своей энергетикой. Наоборот, рядом с ним я чувствую себя в безопасности.
— Ты же у меня сильная девочка. Умная, рассудительная. Просто расслабься и не думай о нем, хорошо? — хрипло выговаривает он мне в рот. — Я тебя не отпущу, если ты сама этого не захочешь.
Наверное, впервые за все то время, которое мы знакомы, я сама обвиваю шею Левицкого и впиваюсь в его рот. Сама целую, сама углубляю поцелуй. Но Левицкий почему-то резко отстраняется и откашливается, отвернувшись. Я теряюсь, не понимая, почему он так поступает. Но услышав за спиной голос дочери, я сглатываю, который раз за сутки мысленно благодарю Стаса.
— Мам, бабушка зовёт кушать, а брат говорит, что не хочет.
— Я сейчас, родная.
Дашка улыбается и уходит, а Стас, повернувшись, резко целует меня, так же резко отпустив, кивает.
— Иди, поговори с пацаном. И… Не доводи меня. Я не железный, Маша.
Молча иду в детскую комнату, думая о словах Стаса. Что он имел в виду? Не сразу доходит. Черт!
— Саш, — зову я сына. Он сидит на кровати, подтянув ноги к груди. — Родной, что с тобой?
Не отвечает. Опускаюсь на корточки и, затаив дыхание, смотрю на Сашку.
— Я видел папу! Ты его тоже увидела! — говорит тихо, но настолько уверенно, что у меня сердце колотиться начинает. — Почему ты не сказала?
Сглотнув внезапно образовавшийся в горле ком, сажусь на край кровати и глажу волосы сына.
— Откуда ты папу знаешь, Саш? Как ты его узнал? — спорить, что тот, кого он увидел — не его отец, нет смысла.
— Я видела его фотографию в твоём ноутбуке! Вы были там вдвоем. В обнимку лежали! Ты так только с папой могла бы обниматься!
Боже… Мысленно постанываю. Снимки действительно есть, но последние полгода я туда точно не заглядываю. И не припомню, чтобы дети лазили в моем ноуте, что-то там искали.
— Когда увидел, Саш?
— Недавно! — надув губы, складывает руки на груди. — Почему не сказала, что он приехал! Зачем он пришел?
— Саш, для начала, давай не будем ругаться и повышать голос, — предлагаю я тихо. — Я не знала, что он приехал. И не увидела бы его, если бы ты не смотрел в его сторону таким шокированным взглядом. Скажи мне… Ты сестре что-нибудь рассказывал?
— Да, она тоже видела фотографии папы!
Я никогда не врала детям, даже когда это было крайне необходимо, чтобы они закрыли какую-нибудь тему. Всегда говорила все как есть, точно так же поступаю сейчас. Честно признаюсь во всем, несмотря на то, что боюсь реакции детей.
— Хорошо, — сглатываю. — Папа скорее всего ещё появится и поговорит с нами. Но я не знаю, когда. Давай ты сейчас успокоишься и мы пойдем кушать, хорошо?
— Я не хочу его! Пусть уезжает обратно! — громко восклицает сын. — Пусть возвращается туда, откуда приехал!
— Саш… Господи, малыш. Успокойся. Пожалуйста, родной.
— Я знаю! Он нас бросил! Пусть уходит! Я его не хочу! Он тебя не любит! И нас тоже не любит!
— Мама, — слышу голос Даши. А следом за ней в комнату заходит бабушка. Глаза широко распахнуты, руку к груди прижимает. — Папа приехал? Я его хочу…
Глава 8
Я впервые так расстеряна. Не знаю, как успокоить детей. Бабушка бледная как полотно. А это значит, она ничего не знает. Да, Сашка у меня умный не по годам. С планшетом всегда хорошо справлялся, все что угодно находил за считанные минуты. Но ноутбук… Неужели это просто случайность? Среди стольких папок он открыл именно ту, где я хранила несколько наших с Виктором фотографий?
Обязательно удалю их! Сегодня же!
— Ребят, а мы кушать будем? — раздается голос Стаса, стоящего у двери комнаты. — А потом в Луна-парк. Как думаете?
Даша сразу переключает внимание на Левицкого, а вот Саша упрямый. Характером он точно в отца пошел и этот факт причиняет мне боль. Нет, не то, что не хотела бы, чтобы он в папу своего был похожим, просто Виктора вынужденно вспоминаю. Впервые сын так упрямится, идёт по головам и, как я понимаю, даже слушать меня не хочет.
Я киваю бабушке, чтобы она увела дочку, что бабуля и делает. Берет Дашу за руку и уводит. А я, посмотрев на Стаса, вдыхаю.
— Саш, решать тебе… — аккуратно говорю я. — Если не хочешь видеть отца, окей, пусть будет по-твоему. Но прекрати ломать мне сердце своим поведением. Ты меня обижаешь, причиняешь боль. Родной… Пойдем ужинать.
Посмотрев на меня исподлобья секунд двадцать, сын наконец опускает сложенные на груди руки и, прыгнув с кровати, обнимает меня и целует в щеку.
— Прости, — тихо говорит он. Отстраняется, выходит из спальни.
Стас, хлопнув его по плечу, идёт за ним. Я же не могу сдержать себя. Иду на балкон и некоторое время смотрю вниз. Во двор, где играют дети. На лавочки, в которых сидят старушки и о чем-то увлеченно разговаривают. Чувствую, как слезы текут по щекам. Вытерев их, иду в гостиную. Ибо здесь я не смогу держать эмоции под контролем, а рядом с детьми я постоянно собранная и сильная, хоть и совсем себя такой не считаю…
Саша часто поглядывает на меня. И несколько раз поймав на себе мой изучающий взгляд, молча ест все, что бабушка кладет ему на тарелку. А Стас в свою очередь говорит, чем дети могут заняться в парке, куда мы собираемся ехать. Да, таких планов у нас не было, но сейчас я безмерно благодарна Левицкому за то, что он пытается унести мысли детей в совсем другую сторону.
— Поздно вернетесь? — интересуется бабушка уже в прихожей.
— Да, к полуночи, наверное, — с улыбкой говорит Стас, подхватывая на руки смеющуюся Дашу. — На машине наша принцесса кататься хочет. Водить будет сама… Так что… Не смею перечить. Ее слово — закон для меня.
У дочки улыбка до ушей. Саша вроде тоже немного успокоился и иногда улыбается, глядя на меня. То ли расстраивать меня больше не хочет, то ли понимает, что меня действительно задевает его поведение.
Он не отходит от меня ни на минуту. В парке вроде ещё больше расслабляется, но все же его внимание больше сконцентрировано на мне.
Левицкий ведёт себя так, будто всю жизнь с детьми работал и прекрасно знает, как их можно отвлечь, что им больше всего нравится. Сын тычет пальцем в автодром с электрическими машинами. А Стас, конечно же, сразу же соглашается. Ведь Даша тоже именно из-за этого согласилась приехать.
Мы садимся в машины: я с Сашей, а Левицкий
