чувства. Отсекая меня? Хотя казалось, что и прежде его взгляд был закрыт и непроницаем. Но я слишком хорошо знала Филиппа. И прочитала сейчас в его глазах неизбывную тоску. Филипп… будто прощался со мной? Мне захотелось плакать. А он приподнял мой подбородок своими длинными сильными пальцами, легонько погладил по коже. Его губы изломала горькая улыбка, которую Филипп даже не попытался скрыть.
– Изменница, – тихо, очень тихо проговорил Филипп мне на ухо с ненавистью и болью, которая прорвалась сквозь его защитные барьеры, что он выстроил против меня. - Знаешь, что я сейчас сделаю?
Глава 5
– Ты так же лжива, как прекрасна, Элион. Но я все равно люблю тебя. И заставлю избавиться… от любовника. Вот только тебе не понравится, как я это сделаю!
Вся нежность, все тепло в одно мгновение слетели с лица Филиппа. Сметенное черной волной удушающей ревности к Уиллу. Будто и не было у Филиппа светлых чувств ко мне никогда. Мое сердце сжалось от боли. Захотелось вырваться из его рук, сбежать куда-то на чердак, подальше от всех. Свернуться клубочком и оплакать свою собственную любовь к Филиппу. Разрушенную его недоверием ко мне.
– Не трогай меня! – испуганно вскрикнула я, дернувшись всем телом, когда Филипп, уже не церемонясь, скрутил и толкнул меня к коридору.
Мысленно я успела лишь порадоваться, что в начале нашей ссоры Агния унесла из обеденного зала моих детей. А не то сцена выглядела бы особенно отвратительно! Я продолжала бесплодные попытки вырваться, но Филипп был гораздо сильнее и крупнее меня. Так что здесь я проиграла. Без шансов на победу с самого начала.
Но у меня был защитник. Уилл, который честно старался держаться, пока Филипп вел себя прилично и просто говорил со мной, сам будто с цепи сорвался. И бросился на незваного гостя с кулаками.
– Отпусти ее! – Уилл снова оторвал руки Филиппа от меня.
Я попятилась, споткнулась и едва не отлетела к стене. Расширенными от ужаса глазами наблюдая за тем, как эти двое сцепились не на шутку в драке. Вроде и аристократы оба, холеные, вежливые, а сейчас, в схватке, осыпали друг друга бранью, будто портовые грузчики. И размахивали кулаками не хуже них! Филипп пока вел в этом поединке: сказался прошлый его опыт «тренировок». Драки с братом, да и общение с мужчинами-демонами не прошло для Филиппа даром. Он умело замахнулся по лицу Уилла, разбив тому скулу. Но в ответ получил хороший удар по ребрам и застонал.
– Остановитесь! – закричала я.
Никто меня не послушал. Костяшки пальцев у мужчин уже были разбиты в кровь, хриплое дыхание вырывалось с усилием из разбитых ударами губ. Но ни один не унимался!
– Я все равно одержу победу и заберу ее себе! – прорычал Уилл, бешено сверкая глазами.
Он вцепился в волосы Филиппа и с силой их дернул на себя, заставив соперника согнуться пополам. Тот не сдался, сделал подсечку Уиллу и вырвался, сверкая глазами.
– Черта с два, молокосос! – прорычал Филипп так зло, что у меня закружилась голова. – Элион будет моей! Навсегда!
– Не-ет! – я увидела опасный блеск стали короткого кинжала в руке обезумевшего от ревности Филиппа.
***
– Не-ет! – я увидела опасный блеск стали короткого кинжала в руке обезумевшего от ревности Филиппа.
Я похолодела от страха за Уилла. А еще рванулась вперед, прямо наперерез Филиппу. Он замахнулся на ничего не подозревающего, безоружного соперника острым кинжалом.
Я действовала необдуманно. На инстинкте: спасти, сохранить чужую, невинную жизнь. Я не хотела, чтобы Уилл пострадал из-за меня. Этот милый наивный юноша не заслуживал такой участи: получить кинжал в сердце из-за какой-то… неверной жены. В моем горле загорчило при воспоминании о том, как назвал меня Филипп. Это ведь было правдой.
– Нет! – в несколько шагов я преодолела расстояние между нами и выбросила вперед руку как раз в тот момент, когда Филипп замахнулся.
Уилл не ожидал нападения. Как и моей «защиты». Он изумленно выдохнул и окаменел на мгновение, не в силах сдвинуться с места. А острый кинжал тем временем рассек мою ладонь без жалости.
– Ох, – в самый последний момент Филипп каким-то чудом успел остановиться, отдернуть кинжал.
Он лишь по касательной зацепил меня. Если бы не эта… осторожность, то рана была бы глубокой. Но больно все равно было. Кинжал упал на пол, зазвенев на каменных плитах. На пол упали первые красные капли. После беременности я сложно воспринимала вид крови. А она сейчас потекла алой струйкой по моей ладони. Меня затошнило, закружилась голова. Я пошатнулась, прижимая руку к своей груди. Не замечая, что оставляю кровавые пятна на белом простом платье. И поняла, что еще немного – и я осяду на пол. А может быть, и потеряю сознание.
– Элион!
Мужчины воскликнули это почти хором. И так же синхронно ринулись ко мне. Хватая, удерживая, прижимая к себе, по-прежнему ревниво, с двух сторон. Если бы не печальный повод, такое трогательное единодушие смотрелось бы мило со стороны Уилла и Филиппа.
– Я в порядке, – твердо отрезала я, стряхивая капли крови на пол. – Это всего лишь царапина.
Филипп, словно опомнившись, разжал руки, разрывая свои объятия. И отступил на шаг, глядя на меня во все глаза. Так по-больному, будто сам был раненым животным перед дулом охотничьего ружья. На мгновение, мне даже стало его жаль.
– Что ты натворил? – Уилл воспользовался случаем и крепче сжал меня в своих руках.
Он осторожно усадил меня на стул и встал рядом. Вытащил из кармана идеально чистый белый платок и перетянул крепко мою ладонь, чтобы остановить кровь. А потом перевел искрящийся немного по-детски, будто не верящий до конца, взгляд на Филиппа.
– Ты… ты понимаешь, что мог ее убить? – голос Уилла прозвучал нервно, звеняще.
Он разнесся по всему обеденному залу так громко, что Филипп вздрогнул, будто по нему прошлись кнутом. Ничего не ответил, лишь сжался, переводя затравленный взгляд с меня на Уилла и обратно. Я сглотнула, понимая, что это правда. Как бы я ни оправдывала Филиппа состоянием аффекта в ревности, но он… поднял на меня руку. Вернее, поднял ее на Уилла, а вместо него подлезла я. Но это не меняло ситуации. Того, что Филипп был готов убить.
«Убить за меня? Меня же саму…» – я горько усмехнулась своим мрачным мыслям и потрогала
