на ступеньку и прячет руки за спину.
— Не строй из себя заботливого папочку, Ольховский. Тебе не идет, — фыркает и опять тянется за тряпкой.
— Оставь это. Завтра специальные люди вычистят дом до блеска. Иди в гараж, Влада, я сам уберу здесь все и приду следом.
Я знаю, что ей сейчас хочется попытаться уколоть меня, но вместо этого моя бывшая жена послушно обходит меня и идет по направлению к выходу, который ведет в гараж.
Прячу от нее это проклятое ведро, чтобы она больше не возилась с грязью, и, как обещал, нахожу Владу в гараже. Она стоит возле наглухо заклеенных бумажных коробок и рассматривает эту башню.
— Здесь вещи. Все твои мелочи, которые ты постоянно покупала. Верни их на места, а то Агриппина не поверит, что мы здесь живем.
Я беру с полки канцелярский нож и вскрываю первую коробку. Здесь несколько, кажется, картин, фотографии в рамках. На одной из них я обнимаю Владу, пока она заталкивает себе в рот большой кусок сладкой ваты.
— Помнишь? — показываю ей. — Наше первое официальное свидание. Ты меня тогда всего измазала своими липкими ручонками, — улыбаюсь, вспоминая как она в прямом смысле липла ко мне в тот день.
— Не помню, — тихо шепчет, но по глазам видно, что врет.
Забирает у меня рамку и бросает ее к остальным в коробке.
И правда, я с ней полностью согласен. Нахер эту сентиментальность. С ней я забываю, из-за чего мы разошлись.
— В гостиной расставь. В спальню все это тащить не надо, — подхватываю две коробки и возвращаюсь в дом. Следом приношу еще две.
Я не сам их упаковывал, так что понятия не имею, что там внутри. Влада не маленькая, разберется сама. Создавать какой-то необъяснимый уют ей всегда удавалось.
Меня поначалу бесило это страшно. Я привык к минимализму в интерьере, а у нас тогда стали появляться цветные подушки, которые выбивались из общей концепции дизайнерского ремонта в черно-серо-белых тонах, картины неизвестных художников.
Влада постоянно приставала ко мне после работы с просьбой повесить их, и я ведь шел за молотком вместо ужина.
Каким же идиотом был.
Бывшая жена крадется за моей спиной, тащит еще одну коробку. Самостоятельная, зараза. Нет, чтобы подождать, пока я сам все принесу.
Хочу отчитать ее, но вовремя осекаюсь. Хочет таскать? Ну мне какое дело тогда?
— Я думала, что ты выбросил все это, — тихо так, как будто боится спровоцировать меня на срыв.
Я закуриваю прямо в доме. Зажимаю фильтр зубами и вскрываю для Влады оставшиеся коробки. Выдыхаю горький дым.
— Как знал, что пригодится, — отшучиваюсь.
Влада достает несколько фоторамок, расставляет их на нужные ей места, пока я залипаю в экран ноутбука и забрасываю в заказ строчки из меню ресторана. Не сидеть же нам с почти пустым холодильником.
Заканчиваю с выбором, вбиваю адрес в свободное поле. Не успеваю навести курсом мыши на «отправить», как из угла раздается грохот. Быстро перевожу взгляд в нужную сторону и вижу сидящую на полу Владу.
Она растирает лодыжку, морщится, надавливая пальцами на выступающую косточку.
Рядом с ней валяется стул и какая-то абстрактная мазня средних размеров.
Все ясно — пыталась повесить и свалилась, не выдержав равновесия.
— Ты решила убить себя и разом прекратить все страдания? — я в два счета оказываюсь возле нее, сажусь на корточки и сам ощупываю тонкую лодыжку.
— Было бы разумнее убить тебя, — шипит сквозь зубы, когда я надавливаю пальцами чуть сильнее.
— Да я уже понял, котенок, что мне придется засыпать со стволом под подушкой, — хмыкаю и резко подхватываю Владу на руки.
Она по инерции обвивает руками мю шею и только спустя секунд десять начинает извиваться с требованиями вернуть ее туда, где взял.
Подкидываю ее на руках, чтобы успокоилась, и беру курс на диван, куда осторожно усаживаю неуклюжую разъяренную пантеру.
— В следующий раз оставь свою помощь при себе.
— А ты планируешь еще раз отбить себе задницу? Так ты скажи, в каком месте, я хоть подушек туда набросаю, — свожу брови к переносице, когда Влада снова тянется пальцами к месту ушиба. — Здесь сиди, я лед принесу.
На кухне кидаю несколько кубиков в полотенце и возвращаюсь в гостиную.
Влада разговаривает с кем-то по телефону, на ее губах слегка виноватая улыбка.
— Да, Кость… Извини, что опять так вышло… Завтра я абсолютно свободна. Заедешь за мной? Да-да, конечно, я напишу вечером…
Костя, значит? Ну-ну.
Очередной лох, которого она обведет вокруг пальца.
Молча отдаю ей лед и запираюсь в зале наедине с железом. И только после полутора часов непрерывной тренировки выдыхаю с облегчением. Свернуть бывшей жене шею больше не хочется.
Глава 5
Влада
— Вы так давно с Костей вместе, — щебечет миниатюрная блондинка, чье имя я никак не могу вспомнить. — Рада, наконец, с тобой познакомиться.
— Взаимно, — приветливо улыбаюсь в ответ. — У вас отличная компания.
— Надеемся видеть тебя чаще.
Я сбежала от бывшего мужа на какую-то непонятную дачу, куда в здравом рассудке ни за что не поехала бы. Я с Костей наедине только-только начала чувствовать себя расслабленно, а здесь сразу девять незнакомых людей, каждый из которых периодически сканирует меня взглядом. Оценивает.
Но это все равно лучше, чем ночевать с Марком в одном доме. Как могу, откладываю этот момент — на предложение Кости присоединиться к ним в разгар вечера я без раздумий ответила согласием.
Только пришлось соврать, что я была в гостях у подруги, когда я называла адрес для такси.
— Еще вина, милая? — шепчет мне на ухо Костя, закидывает руку на спинку дивана, как бы приобнимая меня. Показывает всем, кому я принадлежу.
Мужчины — такие мужчины.
— Нет, спасибо. У меня осталось немного, еще один бокал я не осилю, — кладу голову ему на плечо, вслушиваюсь в разговор о каких-то акциях, валюте и биржах.
Совершенно ничего не понимаю в этом. Хорошо, что друзья Кости не интересуются моим мнением по этому вопросу, иначе я опозорилась бы сама и подвела бы Костю.
— Готово, — Виктор, кажется, возвращается в дом с сухими березовыми вениками. — Девочки вперед, пока там жарить не начало, — он говорит про баню, которую все ждут около часа. Или чуть больше.
— А если мне нравится погорячее? — дерзко спрашивает Наташа, стрельнув взглядом в мужчину. Мне кажется, она задалась целью привлечь его внимание — целый вечер строит Виктору глазки, ни капли не стесняясь присутствующих.
— Тогда у меня для тебя персональная программа. Отхлестаю веником так, что задница будет гореть еще долго, — он
