Элиас.
Я шумно выдохнула:
– Тебе доставляет удовольствие насмехаться над людьми?
Митчелл прищурился, глядя на меня:
– Насмехаться? Нет, мне больше по вкусу слово «глумиться».
Я приподняла брови, ожидая очередной колкости.
– Ты заняла мое место, – произнес Элиас, продолжая смотреть на меня с задумчивым прищуром.
– Что?
– Эта скамейка. Она моя.
Я, не вставая, осмотрела скамейку, заглянула за спинку и даже нагнулась под нее, картинно покрутив головой из стороны в сторону. Затем выпрямилась и, сдунув упавшую на лицо прядь волос, нарочито безмятежным голосом сказала:
– Прости, но здесь нигде нет надписи «Не садиться. Собственность Элиаса Митчелла».
Молодой человек перестал щуриться и задрал подбородок:
– Досадное упущение.
Несколько мгновений мы молчали, сверля друг друга недовольными взглядами. Наконец, мне это надоело.
– Ждешь, когда я уйду?
Элиас медленно кивнул.
Плотно сжав губы, я схватила мобильный со скамейки, встала и пошла к выходу из сада.
– Ты слышала наш разговор с Алексом на кухне.
Я остановилась. Это вполне заслуженно прозвучало не как вопрос. Отрицать правду смысла не было.
– Да, слышала, – сказала я, обернувшись. Элиас продолжал стоять на том же месте и смотреть на опустевшую скамейку. Я прождала с полминуты, полагая, что он скажет что-то еще. Так ничего и не дождавшись, нетерпеливо всплеснула руками и слегка повысила голос:
– И что?
Митчелл выдержал еще одну мучительную паузу и произнес:
– Надеюсь, ты сделала это ненамеренно. Не хотелось бы, чтобы брат был влюблен в девицу, имеющую привычку подслушивать чужие разговоры.
Захлестнувшая обида спазмом сжала горло.
Не говоря ни слова, я развернулась и быстрым шагом направилась к выходу.
Пустовавшие до этого столы уже были заставлены напитками и блюдами с закусками. Под окнами дома стояли большие колонки, из которых негромко играла незнакомая мне мелодия.
Из-за угла показался Алекс. Увидев его, я облегченно вздохнула.
– Линда! – воскликнул младший Митчелл, заметив меня, и, как обычно, засиял улыбкой. Он тоже уже успел переодеться: на нем была темно-синяя рубашка с закатанными рукавами и черные джинсы. – Я хотел пойти тебя искать, но отцу понадобилась помощь с мебелью, поэтому отправил за тобой Элиаса. Гости уже начали подъезжать.
Я молча подошла к нему и крепко обняла.
– Э… – рассеянно протянул он и приобнял меня в ответ. – Все хорошо?
– Да, – пробормотала я ему в грудь и глубоко вдохнула, наслаждаясь запахом одеколона.
Спустя час задний двор Митчеллов заполнился людьми: взрослыми, пожилыми, молодыми, даже детьми. Роуз не успевала принимать поздравления, как прибывали все новые и новые гости.
Я чувствовала себя не в своей тарелке и радовалась только тому, что почти не привлекала внимания. Возможно, я была бы совсем незаметной, если бы не проходивший мимо несколько раз мистер Митчелл, который подбадривающе мне подмигивал, и не перебегавший от гостя к гостю Алекс, который успевал дарить мне мимолетные поцелуи.
Я остановилась возле круглого столика с канапе. Алекс был занят разговором с высоким седовласым мужчиной. Старшие Митчеллы что-то горячо обсуждали с незнакомой мне пожилой парой. Селена откровенно заигрывала с атлетически сложенным красавчиком, а Элиас мило улыбался миниатюрной девушке в босоножках на высокой платформе, которые хоть сколько-то компенсировали ее небольшой рост.
