сейчас на рынке, словно горячие пирожки…
— Я предлагаю предложить этому лендлорду беспроигрышный вариант.
— Я так и подумал, — ухмыльнулся Мирон Авксентьевич, — мы решаем вопрос с «Недрами», а он нам отписывает хорошую долю?
— Ну да, я примерно так и думаю, — согласился Порфирий, — само собой, предложение надо будет как следует сформулировать…
— Ты знаешь, — задумчиво протянул Мирон, — мне кажется, что этот Антонов, прежде, чем согласиться, станет с нами отчаянно торговаться. И нам следует к этому хорошенько подготовиться. Заготовить аргументы, наметить различные варианты предполагаемой сделки. В общем, к делу следует подойти серьёзно…
— А почему ты так думаешь? — удивился Порфирий, — мне кажется, что он должен ухватиться за подобное предложение руками и ногами…
— А мне представляется, что он будет сражаться за свою собственность до последнего, — задумчиво возразил Мирон, — и на компромисс с нами согласится только от безысходности, когда поймёт, что другого выхода нет. И подобное заключение я делаю потому, что первую войну он таки выиграл…
— Не совсем понимаю связь между победой в войне и нежеланием делиться, — возразил Порфирий.
— Всё просто, — пояснил хозяин дома, — и в первой войне, скорее всего, у его противника тоже был значительный перевес…
— Да, — подтвердил гость, — так оно и было…
— А он всё равно вырвал победу зубами, не смотря на то, что по всем раскладам должен был проиграть…
— И?
— А это значит, что бороться он до конца будет, — подвёл черту Мирон, — даже когда будет очевидно, что другого выхода нет.
— Не знаю, не знаю, — Порфирий явно оставался при своём мнении, но спорить не очень то и хотел, — хотя даже если ты ошибаешься, то тщательная подготовка и всесторонняя проработка деталей, в любом случае, не повредит…
— Хорошо, ну, тогда с чего начнём? — Мирон вопросительно посмотрел на Порфирия.
— Наверное, я запрошу всю доступную информацию по общей обстановке на Цекко-5, — предположил Порфирий, — естественно, с акцентом на конфликт Антонова с креатурами «Недр».
— Ага, — подхватил Мирон, — а на её основании мы уже подготовим наши заманчивые предложения…
— От которых клиент по итогу не сможет отказаться, — закончил мысль Порфирий, — вот, ну ладно, засиделся я что-то у тебя…
— Ну вот, — расстроился Мирон, — я только начал входить в роль радушного хозяина, — а ты уже и лыжи смазываешь…
— Ну, дык, — Порфирий позволил себе имитировать простонародный говорок, — волка то ноги кормят…
— Гы — хохотнул Мирон, — волчара позорный… Вот сейчас соблазнил меня, наивного, пользуясь бедственным положением клиента, урвать с него денег…
— Ну, если быть до конца справедливым, — Порфирий заговорщически подмигнул, — то ты не особенно то и сопротивлялся соблазну…
— Ну да, — с притворным сожалением вздохнул Мирон Авксентьевич и скроил постную физиономию, — я слабый, подверженный всяческим искушениям человек…
— Не, — Порфирий окинул Мирона оценивающим взглядом, — святоша и кающийся грешник из тебя, прямо скажем, так себе… Неубедительно.
— Эх, — не выходя из образа продолжил Мирон, — даже лучший друг не верит мне и считает меня прожжённым циником… Нет в жизни счастья…
— Всё не так плохо! Хоть за улыбку Фортуны и приходится постоянно сражаться с людьми и обстоятельствами, — Порфирий, сопровождаемый хозяином, уже подошёл к двери, — она, всё-таки, нам даже иногда улыбается. И сейчас у нас тобой есть шанс заработать весьма широкую её улыбку. Ну ладно, прощевай, как это говорится, спасибо этому дому, пойдём к другому…
— Что? — Мирон с недоумением посмотрел на часы, — у тебя ещё деловые визиты запланированы? Вечереет же уже…
— Волка ноги кормят — деятельный Порфирий озвучил ещё раз свою любимую сентенцию, — ну ладно, бывай…
— Удачи, — попрощался Мирон, потом улыбнувшись каким-то своим мыслям, добавил, — ну, ты заходи, если что…
Глава 5
Диверсия. Создать союзника
Семён закончил несколько раньше нас. Он отрапортовал, что потерь нет, и что всё в порядке, после чего повёл свою группу домой.
Я тогда не стал подробно расспрашивать его о совершённых его группой подвигах, так как в этот самый момент мы готовились к уничтожению последней нашей цели на сегодня. Этой целью был тыловой склад ГСМ, обслуживавший два штурмовых батальона противника.
Так что, в случае удачи, мы здорово осложняли жизнь осаждающих, почти полностью лишая топлива добрую половину его техники.
Да, некоторые боевые машины питались от портативных ядерных реакторов, но подобных сверхтяжёлых монстров было сравнительно немного.
А генераторы обычных бронеходов и прочих ББМ в большинстве своём работали на старом добром керосине.
Теоретически, их тоже можно было бы снабдить реакторами. Но это задрало бы стоимость этой техники почти на порядок, при том, что риски её потерь в процессе ведения боевых действий остались бы прежними.
Так что, в этом случае война, вместо того, чтобы обогащать, стала бы совершенно убыточным занятием.
Мы вышли из портала на дне неглубокого овражка, и я тут же отправил Боню на осмотр окрестностей.
Он ничего подозрительного не обнаружил, так что можно было переходить непосредственно к делу.
Все предварительные разговоры остались позади, и мы, включив маскировочные поля и рассыпавшись редкой цепью, поползли по направлению к ограждению склада. Столбы с натянутой на них колючкой могли, разве что, не дать слоняющемуся по степи скоту забредать на территорию этого режимного объекта.
А вот остановить диверсантов, как один облачённых в индивидуальные мобильные доспехи, они были, явно, не в силах.
Но мы, прежде чем бросаться на прорыв, слегка проредили ряды здешней охраны, используя возможности Бони.
К сожалению, Боня пока только нарабатывал опыт тихого уничтожения часовых, поэтому один из тех, кому он изорвал ауру, всё таки успел заорать.
Причём крик вышел на редкость жуткий, пробирающий до самых костей.
Естественно, из караулки начали выскакивать караульные из бодрствующей смены. А выскочив, они тут же открывали беспорядочный огонь во все стороны.
Причём, нет, что бы максимально рассредоточиться по всей территории склада… Нет, они толпились у выхода из караулки, словно боялись далеко от неё отойти.
Разумеется, они были немедленно наказаны за эту бестолковость. Наказывала их Лиза. Она, прямо из положения лёжа, вытянула вперёд правую руку с раскрытой ладонью, лицо её в одно мгновение стало сосредоточенным и строгим.
А на
