ее совсем не пострадала, и она быстро все вспомнила. А еще оказалось, что довольно много всего она помнила. Дальше мне пришлось уворачиваться от ледяных сосулек, которыми она меня швыряла, и слушать «лестные» слова в свою сторону. Однако, должен заметить, она хорошо понимала, что мое здесь нахождение и ее выздоровление связаны между собой, а потому это все говорилось без злобы, скорее, для профилактики.
— Пс-с-с-с-с… — шепнул мне на ухо Шнырька. — У нас ж-ж-жавелись кроты…
Он показал мне трансляцию, где Лагерта и Ульрих стояли возле ледяной стены с прижатыми к ней ушами.
— Теперь нам можно зайти? — не терпелось Ульриху увидеть дочь.
— Нет! — жестко ответила ему жена. — Не порти момент… Вдруг сейчас у них там зарождается любовь.
Я аж споткнулся от такого, и Хельга попала в меня сосулькой.
— Ой! Ты какого не увернулся⁈ — возмутилась она.
— Зачем? Все равно они мне не могут навредить, — усмехнулся я, и показал ей место, куда она попала, а там даже доспех не был пробит.
Дальше пришлось уворачиваться уже от сосулек побольше. Она, реально, целилась мне в голову, и не только…
Когда Хельга наконец-то вымоталась, я быстро скрутил ее, несмотря на писк. Затем уложил ее в постель и осмотрел.
— Не смотри… — покраснела она, когда я осматривал ее голову.
— Не переживай! Я уже все видел, — напомнил про ее голые атаки.
— П-ф-ф-ф…! — фыркнула она, прикрыла лицо одеялом, а затем решила поблагодарить. — Спасибо! Мне снился сон, и в нем был ты. Ты меня успокаивал.
А вот это уже плохо. Прежде, чем наложить на нее печать, мне пришлось ее успокоить, и на это ушло немало времени. Я тогда обнял ее, да простит меня Анна, и нашептывал разные слова. Сомнительного, гхм… содержания.
— Видишь, какой я молодец? Уже начинаю сниться! — широко улыбнулся я во все свои тридцать два зуба.
В коридоре что-то хрустнуло, а затем раздался глухой звук удара.
— Ладно, ты уже относительно здорова, — сказал я Хельге, а затем повернулся к проему. — Заходите уже, шпионы!
Лед разлетелся на мелкие кусочки, и два снежных вихря мигом оказались у кровати. Родители стали засыпать ее вопросами, по типу, болит ли что-то, и как она себя чувствует.
Сейчас они, вообще, не были похожи на тех вечно холодных и расчетливых правителей, но я могу их понять. Они обратились к простому барону и вторглись сразу в две страны, чтобы забрать меня. А это значит, что их положение было критическим, в котором они уже, практически, попрощались с дочерью.
Дабы им не мешать, я решил свалить отсюда, пока меня не заметили и не засыпали разными вопросами. Конечно, я не боялся на них отвечать. В любом случае, есть уже заготовки на случай неудобных вопросиков. Так что с этим был полный порядок. А в чем непорядок, так это с моими силами. Я выложился довольно сильно, и теперь мой голод можно было сравнить только с моим предвкушением от получения «Валькирий». Кто там говорил, что Галактионов не получит свой воздушный флот? Ну-ну… Конечно, я взялся помогать Хельге не поэтому. Я бы это сделал и бесплатно, но раз предлагают награду, то отказываться сам Кодекс не велит.
Шнырька быстро проложил мне маршрут в общий зал, в котором у них круглосуточно можно было набить живот. Зал был огромным, и в нем стояли широкие столы, за которыми сидели, как местная знать, так и обычные солдаты. Нравится мне их иерархия, в которой аристократы не ставят себя настолько выше других, чтобы есть в других местах. Если ты воюешь с собратом плечом к плечу, то и хлеб преломляешь за одним столом. Одобряю!
Пока шел по длинным коридорам, то ловил на себе много любопытных взглядов, причем, многие взгляды принадлежали симпатичным девушкам. Охрана же мне не трогала, видно, что не принято здесь устраивать неприятности гостям. С другой стороны, не сказать что тут спокойно. Местами Шнырька показывал мне мордобои, в которых потом зачинщики жарко обнимались, вместе выпивали, и хвастались своими ударами. Всё-таки слишком много здесь в людях безудержной силы и беззаботности их викингов-предков. Но я не думаю, что они это делают от такой любви к дракам. Моя версия — здесь настолько холодно, что они греются, как могут. Лично я бы так и делал, а то уже конкретно задубел. Приходилось постоянно держать доспех и напитывать тело энергией, чтобы было тепло.