Я замерла. Элиас, оказывается, умел не только обаятельно улыбаться (хотя «обаятельный» и «Элиас» – два совершенно несовместимых понятия), но и внимательно слушать собеседника. Я присмотрелась к девушке. Хрупкая фигурка, – казалось, стоило ее коснуться, и она рассыпется у тебя на глазах. Вроде бы и эмоциональные, но в то же время очень плавные, даже завораживающие взмахи руками во время увлеченного рассказа. Большие глаза, не отрывавшиеся от старшего сына Митчеллов. Легкое дымчато-голубое платье на тонких бретелях, больше похожее на шелковую ночнушку. Вся она была олицетворением воздушности и нежности.
– Ты заскучала.
Засмотревшись на собеседницу Элиаса, я слишком увлеклась своими размышлениями и испугалась, когда услышала над ухом негромкий голос Алекса.
Он наклонился и едва ощутимо коснулся губами моего оголенного плеча.
– Прости, детка. Сама видишь, слишком много гостей. Половина из них – старые тетушки, которые каждый год удивляются, как я вырос, и не упускают возможности потрепать меня за щеки. – Парень шутливо надул губы.
Я улыбнулась и взяла его за руку.
– Понимаю. Здорово, что ты смог на минутку вырваться из их жадных до твоих сладких щек лап.
Алекс издал какой-то ворчливо-мурчащий звук и сжал мою ладонь.
– Хочешь, познакомлю тебя с кем-нибудь?
– Чтобы моим щекам тоже перепало? Нет уж, спасибо. – Я кивнула подбородком в сторону Элиаса и его собеседницы: – Лучше скажи, с кем это твой брат так любезен?
Алекс перехватил мой взгляд:
– Это Анна Форестер. Ее семья владеет небольшим виноградником недалеко от Сан-Диего, поэтому наши родители уже давно отчаянно хотят с ними породниться. – Парень усмехнулся. – Анна с Элиасом учились вместе в школе. С того времени предки и пытаются их свести.
– Они не встречаются?
Алекс пожал плечами:
– Элиас привык быть затворником. Анна, наверное, единственная девушка, с которой он поддерживает отношения. К тому же, они оба фанатично увлечены искусством. Элиас ее уважает. Возможно, они и правда поженятся. Анна хорошая. Мало кто решится на отношения с таким, как мой брат.
– Да уж, с его-то характером, – не удержалась я.
Алекс посмотрел на меня долгим, внимательным взглядом и невесело хмыкнул.
– Ну да, характер. – Затем вновь взглянул на продолжавшую милое общение парочку.
– Если Элиасу пророчат жениться на дочери влиятельных родителей, то, получается, и тебе подберут невесту под стать. – Настал мой черед хмыкать. В душе вновь тревожно встрепенулись одолевавшие меня сомнения.
Алекс еще крепче сжал мою руку.
– Знаешь, почему хорошо быть младшим ребенком? Никто не делает на тебя ставки, ничего от тебя не требует. Главный наследник семейного бизнеса – Элиас, поэтому все внимание ему. А я вправе выбирать ту девушку, которая мне нравится.
Парень заискивающе улыбнулся, переложил руку мне на талию и притянул к себе. Я же облегченно выдохнула и блаженно улыбнулась, подставив щеку для поцелуя. Получив желаемое, произнесла:
– Знаете, мистер Митчелл, ходит слушок, что вы злоупотребляете своей свободой и меняете девушек как перчатки.
Алекс шутливо округлил глаза:
– Наговаривают, мисс Престон! Ох уж эти недоброжелатели!
Он взял меня за подбородок и нежно поцеловал в губы.
– Не начинайте опять! – К нам приблизилась Селена. Она бросила на нас брезгливый взгляд и передернулась.
Алекс усмехнулся, проследив за сестрой, которая принялась накладывать на блюдце тарталетки с салатом.
– Зависть, Ленни, тебя погубит. Хотя, – он мотнул головой в сторону красавчика, с которым она только что общалась, – ты время даром не теряешь.
Селена скорчила недовольную гримасу.
– Только попробуй меня осуждать, болван. – Она закинула в рот канапе
