мы вообще не виноваты! — Взвыли обе подруги в голос, а продолжила уже Рита, — кто же знал, что она такая слабонервная?
— Она слабонервная? Да любой обосрется, извините, если на него в полночь из темной подворотни выскакивают две полоумные с криком: «Имя!». Бабка чуть Богу душу не отдала путем обширного инфаркта.
— Мы думали, что это мужик…перепутали, — покаянно пробормотала Ирма, внимательно рассматривая носки туфель, — мы же на суженого гадали… мужское имя хотели…
— Да, да, — понимающе закивала я, — суженого. На улице, на которой освещения уже лет пять как нет. А теперь еще и прохожие вывелись окончательно, похоже, после рассказов бабки…
— Ага, как же, — в голосе лучшей подруги плескалось что угодно, кроме раскаяния, — больше чем уверена, что наутро она вообще не помнила, что случилось. Она ж полбутылки отцовского коньяка тогда выжрала напополам с корвалолом! И куда поместилось только! Отец потом еще месяц на меня косился подозрительно…
— Знаешь, если бы он узнал правду, боюсь, одними взглядами дело бы не ограничилось…
На это сказать подруге оказалось нечего.
— Далась тебе эта бабка, — бросила Рита, посмотрев за окно. Но, судя по выражению ее лица, мы еще не доехали, — живет и здравствует старушка. И нас переживет еще.
— После такого уж конечно, — хмыкнула я, не собираясь заканчивать разговор, — а в прошлом году как все прошло, помните?
— Нормально прошло, — буркнула она так, что любому стало бы ясно, что от «нормального» там было разве что начало.
— Неужели? — Сарказм в моем голосе зашкаливал. — Не знала, что для вас провести полночи в травмпункте — самое привычное развлечение.
— Дара! — Не выдержала Ирма, хотя поручень на этот раз отпускать предусмотрительно не стала, ограничившись односторонним взмахом. — Вот тут мы точно не виноваты!
— Серьезно?
— Да! — Снова дружное и в голос, продолжившееся на этот раз монологом Ирмы, — а нечего под чужими окнами ночами бродить, между прочим!
— Мужик «под окнами», как ты выразилась, не бродил, если что, — возразила я вполне справедливо, — он с работы шел, как честный человек. Зарплату детям и жене нес. Кто же знал, что именно этим вечером удача так жестоко его подведет?
— А мы при чем? Это гадание такое! Ты же с нами была и все читала! — Упорно стояла на своем Рита. Ирма, похоже, начала сомневаться в этой точке зрения…
— Знаешь, я, конечно, не в подробностях все помню, но точно читала про сапог, который выкидывают за порог…
— Вот видишь! — Перебила меня Ритка, словно я ее в суде оправдала. Но радоваться на ее месте было точно преждевременно.
— Так за порог, Рита! За порог или за ворота! А не с балкона пятого этажа! — Повысила я голос. И не просто так — всколыхнулись воспоминания. Сначала запредельное удивление от странного поступка подруги, потом лютый страх, что мужчина пострадал сильнее, чем показалось.
На этот раз девушки замолчали. И я порадовалась, что в автобусе мы остались одни, если не считать водителя — устраивать бесплатное представление не хотелось.
— Нам еще очень повезло, что мужик принял нас за случайных прохожих, которые так вовремя оказались рядом и помогли. Да мне так стыдно ни разу в жизни не было!
Ощущала себя мамой, отчитывающей двух неразумных детей. Но чувство, что в нашей компании здравый смысл распределился крайне неравномерно, не покидало уже давно.
— Дара, — тихо и несмело попыталась вклиниться в мой монолог Ирма, но я проигнорировала попытку.
— А что Дара? Я вам еще в прошлый раз все сказала. В этих авантюрах больше участвовать не собираюсь! Мне, вон, еще четыре главы про одомашненных магических существ учить. И испытание скоро. И в баре завтра смена. Поэтому ночью я хочу исключительно выспаться, а не бегать по городу в попытках устранить последствия очередной глупости.
Я встала, намереваясь выйти на ближайшей остановке. В своем решении была уверена, как никогда. Самое интересное, что еще пару дней назад я бы вряд ли отказалась столь категорично от предложения подруг, несмотря на все вышесказанное. Но сон с саламандрой существенно пошатнул мое прежнее мировоззрение, заставив пересмотреть приоритеты.
— Дара, не уходи, пожалуйста, — схватила меня Ирма за рукав, останавливая, — не бросай нас. Я тебе обещаю, что на этот раз все будет по-другому. Честное слово! Никаких глупостей и опасности для окружающих!
Мой скептический взгляд был не тем ответом, что она ждала, поэтому уговаривать меня продолжили тщательнее.
— Честное слово! Мы будем сидеть дома! Я лично запру все двери и окна! Только мы втроем, и все! Дара, ну, прошу тебя, не уходи!
Я могу выдержать все!
Я — кремень!
Мое решение твердо и непокобелимо…
Ага, как же.
Глядя в умоляющие глаза девушки, которая с детства была рядом чаще, чем мама, я тяжело вздохнула. И Ирма прекрасно поняла, что это значило…
— У-и-и! — Взвизгнула она так, что водитель подарил нам укоризненный взгляд в зеркало заднего вида. — Дара! Я тебя обожаю!!
— Угу. Я тебя тоже, — пробормотала тихо, пока меня стиснули в счастливых объятиях. Рита тоже довольно улыбалась.
А меньше, чем через две минуты, мы, наконец, прибыли на место.
Магазинчик ведьмы оказался не таким страшным, как представлялось в моей фантазии. Но, безусловно, весьма колоритным. Да и магазинчиком его назвать язык не поворачивался — больше подходило название «лавка».
Расположенное в старом деревянном, хоть и крепком, но все же ушедшим в землю по нижний край окон, доме, заведение производило смешанное впечатление. Словно приглашая к себе, но с предупреждением вести себя прилично. Белые распахнутые ставни, потемневшие от времени бревенчатые стены, светлая крыша — на первый взгляд, ничего особенного. Но это ровно до тех пор, пока рука не ложилась на ручку двери…
Тяжелая внешне дверь открывалась легко, плавно, и, что еще более странно — абсолютно бесшумно. Резкий запах трав ударял в нос, заставляя задержать дыхание. А атмосфера внутри словно само по себе не давала повысить голос, заставляя разговаривать едва ли не шёпотом.
Собственно, магазинчик занимал одну комнату — наверняка дальше были еще помещения, но выходов туда я не заметила. Повсюду на стенах висели пучки сушеных трав, с потолка свисали они же — размером от крохотного пучка до полноценного «банного» веника, хотя такое сравнение даже самой себе казалось кощунственным. На импровизированных «витринах», на самом деле являющихся обычными грубо сколоченными деревянными столами и тумбами лежали многочисленные предметы, знакомые и не очень. Карманные зеркальца, бусины, связки перьев, сушеные кости, различные порошки, банки с насекомыми и заспиртованными мелкими животными, свечи, непонятного назначения небольшие инструменты, горелки и котелки, тряпицы и ленты — глаза на самом деле разбегались.
Подруги
