совсем не обязательно, — тут же соскочила со скользкой темы. — А это кто? — выглянула из-за плеча инкуба в прихожку, где все еще мялись мы. — Не иначе твоя охрана новая, — с интересом стала рассматривать гору мышц, которая перекатывалась на груди и руках оборотня.
— Так и будешь в дверях стоять? — спросила я Алекса и потянулась за ручкой, собираясь дверь закрыть. Невзначай коснулась голой руки, чуть прикрытой коротким рукавом синей футболки, и вздрогнула, ощутив горячую гладкую кожу. — Ой! — подняла глаза и уставилась на алые манящие губы, к которым захотелось приникнуть.
— Я тоже тебя хочу, — прошептал Алекс, склонившись к моему уху, и, нащупав позади себя ручку, захлопнул дверь. — Мне зелье Демида не очень помогло. Спать не могу, ты снишься, — провел указательным пальцем по моей шее, вызывая мурашки.
— Э-эй, голубки! — прервал наше воркование Стефан, увидев, что нас опять потянуло друг к другу. — Я тебя, Алекс, не для этого позвал. А чтобы рассказать вам обоим, что нарыл мой папенька в своих секретных кладовых по поводу вашей истинности.
— У Дашки появился истинный? — округлила глаза Инга. — Не может этого быть. Она же ведьма, а не какой-то там оборотень. Вот черт, — выдохнула, догадываясь, в чем дело. — Это не охрана твоя, Стеф? И я, похоже, много чего не знаю. Да, подруга? — обиженно зыркнула на меня.
— Все-таки нарыл? — я резко отстранилась от оборотня, сделав два шага назад. Хотя очень хотелось снова дотронуться до его руки и погладить. Даже зажмурилась, заставляя себя повернуться и двинуть на кухню. — А это лечится? — напряженно улыбнулась инкубу, вспомнив дурацкую шутку из телевизора.
— Лечится, — кивнул тот, наблюдая, как я усаживаюсь на подоконник подальше от Алекса, вставшего в угол около мойки. — Но есть несколько нюансов.
— А может, сначала меня просветите? — Инга продолжала пристально рассматривать оборотня. Мне даже показалось, что она не прочь провести с ним время. Отчего меня неожиданно кольнула ревность. Вот зараза. — Хотелось бы знать, в чем сыр-бор. И вообще. Как Дашка в эту заварушку угодила?
Пришлось вкратце объяснять, что метка появилась внезапно после убийства оборотней, один из которых был истинным Василисы, дочери Твердимира.
— То есть не после вашей первой встречи? — задала Инга тот же самый вопрос, с которого начал Стефан выяснять, что случилось. — Так не бывает.
— Вот именно, — подтвердил инкуб. — Мне и папенька сказал. А потом поведал, из-за чего происходит подобный пердипопель. И самое интересное, для этого должно сойтись несколько событий одновременно. Примерно в одной точке. А это очень и очень маловероятно. Но оказалось, что бывает.
Мы с Алексом переглянулись. Я испуганно, предполагая, что ничего хорошего не услышу, а он напряженно. Видимо тоже посчитал загадочное предисловие Стефана плохим предзнаменованием. Инга же заерзала на табурете, словно из него выросли шипы. То ли не могла сдержать своего любопытства, то ли распереживалась. За меня? Или здесь что-то еще? Не нравится мне ее поведение после появления Стефана. И шуры-муры по своей привычке с ним не крутит. Почему?
— Я вам сейчас расскажу историю, которую Карл Людвигович раскопал в одной старинной книге про особенности оборотней, — посмотрел на Алекса, который молча сверлил его взглядом. — И про истинность, которую можно наколдовать.
— Мы выяснили, что Василису к Кешке приворожили, — пояснила я для Инги.
— М-м, — промычала она, продолжая пялиться на Алекса. Что она хотела в нем рассмотреть, было неприлично понятно. Ее взгляд все чаще опускался ниже ремня синих джинсов, надетых на парня. — И что дальше? — уперлась указательным пальчиком в губы, изобразив задумчивость.
— Все дело в рецепте, который варится в определенных условиях, — Стефан продолжал загадывать загадки.
А у меня создалось впечатление, что сейчас его будут убивать две ведьмы и оборотень в придачу. За то, что слишком затянул начало. Терпенья ж никакого нет!
— Ты про истинность? — уточнила я и, грозно взглянув на инкуба, прошипела. — Если ты сию секунду все не расскажешь, я такое проклятье на тебя наложу, что… — договаривать не стала, пусть сам догадывается, но страшную рожу скорчила.
