приучить к самым откровенным словам, рассказать мне самые неприличные желания, чтобы они меня не удивляли или пугали, а возбуждали.
Рука Даррена, скользнувшая между бедер, моментально выбила все рассуждения из головы.
— Мне казалось, что у вас опыта много… — сказала я, надеясь отвлечься от того, что сейчас делают с моим телом.
— Опыта с опытными дамами, — ответил Джейкоб, целуя меня в уголок губ. — Я не настолько беспринципен, чтобы для развлечения таскать девственниц в постель. А если уж говорить про Даррена, то тот и того избирательнее. Король, надо же соблюдать правила приличия и подавать пример подданным, так что никакой разгульной жизни и частой смены любовниц.
— А я то самое исключение, что подтверждает правило?
— Фаворитка — это не развлечение, — сказал Джейкоб.
— А что? — сказала я.
Хотя нет, не так. Простонала. Потому что в этот самый момент Даррен раздвинул нежные складочки и прикоснулся к тому самому чувствительному месту между моих ног. Надавил, а потом принялся гладить.
— Фаворитка — это та женщина, которая будет с нами очень и очень долго. Та единственная, которую мы можем выбрать сами, Лив, по своим желаниям, предпочтениям, а не та, с которой Даррену придется быть ради страны.
Какие сладкие слова, какая приятная лесть. Будь я в другом состоянии, горько рассмеялась бы или же саркастически усмехнулась.
Но сейчас, когда Джейкоб отбросил разговоры и принялся целовать меня — сильно, властно, вылизывая своим языком мой рот, а Даррен сзади продолжал меня трогать так, что влага едва ли не стекала по бедрам, я решила поверить в эти слова. Потешить себя столь приятной иллюзией.
Я протестующе застонала Джейкоб в рот, когда Даррен убрал свою руку. Джейкоб отстранился от меня, заглянул в глаза и тихо шепнул:
— Расслабься, сладкая.
Спросить зачем я не успела — и так стало все понятно, когда я ощутила, как сзади ко мне прижимается Даррен, буквально накрывает меня собой. Спасибо ему, что хоть не налег всем весом, иначе я бы на четвереньках не устояла — рухнула.
Меня поцеловали в шею, потом прикусили кожу где-то снизу лопатки, добавив остроты происходящему. Выцеловали дорожку вдоль позвоночника и прикусили кожу на талии, из-за чего я выгнулась, сама того не осознавая. Говорят, когда ты возбуждена, то внизу живота скапливается жар.
Ложь.
Жар был не только там, он была везде, где меня касались. Где целовал со спины Даррен, где осторожно и уже совершенно ненапористо гладил Джейкоб. И я сходила с ума от происходящего, стонала, едва ли не всхлипывала.
И я кое-что очень хорошо сейчас осознавала…
Я хотела. Хотела его внутри себя. Морально хотела. И физически: мое тело дрожало от предвкушения, а влага между ног более чем отчетливо говорила о желании ощутить Даррена в себе.
Главное, чтобы больше не тянул, не заставлял ждать… Иначе я не выдержу, попрошу или, боже упаси, начну умолять…
И Даррен, хвала всем богам, не тянул.
Даррен отстранился, обхватил мои ягодицы руками и потянул на себя. Его член оказался между моих ног, но не проник сразу же. Даррен потерся им о меня, от чего я с трудом подавила желание толкнуться ему навстречу. Наверное, еще немного — и так бы случилось, я бы совершила это абсолютно неприличное действие. Но прежде, чем мое терпение иссякло, Даррен очень медленно, практически невыносимо медленно, направил свой член внутрь.
Я вздохнула поглубже и закрыла глаза, но так дичайшая смесь ощущений — предвкушения, возбуждения, волнения и щепотки страха — стала еще острее. Я снова открыла их и поняла, что Джейкоб внимательно наблюдает за мной. Одной рукой держит за подбородок, а вторая на плече. Я попыталась сосредоточиться на нем, но не вышло: член Даррена медленно проникал в меня. И пусть моей естественной смазки было достаточно, а я сама расслаблена, но размер у него огромный: мои внутренние мышцы, казалось, натянулись до предела. Не больше, нет, но на самой грани. Чуть быстрее или чуть сильнее — и я почувствую боль.
Но Даррен оказался хорошим любовником: он скользил медленно, не глубоко, то чуть вынимая член, то снова толкаясь вглубь. Из-за этого я привыкала к ощущению наполненности, и даже удовольствие, немного угасшее в столь… напряженный момент, стало возвращаться.
Даррен не торопился, сдерживал себя…
Из последних сил. Настолько крепко держал в узде, не позволял желаниям вырваться наружу, что это начало сказываться на его магии: она вновь сгустилась и стала более враждебной. Я было хотела сказать, что так нельзя, ведь именно такое агрессивное сдерживание собственных желаний приводит к почти полной потери контроля, но Джейкоб внезапно меня поцеловал: сильно, так, что никакой возможности отстраниться, не получив свою долю удовольствия, не вышло бы.
Даррен внезапно стал грубее: его руки сильнее стискивали мои бедра, так, что наверняка появятся небольшие синяки, а толчки уже не казались такими плавными. Даррен терял контроль не только над своей магией, но и над собой. Нехорошо. Я протестующе застонала в рот Джейкобу, от чего тот сразу же прервал поцелуй, но…
Но было уже поздно что-то делать, потому что Даррен, потянув меня за бедра, резко насадил до конца. Я не сдержала глухого стона — чувство распирания смешалось с болью. Не слишком сильной, но после такого ласкового обращения внезапной. И потому более обидной.
Рядом выругалась Джейкоб: как-то заковыристо и неприлично обозвал короля. И добавил уже громче:
— Бесполезный идиот!
Почему-то подумала о том, что хорошо, что Джейкоб его брат, иначе бы точно казнили. А потом я почувствовала руку Джейкоб на своей животе.
— Что?
— Т-ш-ш, сейчас станет хорошо.
Я едва не рассмеялась издевательски, но вовремя прикусила язык. Куда уж тут хорошо? И это еще повезло, что Даррен сейчас не двигался: столь близкий контакт со мной, источником, в буквальном смысле опустошил всю негативную энергию, мигом вернув Даррену разум.
Джейкоб что-то зашептал, по телу прошла волна тепла и боль исчезла. Исцеляющие заклинание? Он и такое может?
— Прости-прости-прости, — судорожно зашептал Даррен, все еще не двигаясь. — Мне… выйти?
А Джейкоб прав. Не насчет бесполезного, а насчет идиота.
