Книга Моя семья: Горький и Берия - Сергей С. Пешков

в лодке к пароходу мне на встречу. Этот чуткий друг понял и почувствовал, какую муку я в то время переживал. Я был так растроган этим благородным его жестом, что от радостного волнения заплакал. Алексей Максимович меня успокоил, лишний раз дав мне понять, что он знает цену мелкой пакости людской…» Мир был восстановлен, и Шаляпин больше двух недель гостил у Горького. Перед отъездом Федор Иванович устроил на прощание грандиозный концерт. Под впечатлением А.М. написал своему давнему знакомому Александру Тихонову, одному из основателей издательства «Всемирная литература»: «Действительно пел Ф. – сверхъестественно, страшно: особенно Шуберта “Двойник” и “Ненастный день” Корсакова. Репертуарище у него расширен очень сильно. Изумительно поет Грига и вообще северных. И – Филиппа II. Да вообще – что же говорить – маг». Целый вечер пел Шаляпин, а когда закончил, окрестности виллы «Серафина» буквально взорвались аплодисментами, криками «VIVA Gorki!», «Viva Scialapin!» – так собравшиеся каприйцы благодарили великого русского певца.

В середине марта 1909 года к Горькому приезжал Иван Бунин с женой, пробыл на острове целый месяц. А.М. называл Бунина «лучшим современным писателем», «лучшим стилистом современности». Бунин позже писал А.М.: «Читая Ваше письмо, с великой нежностью и горечью вспомнил Италию – с нежностью потому, что только теперь понял, как она вошла мне в сердце, а с горечью по той простой причине, что – когда-то теперь еще доберешься до Вас, до казы Вашей, до вина Вашего». Через год Бунины снова посетили Капри, пробыли почти месяц, а затем приезжали каждый год и надолго. Здесь Иван Алексеевич написал повесть «Суходол», рассказы, стихи, поэтические очерки. Каприйские годы были годами дружбы двух писателей, и хотя после отъезда А.М. в Россию встречались они редко, но продолжали переписываться вплоть до 1917 года. После эмиграции Бунина связь оборвалась.

На Капри в гостях у Горького побывали не десятки – сотни гостей: и уже известные именитые писатели, и только делающие первые шаги в литературе, художники Илья Репин, Михаил Нестеров, многочисленные группы молодых художников – портретистов, графиков, театральных декораторов, музыканты, певцы, режиссеры…

Михаил Коцюбинский, поселившийся у А.М. в маленьком домике виллы «Серафина», писал: «Новые и новые люди, литераторы меняются как в калейдоскопе». И каждый из них уезжал, «заряженный» энергией Горького и каприйского солнца. И для каждого А.М., по определению религиозного философа Алексея Золотарева, который сам бывал у Горького на Капри, – неутомимый страстный охотник открывать все новых и новых людей, – отдавал все свое свободное время.

Но только в случае приезда самых дорогих гостей писатель кардинально ломал привычный распорядок дня. Затевалась «большая рыбная ловля». С раннего утра всей компанией отправлялись на лодках к Белому гроту. В огромной пещере грота разводили огонь для будущей ухи и уходили в море на ловлю рыбы.

Михаил Коцюбинский вспоминает о таком дне – 18 июня 1910 года:

В 6 часов утра мы уже были в море, на трех лодках… Вода тихая и такая прозрачная, что на большой глубине уже видишь, как серебряным пятном или серебряным ужом плывет еще живая, но на крючке рыба. Вот вытаскивают вьюна, который длиннее меня, а толщиной в две человеческие ноги. Вьюн вьется, бьется, и его оглушают железным крюком и бросают в лодку. Затем опять идет рыба – черт, вся красная, как коралл, с большими крыльями, как Мефистофель в плаще. Затем опять вьюны, попадаются маленькие и большие акулы. Последних должны убивать в воде, потому что втаскивать их живыми в лодку опасно, могут откусить руку или ногу… Каких только рыб не наловили…

Наконец вытащили такую большую акулу, что даже страшно стало. Это зверь, а не рыба. Едва нас не перевернула, бьет хвостом, раскрывает огромную пасть, с тремя рядами больших зубов, в которой поместилось бы 2 человеческих головы, и светит, и светит зеленым дьявольским глазом, страшным и звериным. Ее нельзя было вытащить, ее обмотали веревками, били железом и привязали к лодке. Говорят в ней пудов 9–10. Вообще поймано много рыбы, одних акул штук 15–20 (их тут едят). Затем мы заплыли в какую-то пещеру, там закусывали, пели песни и купались, кто мог. Потом еще ловили рыбу удочками и возвратились домой только вечером, так что пробыли на море 12 часов.

Немало побывало у А.М. и профессиональных революционеров. В начале января 1907 года приезжала Вера Фигнер, 20 лет проведшая в заключении в Шлиссельбургской крепости. Террористка, член Исполнительного комитета «Народной воли», в 1883 году она была арестована и в сентябре 1884-го приговорена к смертной казни, замененной бессрочной каторгой. В 1904 году каторга заменена ссылкой, а через два года она получила разрешение выехать за границу для лечения. Вера Николаевна возглавляла созданный в Париже «Комитет помощи политкаторжанам», в работе которого также принимала деятельное участие и Екатерина Павловна Пешкова.

В 1909 и 1910 годах А.М. встречался с членом Генерального совета Интернационала – Г.А. Лопатиным. Еще в 1867 году он сражался в Италии под знаменами Джузеппе Гарибальди – одного из лидеров движения за объединение Италии, затем в России активно участвовал в революционном движении. 6 октября 1884 года он был арестован по делу революционной организации «Народная воля». Смертный приговор ему заменили вечной каторгой, и он 18 лет провел в Шлиссельбургской крепости, в октябре 1905-го его амнистировали, он благополучно пережил Февральскую и Октябрьскую революции и через 13 лет скончался в Петрограде в конце 1918-го. Друг Карла Маркса, первый переводчик «Капитала» на русский язык, Герман Александрович произвел на Горького «глубокое и могучее впечатление».

В январе 1910 года на Капри приезжал Феликс Дзержинский, член ЦК РСДРП, серьезно болевший после 17-месячного заключения в Варшавской тюрьме и побега из ссылки.

Больше года прожил на острове Анатолий Луначарский, активный участник революции 1905–1907 годов, будущий первый нарком просвещения. Горький познакомился с ним в Петербурге в 1905 году, хорошо знал его статьи, считал человеком талантливым и широко образованным.

Посетил Капри и Ленин в апреле 1908 года. До этого у них были две короткие встречи – в 1905-м в Петербурге на заседании ЦК РСДРП, в котором Горький, как член партии, принимал участие, и в январе 1906 года – в Гельсингфорсе на квартире старого члена партии Владимира Смирнова. И, наконец, более длительная – в Берлине, в издательстве Ивана Ладыжникова, по пути на V Лондонский съезд РСДРП, 24–27 апреля 1907 года. Вместе они добирались до Лондона, часто общались и во время заседаний, и в свободное время. Ходили по музеям и театрам, осматривали город, беседовали, и между ними установились дружеские отношения.

В эти каприйские годы А.М. живо интересовался идеями главных идеологов большевиков – Анатолия Луначарского, Александра Богданова, Владимира Базарова, увлекся «богостроительством». Отвечая на вопросы газеты «Меркюр де Франс», как он относится к религиозной идее, А.М. ответил: «Если под “религиозной” идеей вы подразумеваете Бога, т. е. идею божественного творца, управляющего вселенной и человеческими судьбами, то эта идея, я думаю, умирает, и говорить об