не знаю, куда она делась, – ответила я. Это была истинная правда. Орест спрятал астролябию и отказывался говорить мне, где она.
Он собирался продать ее за большие деньги, чтобы съехать из дома, как только ему исполнится восемнадцать.
– О’кей, – произнес Анте, поскольку я больше ничего не говорила. – Ну что, идем купаться?
Только в первом разговоре Анте спросил меня, пойду ли я купаться. Когда он понял, что у меня самый старый мобильный телефон на свете и я пропускаю все, о чем другие договариваются в чатах, он начал присылать мне эсэмэски каждый раз, когда ребята из моего бывшего класса собирались купаться в озере Стамшён или Аспене. И я отправлялась с ними – не всегда, но довольно часто.
Сколько раз я спрашивала Ореста, не хочет ли он пойти с нами к озеру, но он всегда отказывался. Почему – не знаю.
Вместо этого он часами просиживал один в маминой компьютерной комнате в подвале. Он обожает мамины компьютеры. И маму тоже, как мне кажется. Но когда у нас нет загадки, ответ к которой нам предстоит вместе подобрать, – я вовсе не уверена, что его интересую я. Он ходит с нами, только если его заставляет Санна.
Но теперь… Теперь загадка снова есть. По крайней мере, я очень на это надеялась.
А что, если мы ничего не найдем под камнем Сильвии? А что, если все окажется так, как сказал Орест: что у прабабушки Анте голова слегка закружилась в темноте среди горящих свечей, вот она и понесла всякую ерунду? Нет никаких доказательств, что земные токи и звездные поля действительно существуют.
Аксель, который написал для нас свои старые письма, искал эти токи и поля всю свою жизнь. Он послал нам старинную карту Лерума, где обозначил линиями те земные силы, которые ему удалось обнаружить. Но он так и не смог ни на что их употребить.
Еще с лета я всегда ношу с собой копию этой карты. По ней волнами проходят линии: они не прямые, а извиваются каким-то невероятным образом. Линии Аксель пометил буквами, а места их пересечения назвал перекрестьями силовых линий. Возле таких перекрестий (например, крест АБ – это точка пересечения на карте линии А и линии Б) земные токи должны быть особенно сильны. Поэтому, когда я попадаю в такое место, где пересекаются линии на карте, я пытаюсь выяснить, нет ли в этом месте чего-нибудь необычного.
Пока я опробовала следующее:
1. Исследовать силовой крест при помощи лозы – двух скрещенных ивовых веток. Это я проделывала на перекрестьях ПГ, АД и РП.
Результат: ничегошеньки.
2. Обследовать земные токи, используя в качестве маятника мою серебряную цепочку. Это я пробовала на перекрестьях ГС, МН и ММ.
Результат: маятник, конечно, ходит туда-сюда. И каждый раз я жду, что произойдет нечто магическое или необычное. Но если говорить совсем уж честно, то…
Результат: ничегошеньки.
3. Ощутить земные токи, просто закрыв глаза и пытаясь слиться с природой. Это я пробовала делать у многих перекрестий.
Результат: прохожие думают, что я сошла с ума. В целом: ничего.
Но я не отчаиваюсь!
7
Всю ночь шел дождь. К утру воскресенья, когда я постучала в дверь Ореста, лить перестало, но было ужасно сыро. Небо оставалось серым, и даже табличка Моны о гелионавтике смотрелась уныло – вода с нее так и капала.
– Входите! – донеслось из-за двери, и я вошла в прихожую. Тут я увидела Мону. Она стояла на голове, прислонившись к стене в гостиной. – Привет, Малин! – сказала она с перевернутой вверх ногами улыбкой.
Уж не знаю, как она этого добивается, но, приходя к Моне, всегда чувствуешь, что тебя тут ждали. Даже когда она сама стоит на голове. Она легко вернулась в нормальное положение и подошла ко мне. На ней были просторная серо-зеленая рубашка и широкие узорчатые брюки. Длинные волосы собраны в большой небрежный пучок. Хотя она только что стояла на голове, лицо у нее сияло, как обычно, и, когда она улыбнулась, вокруг глаз образовались мелкие добрые морщинки.
– А, вот и ты… – проговорила она. Сперва осторожно похлопала меня по плечу, но потом взяла за подбородок и долго рассматривала.
За последнее время я успела привыкнуть к Моне и больше не замираю неподвижно, когда она начинает меня столь пристально изучать. Насколько я понимаю, она поступает так с людьми, которые приходят к ней, прося помощи в разных делах. Она смотрит на них очень внимательно. И долго-долго выслушивает. После этого ей становится ясно, что им нужно: травяной чай, или кристалл, или же она раскладывает перед ними карты из какой-то странной колоды, или что-нибудь еще.
– Много существует путей, малышка Малин, – прошептала она на этот раз. – Много путей есть у маленькой рыбки.
Когда она произнесла слово «рыбка», я буквально подпрыгнула. Как я уже говорила, я действительно Рыба – родилась в марте под созвездием Рыб. Само собой, Моне это известно, она знает все о гороскопах и подобных вещах. Но странно, что в последнее время слово «рыба» и сами рыбы появляются везде и повсюду. Гораздо чаще, чем обычно.
Прежде чем Мона успела сказать что-нибудь еще, из своей комнаты вышел Орест.
– Мы пошли гулять, мама, – сказал он.
Мона кивнула.
– Электра спит, – продолжал он, надевая сапоги. – Ты ведь приглядишь за ней, да?
– Ясное дело, – улыбнулась в ответ его мама. – Идите гуляйте.
Орест серьезно посмотрел на нее. Чересчур он волнуется за младшую сестру. Хотя не так уж это и странно, учитывая, что Эйгир пытался ее похитить. И хотя сейчас Эйгир в больнице, Орест подозревает, что в его шайке есть другие и они мечтают добраться до Электры. Те, кто верит, что она действительно избранный ребенок, и хочет использовать эти ее сверхъестественные способности.
А Электра к тому же еще и постоянно сбегает.
– Смотри за ней! – сказал Орест.
– Да-да, – ответила его мама.
И мы пошли.
От дома Ореста – прямиком на лесную тропинку, потом перешли велосипедную дорожку и углубились в лес, идя вдоль ручья. На этот раз я не забыла надеть резиновые сапоги, и на Оресте были его высокие зеленые. Это оказалось очень кстати. Дорожка была покрыта мокрыми листьями и сырыми скользкими корнями. Кусты и деревья стояли почти голые и были влажного красно-коричневого оттенка, какой совсем не похож на тот зеленый грот, по которому мы ходили здесь летом. Но листья под ногами оставались ярко-желтыми и сияли, как золотые монетки.
Орест нес на плече лопату,