Это все натолкнуло меня на мысль, что нужно в ближайшее время сделать Печать Адаптации. Проблема только в том, что нужно закрыть хотя бы один черный Разлом. Эта печать имеет всего три ранга, но проблема была в том, что их нужно наложить все в один день, раз за разом, а иначе ничего не получится. Эта печать не предусматривала разбивку на этапы. Но зато с ней мне будет плевать на холод и жар. С такими мыслями я дошел до местной столовой, в которой стоял веселый шум. Здесь пели песни, стуча кубками и рогами. Нет, олени здесь не пили. Северяне, как я понял, любили пить с рога.
Больше всех в глаза бросался старик, которому уже лет сто двадцать. У него были седые густые волосы, и такая же борода с усами. Примечательный он был тем, что его усы были просто шикарными, впечатляющей длины, а еще рог… Как этот дед вливает в себя, раз за разом, по литру пойла, я не понимал. Опыт, вероятно, не пропьешь?
Я, примерно, понимал, что надо делать, ведь Шнырька хороший разведчик. А потому нашел свободное место подальше от всех, и усевшись, стал ждать.
— Могу помочь тебе, Имперец? — подошла ко мне молодая девушка с пышным бюстом, и подмигнула.
— Если накормишь, то я попрошу своего хорошего друга написать для тебя балладу, — поднялось мое настроение.
Девушка засмеялась.
— Тогда мне придется постараться, ведь музыку я люблю! Что тебе принести?
Помимо хорошего обращения, я еще удостоился того, что она тщательно вытерла мой грязный стол.
— Всего, да побольше!
Кажется, они решили проверить после третьей съеденной тарелки, когда я лопну. Нет, не так, ТАРЕЛКИ, ведь порции у них были, как на троих. Но это и хорошо, ведь я хотел люто жрать после всей этой работы в душе Хельги.
Куропатки на закуску были выше всех похвал, а мясо оленя в молодом вине и соусе из ягод доставило мне чрезвычайное удовольствие. Молодой дикий кабан тоже зашел на «ура», как и дикие гуси. Они, кстати, были разломными. Когда я уже думал, что день удался, и пора пойти поспать, то судьба меня жестоко обломала.
— Эй, чужак! — обратился кто-то ко мне со спины. — Я Ольберг, сын конунга Хомунда из дома Йорскваль, вызываю тебя на Хольмганг!
Лениво повернувшись, я увидел парня, лет двадцати пяти, который стоял и зло смотрел на меня. А ведь я его даже не знаю.
— Извини, но с парнями я не танцую, — ответил ему с усмешкой, и развернулся обратно к своей тарелке.
Зрители тут же заулюлюкали, и подорвались со своих мест. Я уже было подумал, что они сейчас всей толпой на меня нападут. Но нет… Они стали сдвигать столы.
Блин…
— Шнырька, слушай… Можешь узнать, куда он меня пригласил?
Почему мне кажется, что это точно не на рыбалку. Пока Шнырька там бегает и ищет информацию, мне нужно потянуть время.
— Слушай, уважаемый, а какой повод хоть? — решил попробовать зайти с другой стороны, чтобы узнать о этом «ганге».
Он одарил меня презрительным взглядом, видимо за то, что я не знаю таких простых вещей. Но вмешались старшие.
— Ольберг, он хоть и чужак, но наш гость. Если еще раз проявишь неуважение, я лично научу тебя манерам, — встал с места тот старик с огромным рогом.
Ольберг явно струхнул.
— Прости меня, дедушка! Мой разум был затуманен, — ответил он с уважением к старику, который оказался его дедом, а затем повернулся ко мне. — Я вызвал тебя на Хольмганг, потому что Хельга…
— Стоп! Ни слова больше! — поднял я одну руку и остановил его. — Можешь не продолжать… Я все понял!
Как показывает опыт — раз в конфликте звучит женское имя между двумя мужчинами, то это дуэль.
Вот и слетал в гости. Поработал, покушал, а теперь можно и подраться⁈ Северное королевство мне нравится все больше и больше!!!
Глава 5
По классике жанра, этот влюбленный поклонник Хельги должен был выглядеть, как напыщенный прыщ.
