мылом и маленькими бутылочками шампуня и кондиционера. Я схватила полотенца и тряпки и прошла обратно через лобби.
Пожарные сгрудились перед баром, расступаясь передо мной словно Красное море, смолкая ненадолго, чтобы я могла пройти мимо них с руками, переполненными отбеленным хлопком. Лифт задрожал, добравшись до второго этажа, а затем дёрнулся. Двери открылись в пустой коридор. Напротив меня висело большое ромбовидное зеркало. Отражавшаяся в нём женщина была не похожа на обливающуюся слезами, загнанную в ловушку невесту из крошечной церквушки в Форт Худе. Теперь в моих глазах сияла надежда. Независимость.
Номер двести один находился всего в трёх метрах от лифта. Я постучала костяшками пальцев по двери.
— Горничная, — произнесла я, не зная, правильно ли поступаю.
— Секунду! — прокричал мужчина. Следом раздался какой-то шум внутри номера. — Чёрт! Подождите!
Дверь распахнулась и мои глаза прошлись по пяти футам белого махрового халата, груди, шее, а затем остановились на паре светло-голубых глаз. Открывший дверь мужчина часто дышал. Но когда она встретился со мной глазами, он задержал дыхание. Он не сразу смог собраться с мыслями, чтобы выдать одно-единственное слово.
— Привет.
— Привет, — улыбнулась я. — Полотенца? — спросила я, протягивая их перед собой.
— Э-э…
— Простите, вы что-то…
— Да! Да, — спохватился он, забирая у меня полотенца. — Извините. Я споткнулся о чёртов… Неважно. Спасибо. — Он усмехнулся. Совсем не похоже на ту улыбку, которую хищник вроде Шона использовал, чтобы завлечь меня. — Я Трекс.
— Дарби, — сказала я. Казалось, его заворожил сам звук моего имени. Он никак не мог перестать разглядывать меня, и я не могла отвести взгляда.
— Ох. Чёрт возьми. Извините. — Трекс достал из кармана двадцатидолларовую банкноту и вложил её мне в руку. — Ещё раз спасибо.
— Это совсем необязательно, — сказала я, уставившись на потрёпанную бумажку.
— Я настаиваю.
Я вернула ему деньги, заставив себя произнести слова, пришедшие в голову.
— Нет, спасибо.
Я развернулась и, улыбаясь до самого лифта, оставила Трекса стоять в коридоре. От того, что я сказала кому-то «нет» впервые за долгое время — может, вообще впервые — я испытывала чувство, которое сложно описать тому, кто не был размазнёй большую часть жизни. Я испытывала одновременно ужас и будоражащую энергию. Не помню, чтобы когда-либо чувствовала себя столь счастливой.
— Дарби, — позвал Трекс из своего номера.
Я замерла, глада на него через плечо. Интересно, сколько времени понадобится, чтобы я забыла парализующий страх, накатывающий на меня, когда мужской голос произносит моё имя?
— Не хочешь как-нибудь поужинать со мной?
— Нет, спасибо, — нелепая улыбка не сходила с моего лица.
— А как насчёт обеда?
— Нет, спасибо. — Вряд ли моя улыбка была естественной, но я не могла ничего с этим поделать.
— Тебе просто нравится меня отшивать или я и вправду столь омерзителен?
— Да, — ответила я. Как только двери лифта закрылись, я изобразила победный танец.
Раньше я была неспособна на конфронтацию и отказ. Даже под страхом жуткой смерти я бы пошла за незнакомцем, игнорируя тревожные звоночки в голове, скорее пожертвовав чувством самосохранения, чем рискуя задеть чувства незнакомца. С самого начала меня приучили быть вежливой, послушной и спокойной. Обнять того незнакомца, поцеловать ту тётю, всем улыбаться, даже если что-то подсказывало мне, что они опасны. Именно по этой причине однажды поздним вечером я оказалась на коленях у отца подруги, у которой осталась ночевать, чувствуя его руки у себя в штанах. По этой причине моему дедушке удавалось заставить меня тереть его в тех местах, которые мне даже видеть не хотелось, не то что трогать.
Слово «нет» стало моей новой супер-силой, и с этих пор я буду использовать её при каждом удобном случае.
Глава 4
Трекс
Я продолжал таращиться на то место, где только что стояла Дарби, словно она вдруг вернётся, смеясь, и признается, что просто разыграла меня. Но лифт пикнул, и я понял, что она едет вниз. Я помотал головой. Дарби выглядела, как королева красоты без двадцати слоёв макияжа, у неё была лучшая на земле миротворческая улыбка и походка, достойная подиума. Я встречал красивых женщин и раньше — даже ходил на свидания с парочкой из них. Но я никак не ожидал, что женщина вроде неё станет работать в месте вроде этого. Она могла бы быть женой Джорджа Клуни и отстаивать права человека, возглавлять собственную благотворительную кампанию за доступную питьевую воду, занимаясь спасением мира, а не прозябать в захолустной гостинице в Колорадо Спрингс.
Я закрыл дверь, внезапно смутившись из-за того, что столько времени проторчал, глядя в коридор.
Зазвонил мой телефон, так что я отнёс полотенца в ванную и бегом вернулся за телефоном, лежащем на тумбочке возле кровати. Отсоединив провод зарядки, я навзничь рухнул на кровать.
— Привет, Вэл.
— Прошёл не один месяц. Ты что, не мог позвонить? — спросила Вэл. Её голос успокаивал меня даже за сотни километров. Она всегда прикрывала мне спину, годами пытаясь быть моим голосом разума каждый раз, когда я пытался всё бросить и уйти, показывая средний палец своему начальнику.
— Я был за границей, стараясь чем-то себя занять, — признался я, играясь со шнурком ботинка. — Угадай, с кем я сегодня обедал?
— С отцом?
— Очень смешно. С Тэйлором Мэддоксом.
— Брехня.
— С чего бы мне врать?
— И как такое могло произойти?
Я хохотнул, не ожидая от себя этого.
— Он работает на пожаре неподалёку. Я остановился в той же гостинице. Думал, он набросится на меня, когда мы встретились, но он пригласил меня пообедать.
— Ох уж эти Мэддоксы, — вздохнула она. — Ну… и как обед?
— Хорошо. Похоже, Тэйлор втюрился в официантку. Он, кстати, только сегодня с ней познакомился. Мы забыли оставить ей чаевые и он вышел из себя из-за этого. Он отвезёт ей чаевые сегодня вечером.
— Ой, как мило.
— Ага, если она не возненавидела его.
— Так тебе там нравится? В Колорадо?
— Думаю, да, — ответил я.
— Что ж… тогда на этом всё.
— Я буду скучать по тебе, Вэл. Без шуток. Береги себя.
— И ты тоже. И… Скотти? Не будь чужаком. Если что-нибудь понадобится, звони.
— Спасибо, Вэл.
Это был не тот финал, на который я рассчитывал, нажимая на кнопку завершения вызова. Вэл хотела, чтобы я сказал что-нибудь ещё, но мне нечего было добавить. Один случайный поцелуй в алкогольном угаре местного паба не заставил бы меня остаться. Она, скорее всего,
