Для этого мне пришлось изобразить себя распутной штучкой, которая любит сосать какой-нибудь член на стороне. Что ж, отчасти это было правдой. Я хихикнула про себя.
В тот вечер мы были дома и смотрели фильм. Пришло время претворить мой план в жизнь или, по крайней мере, приступить к делу. Я оделась немного похотливо, немного небрежно: в узкую юбку и такую же узкую майку. Никакой бюстгальтер не добавил бы нужного эффекта, потому остался дома. Мои соски торчали сквозь тонкую ткань. Я не стала рассказывать Климу больше, чем нужно, зная, что так будет веселее. Он дал мне свободу делать всё ради выполнения его приказа. Ну, а раз так, то… победителей не судят. Я спустилась на лифте сразу после полуночи, надеясь, что Миша продолжает делать свою работу. Точно! Вот он. Я притворилась немного пьяной.
— Где бы не работать, лишь бы не работать или как? — спросила я смотрителя, немного невнятно произнося слова и широко улыбаясь.
— Ну, это лишь начальники могут себе такое позволить, — улыбнулся Михаил в ответ.
— А ты если не начальник, значит, хороший строитель?
— Думаю, что да, — с гордостью в голосе, но без бахвальства ответил парень. — Вот здесь, например, почти закончил. Надеюсь, сегодняшняя ночь будет последней на этом объекте, — заметил он.
— Хорошо кончает тот, кто кончает последним, верно?
Михаил пожал плечами. Я догадалась, что он не понял моей скабрёзной шутки или, может быть, его слишком отвлекла моя грудь. «Надеюсь на последнее», — подумала, заметив пару заинтересованных взглядов, которые смотритель бросил в район моего бюста. Не знаю ни одного мужчину, который бы не посмотрел на женскую грудь, обтянутую тканью, под которой не угадывается лифчик.
— Думаю, Михаил, вы очень хороший смотритель нашего дома, — сказала я, прежде чем пройти мимо него в помещение с расположенными там почтовыми ящиками. Там сделала вид, что хочу проверить нашу ячейку. Согласна: довольно странное занятие около полуночи. Да и кому теперь, в наши-то времена, может понадобиться почтовый ящик? Газет и журналов мы не выписываем, а квитанции приходят в приложениях. Но мне ведь нужен был повод спуститься.
Я снова прошла мимо Михаила, вернувшись к лифту, где протянула руку, но не нажала кнопку. Вместо этого внимательно огляделась вокруг, чтобы убедиться, что больше никого не видно. Бросила взгляд наверх: камеры видеонаблюдения уже смонтированы, но не подключены, ни один красный огонёк не мигает.
— Миша! — позвала я смотрителя, который сидел неподалёку на полу, продолжая возиться с плиткой. Голос при этом сделала томный, завлекающий.
Когда парень поднял голову, я, пристально глядя ему в глаза, медленно стянула лямки майки вниз по рукам, и мои сиськи выскочили наружу. Смотритель неотрывно наблюдал на моими действиями, которые явно привели его в шоковое состояние. Он видел мой обнажённый бюст, нервно сглотнул. Понимая, что достигнут нужный уровень эффекта, но надо бы усилить впечатление, я положила ладони под каждую грудь, эффективно обхватив их, и стала дерзко потирать соски большими пальцами. Смотритель уронил щётку, и у него отвисла челюсть.
Я сжала соски между указательными и большими пальцами, покачала грудью и сказала:
— Я хотела угостить тебя, раз ты так много работаешь.
Потом обернулась и нажала кнопку лифта. Она тут же открылась, и я зашла внутрь, ощущая, как сильно покраснело лицо. Но было и ещё одно ощущение: киску начало сладко покалывать от желания. Не могу отрицать, что это сумасшедшее задание возбуждало. Однако на этом первый акт задуманного мной спектакля был окончен.
На следующий день я весь день следила за Михаилом, но безуспешно. Уединиться не получилось бы при всём желании. По крайней мере, узнала, где находится помещение, арендованное компанией, в которой работает смотритель. Об этом мне сказал охранник: «Вам надо пройти в самый конец коридора на втором этаже». Я туда и отправилась, также выяснив, что здесь живут и некоторые строители. Михаил, например, снимал квартиру в нашем здании, чтобы быть готовым ко всяким неожиданностями: дом новый, мало ли что? Где-то может прорвать трубу или закоротить электричество.
Выяснив номер квартиры, где живёт Михаил, я на следующий день собралась с духом и постучала к нему. Это было вечером, сразу после конца рабочего дня, когда внизу никого не было. Смотритель вскоре открыл дверь, и его брови поднялись, когда увидел меня на пороге своего жилища.
— Михаил, — сказала я как можно дружелюбнее, но при этому чуточку игриво. — Я хочу извиниться перед вами за то, как повела себя той ночью. То, что я сделала, было совершенно неуместно, — и замолчала, продолжая смотреть на парня.
На этот раз покраснел Михаил.
— Всё в порядке, — ответил он.
— Понимаете, Миша, — перешла на немного фамильярный тон. — Я была пьяна. А ещё… просто хочу убедиться, что ты не расскажешь моему мужу? Ведь так?
Смотритель заверил меня, что не собирается никому рассказывать. В разговоре возникла пауза. Продержав её несколько секунд, я перешла на интимный шёпот и проговорила:
— Иногда я очень плохая девочка и делаю ужасно гадкие вещи за спиной своего мужа.
Сама не могла поверить словам, вылетевшим из моего рта. Несмотря на то, что репетировала, вся съёжилась от стыда, когда произносила. Но после, собравшись с духом, наклонилась немного вперёд и поцеловала Михаила в щёку. Я хотела, чтобы это выглядело как дружеский поцелуй, вполне себе безобидный. Так сказать, ещё один шаг к установлению приятельских отношений.
Но это для Михаила. Сама-то понимала: это шаг к завоеванию его доверия.
Смотритель отреагировал спокойно. Улыбнулся, кивнул, и после мы попрощались. Второй акт спектакля был благополучно завершён. Мне полагался антракт. Он продлился ровно два дня.
Акт третий начался возле нашего здания. Я дождалась, пока Михаил пойдёт домой, — для этого пришлось следить за ним из окна при помощи подзорной трубы, купленной Климом для наблюдения за Финским заливом. Потом спустилась вниз и сделала вид, что столкнулась со смотрителем абсолютно случайно. Завела с ним светскую беседу, флиртуя чуть более агрессивно. Я спросила у него номер мобильного телефона, «на случай чрезвычайной ситуации», — пояснила своё желание.
Мне показалось, Михаил стал догадываться о моих истинных намерениях. Или же нет? Это следовало проверить. Но уже в четвёртом акте. Прошло три дня, флирта стало ещё больше. Я во время беседы назвала Михаила «сильным и красивым». Рядом никого не было, поэтому мне удалось снова поцеловать его в щёку на прощание и даже погладить ладонь. Сделала вид, что всё это исключительно по-дружески. Но заметила, как вспыхнули желанием глаза парня. Это дало мне чёткий знак: он уже почти готов к тому, чтобы
