится мне в спину или плечо. Да и оставаться и дальше против троих, но теперь уже могущим нападать одновременно вообще не вариант. Значит нужно вывести из боя ещё одного.
Успеваю сделать шаг вперёд и короткий рывок в сторону переднего, чтоб уйти с линии атаки заднего волка и разворачиваю в сторону атакующего левое плечо, наращивая на нём как можно быстрее просто длинную, острую сосульку тянущуюся вперёд и вверх.
Столкновение, мой ледяной отросток пробивает верхнюю челюсть волка, но нижняя челюсть на автомате смыкается с верхней, отрывая ледяной шип вместе с половиной плеча и куском ключицы.
Страшная боль проникает в мой мозг, пытаясь сковать, но к боли я привычен ещё с прошлого мира. Чтоб хоть как-то ослабить её тут же использую свой новый приём и примораживаю рану.
От столкновения меня относит левым плечом назад, я использую эту инерцию, чтоб вонзить свой оставшийся в правой руке нож, что я держал обратным хватом в брюшину развернувшегося после столкновения боком волка, уверен его оставшийся сзади собрат уже совершил свой прыжок.
Поэтому сразу же подтягиваюсь к туше раненного противника, смещая своё тело, и этим уворачиваясь от пролетевших в паре сантиметров от моего бедра челюстей.
Моя вторая жертва падает на землю, и я лечу за ней, вцепившись в воткнутый нож.
Столкновение с землёй смягчила волчья тушка, а воткнутый нож сломался, но смягчил резкий полёт, к земле.
Перед столкновением с землёй делаю кувырок через правое плечо, чтобы хоть как-то смягчить падение. Но встряхнуло меня всё-таки знатно.
Вот так вот, потеряв несколько ценных мгновений, я оказываюсь на земле и с трудом поднимаюсь на ноги. И тут же разворачиваюсь к оставшимся двум волкам, так чтоб они оба находились в поле моего зрения.
Оружия у меня не осталось, и создать новое не получается. Запасы магии совсем истощились, не удаётся не то чтобы создать оружие, даже использовать технику водяных ножей окутывающих кулак и то не могу. Взгляд мудреца тоже выключается, хотя затрат он требует совсем уж мизерных.
Состояние у меня одним словом аховое, а мои оставшиеся враги ещё и позиции заняли с двух разных сторон, беря меня в клещи.
Однако сразу же нападать оставшиеся двое не торопятся, слишком уж быстрой была расправа над их собратьями, один из которых до сих пор скулит, вселяя ещё немного страха перед странным вторженцем на их территорию.
Тот, что справа вытягивает шею и начинает рычать, привлекая моё внимание, но я успеваю мельком заметить, как левый тихо перемещается мне за спину. Ещё пара мгновений промедления и я труп.
Единственное что приходит на ум, это прямая, молниеносная атака. Пусть использовать магию я не могу, но я всё ещё способен влиять на собственное тело.
Теперь мне нужен максимального уровня концентрации боевой транс Дарии, ни выносливость, ни обострённые чувства сейчас мне не пригодятся.
Делаю рывок вперёд, разгоняя как можно сильнее кровь по венам и выдавливая максимум из своих гудящих от нагрузок мышц. С каждой миллисекундой моя скорость возрастает, отдаваясь чудовищной усталостью во всём теле и высасывая оставшуюся выносливость как зомби высасывает мозги у только что пойманного разумного.
Успеваю прочесть недоумение в глазах своего противника, он отрывается от земли, но уже слишком поздно. Когда он только начинает свой рывок, мой кулак обрушивается несущемуся на меня волку прямо в переносицу. Хруст, я чувствую, как под моим кулаком что-то прогнулось, и тело волка припечатывает к земле.
Праздновать победу ещё рано, и я быстро разворачиваюсь назад, уже зная, что я там увижу. Мой локоть уже наготове и несётся сверху вниз, но обрушивается ему не в голову, как я на то надеялся, а в чувствительный волчий нос.
Моего последнего врага кидает на землю, где он скуля и подвывая делает несколько кувырков.
Уфф. Эта последняя атака меня здорово вымотала, но отдыхать некогда.
Я было, уже хотел подойти и добить последнего врага, но из-за деревьев слышится пронзительный, громкий клёкот. И сдаётся мне, кто бы это ни был, намерения у него строго гастрономические.
Бросив сожалеющий взгляд на такие интересные и новые ингредиенты для зелий, я подбираю свою упавшую сумку, которая растеряла треть своей ноши и устремляюсь назад, в сторону своего нового дома, поддерживая тело теперь уже благодаря остальным двум боевым трансам.
Тот, что достался мне благодаря Панглифу, позволяет хотя бы держаться на ногах, а лесной, как я его назвал, помогает лучше ориентироваться в лесу и не спотыкаться.
Есть у меня ощущение, что споткнувшись, могу уже и не встать, последний рывок выжал все запасы моего и так потрёпанного организма.
Зайдя в лес, слышу громкое хлопанье крыльев и снова этот клёкот, за которым слышится последний, жалобный писк выжившего волка.
До расчищенной полянки окружавшей дом, добрёл оперевшись на подсознание. Но я не могу сейчас вырубиться, и