— Не надо никакого проклятья, я белый и пушистый, как зайчик, — улыбнулся Стефан, сглаживая напряженную обстановку. Вероятно понял, что с тайнами переборщил. — Похожее на вашу ситуацию дело случилось в 1786 году в Италии. Там тогда жили мои предки, — перешел к долгожданному рассказу. — Для чего понадобилась фиктивная истинность, не суть важно. Если хотите подробностей, отец может эту историю отсканировать и выслать, — на что мы все отрицательно замотали головами.
— Давай вкратце и только важное, — буркнул Алекс.
В общем, причина, для чего затевался заговор, понятна. Власть. Как всегда ничего нового. Один из стаи захотел стать преемником альфы, который с каждым годом становился дряхлее, но никак не умирал. На Твердимира не совсем похоже, тот был еще силен, но далее история повторялась почти точь-в-точь.
Молодой оборотень обратился с просьбой к очень сильной ведьме, которая одна из немногих могла делать такой заговор-приворот, чтобы настоящая метка истинности стиралась, а магическая появлялась. Долго старуху уговаривал, потому как та не соглашалась. Местные стаи запрещали колдовать на их сущность, да и охотниками контролировалось, чтобы договор (фидуция) исполнялся. И до сих пор неизвестно, что было обещано ведьме взамен, но она решилась.
— Почему неизвестно? — спросила Инга. — Разве в книге не написано?
— Лишь то, что оборотня убили. Поэтому выяснить ничего не успели, — Стефан вздохнул. — Говорил же, буду только суть рассказывать.
— Интересно ведь, — Инга обворожительно улыбнулась, включив обаяние. Явно пыталась скрыть настоящие эмоции. — Просто хотела узнать, ради чего можно решиться нарушить договор с оборотнями и поставить свою жизнь под угрозу.
— От ведьмы этого тоже не узнали, она вовремя смылась. Искали долго и упорно, когда историю с приворотом раскрутили, но не нашли, — пояснил Стефан. — Возможно, заполучила старуха что-то непростое и весьма ценное.
— Забавно, — пробормотала я. — А нашей чертовке не скрижаль ли пообещали?
— Да нет, — Алекс посмотрел на меня задумчиво, а у меня от его взгляда внутри живота вспорхнули бабочки. — Скрижаль нужна Верглигору. Он ее ни за какие коврижки не отдаст. Вероятнее всего денег кучу или на услугу какую уговорили. Хотя кучу вряд ли. Московские стаи, пусть и столичные, не столь богатые, как вампиры или инкубы, — перевел глаза на Стефана, который кивнул головой в знак согласия.
— Вот поймаем злыдню, тогда и узнаем, — кровожадно заявил рассказчик, а Инга непроизвольно повела плечами, как будто испугалась.
— Что дальше? — спросил Алекс, переступив с ноги на ногу.
Ведьма сделала так, что молодой оборотень внезапно стал истинным для дочери вожака. Ну, совсем так, как Кешка для Василисы. И никто бы никогда о колдовстве не догадался, не умри парень от меча залетного охотника. Смутные тогда были времена. Кроме ордена, в который входили организованные убийцы нечисти, умевшие одновременно с этой нечистью договариваться, по миру ходили обычные энтузиасты, которые убивали существ потому, что те не люди.
— Дурачок, бросившийся в одиночку на пару оборотней, уцелел только потому, что колдовская метка истинности перекинулась с мертвого волка вместе с его кровью на охотника, — Стефан многозначительно посмотрел на меня и Алекса.
— И дочь вожака вышла за него замуж, — хохотнула Инга, не дождавшись наших комментариев.
— Об этом не написано, — усмехнулся инкуб. — Ну, чего молчите? — спросил нас. — Разве не похоже?
— Не совсем, — ответила я. — Если следовать логике твоего рассказа, то многое не сходится. Ведь Кешку убила я, а не Алекс. По идее метка, перекинувшись на меня, заставила бы любить Ваську. Да? А так не бывает.
— Следовательно, метка прилетела к ближайшему мужчине, то есть ко мне, — проговорил оборотень. — Вполне может быть. Это ж колдовство. Я тоже в Кешкиной крови вымазался, когда его с тебя стаскивал.
— Ну, хорошо, — согласилась я. — Но тогда ты должен стать истинным Василисе. Причем тут я?
— Надеюсь, вы сейчас проверять не будете, верно ли поняли свою истинность, — надула губки Инга и уставилась на Алекса, на этот раз прямо в глаза, с сожалением понимая, что новая игрушка ускользает из ее пухлых загребущих ручек. Но оборотень на ведьму даже не посмотрел, продолжая пялиться на меня. — Что? Еще не попробовали? — презрительно скривила губы, но мы не стали обращать на нее внимания.
— Причем тут ты, Даш? — переспросил Стефан. — А вот в этом месте появляется один из нюансов, о которых я говорил вам в самом начале.
