что себе напридумывали?
Атмосфера в общежитии сразу же разрядилась. Парни сгрудились вокруг и принялись выспрашивать подробности. Фан Му подумал и, решив, что раз уж полиция не велела ему молчать, пересказал все, о чем его расспрашивали. Когда он закончил, воцарилось молчание. Наконец Старший брат медленно проговорил:
– Это дело…
Приятели затаили дыхание, ожидая, что он сделает громкое заявление.
– …очевидно, что это не самоубийство!
– Черт! – хором воскликнули все.
– О, – уклончиво ответил Старший брат, – но это и в самом деле страшно: Старший брат из комнаты триста сорок восемь сказал, что тоже ходил в туалет прошлой ночью, и вряд ли Чжоу Цзюнь в это время был уже мертв.
– Эй, ребята… – Пятый брат напустил на себя загадочный вид. – А что, если это не человек?
– Иди ты к черту, тебе везде призраки мерещатся! – возмутился Второй брат.
– Это не я сказал, а он. – Пятый брат ткнул в Фан Му.
Тот увидел, что все смотрят на него, и запаниковал:
– Черт, это же просто шутка! Вы, ребята, высшее образование получаете – и туда же… верите в призраков?!
Все разразились хохотом, а потом, словно почувствовав, что это неуместно, снова сознательно замолчали.
Внезапно дверь открылась. Вошел У Хань с усталым лицом; рукава его рубашки были закатаны, а на груди виднелись разводы от воды.
– Вы все здесь… – Он сел за стол, взял чашку с водой и одним глотком осушил ее. – «Зеленый канал» заблокирован. Впредь приходите раньше.
– Заблокирован? Почему? – спросил Второй брат, который часто сбегал поиграть в компьютерный клуб.
– Полиция подозревает, что кто-то проник сюда прошлой ночью, и служба безопасности сегодня наглухо заколотила окна.
– Надеюсь, это сделал какой-то чужак. Ведь если Чжоу Цзюня убил кто-то из нашего корпуса, то это ужасно, – мрачно сказал Старший брат.
Наступила тишина. Да, кто бы мог подумать, что студенты, живущие под одной крышей, вдруг совершат жестокое убийство…
– Я не думаю, что это был кто-то из нашего корпуса. – Фан Му покачал головой. – Кто мог это сделать?
– Да, – У Хань раскатал рукава, – я думал об этом, когда сегодня прибирался в том туалете. Этот Чжоу Цзюнь, конечно, много кого бесил… но чтобы убить кого-то, это как же надо его ненавидеть?
– О, ты еще и туалеты драишь? – спросил Пятый брат.
– Да, тетя Сунь боялась заходить туда, поэтому убирался я. Черт, как же я устал…
– Тебе не страшно? – восхищенно спросил Старший брат.
– Чего бояться? – У Хань забрался на свою кровать с ногами. – Если я действительно увижу этого гада, то непременно с ним пообщаюсь. Может, раскрою дело, еще и грамоту дадут… – Он опустил голову. – Итак, Фан Му, куда ты сегодня свалил? Мы думали, тебя посадили…
– Черт, Третий брат, ты же не подозреваешь меня?
– Хе-хе, ты точно не убийца.
– Все-таки Третий брат меня понимает! – Фан Му прижал руки к груди.
– У тебя кишка тонка.
Все снова засмеялись. У Хань втянул ноги и расправил одеяло:
– Убить не так-то просто.
Фан Му хотел сказать что-то в ответ, открыл рот, но промолчал.
Скоро должны были вырубить свет. Все достали свои мочалки и гуськом отправились умываться.
Возможно, это было связано с убийством, но сегодня здесь было холодно и тихо, без обычной суеты. Многие предпочли пройти чуть дальше до санузла в другом конце коридора и умыться там.
Фан Му вздохнул, глядя на оградительную ленту, натянутую на дверной раме.
Маленькая пятнадцативаттная лампочка над головой горела гораздо тусклее, чем обычно; несколько человек стояли у раковины и молча умывались, двигаясь быстро, как будто им не терпелось поскорее уйти отсюда. Первым закончил и ушел Старший брат, затем Пятый брат, Второй; и даже Четвертый брат Чжу, который обычно тянет кота за хвост, опередил Фан Му.
В итоге остался только он сам. Испытав легкую панику, торопливо вытер лицо, подхватил таз и вышел. Но, дойдя до двери туалета, остановился.
Туалет казался еще более темным, чем помывочная, там было совсем пусто. На полу виднелись пятна, засохшие на приступке у писсуара, – похоже, что им никто не пользовался весь день. Двери четырех кабинок были приоткрыты, что там внутри, не различить. Фан Му бросил взгляд на самый дальний отсек.
Там убили Чжоу Цзюня.
Его сердце заколотилось. Он осторожно сделал шаг, затем другой, пока не оказался перед первым отсеком.
Внутри было все так же грязно – совсем как пять или шесть часов назад, когда там еще находился труп.
По непонятной причине перед мысленным взором Фан Му вдруг возникла такая сцена: Чжоу Цзюнь сидит на корточках и самозабвенно напевает какую-то песенку, не обращая ни малейшего внимания на веревку, которая постепенно опускается над его головой. Внезапно она обвивается вокруг шеи Чжоу Цзюня, кто-то дергает за нее и с силой тянет. Чжоу Цзюнь издает удивленный возглас. В этот момент его затылок оказывается прижатым к бетонной стене. Он не надевает штаны и отчаянно пытается встать. Однако Чжоу Цзюнь слишком мал ростом и не может повернуть голову, поэтому ему остается лишь отчаянно дергать ногами. Однако он дергается все слабее, пока не затихает.
Фан Му так ярко представил все это, что едва не засмотрелся на руки, сжимавшие веревку…
Вдруг из водопроводной трубы раздался ревущий звук, как будто задушенный человек стонал в агонии. Вода перестала течь.
Фан Му испугался рева и, вылетев из санузла, трусцой побежал обратно в комнату. «Ты совсем сбрендил?» – яростно ругал он себя.
Ночью все спали неспокойно, то и дело поскрипывали койки. Около часа ночи Фан Му услышал шепот Пятого брата:
– Мне нужно в туалет, кто-нибудь идет?
Не дождавшись ответа, тот заявил:
– Тогда я тоже не пойду.
Глава 4
Крыша
Молодость – нейтральное слово, обозначающее множество недостатков: неопытность, неискушенность, импульсивность. В то же время оно подразумевает и массу преимуществ, одно из которых – наличие целой кучи времени, чтобы забыть то, что не стоит помнить.
Прошло больше месяца, а новостей о деле об убийстве так и не появилось. Имя Чжоу Цзюня и то ужасное утро в памяти людей постепенно стало расплываться и наконец поблекло. Дни текли спокойно, как вода в медленной реке. Кампус, некогда жужжавший, как улей, из-за смерти студента, потихоньку вернулся к прежнему покою – точно так же, как стихают круги на воде после того, как кто-то бросает в пруд камень. Возможно, жизнь и должна быть такой.
В четверг днем после пары по международному экономическому праву Фан Му собрал свою сумку и уже собирался выйти из аудитории, когда его окликнул профессор Гао, который вел занятия. Он
