Книга Кооп-стоп - Ксения Васильевна Бахарева

с ее бесконечным товарным дефицитом, в этой конторе всегда было чем поживиться. Сама система потребительской кооперации позволяла получать большие деньги всем, кто работал в этой сфере. И все же не пойман – не вор, а как поймать, если на любые проверки посылаются прикормленные ревизоры? И прокурор не дает вникнуть в дело. Горунов не только носом, всем нутром чувствовал, что в кооперации происходит хищение в особо крупных размерах, которое, как известно, не может осуществляться в одиночку. И здесь наверняка действует круговая порука, но пока нет сотни анонимок, делать нечего. Остается только бороться с мелкими рыбешками, на которых не наложит вето прокурор.

12

Марк Наумович возвращался домой затемно, и потому не всегда его с ужином дожидались жена Соня и дочери.

– Ужинать будешь? Я разогрею.

– Устал, чаю бы попил, только умоюсь.

В настенном зеркале ванной комнаты отражались усталые глаза пятидесятилетнего мужчины, который все чаще не понимал череду событий, не соответствующих придуманному им самим идеальному устройству мира. Смыв с себя суету дня, Марк Наумович зашел на кухню и ахнул от удивления. На столе горели праздничные свечи и стоял любимый киевский торт.

– Праздник?

– Девочки не дождались, ушли спать. Какой день сегодня, не помнишь?

– Нет.

– Наша с тобой годовщина.

– Милая, прости, забыл.

Как часто он помнил о своих обязанностях, судьбах и проблемах начальства и подчиненных, забывая о таких простых семейных и дорогих сердцу вещах. И теперь, стыдясь забывчивости, он молча поцеловал любимую спутницу жизни. От нахлынувших воспоминаний молодости, прошедшей в годы военного лихолетья, деревенской нищеты и постоянного изнурительного труда, он размяк, поддаваясь, казалось бы, позабытому острому романтическому чувству любви к самой дорогой женщине на свете, как будто дарованной свыше.

Соня после рождения детей работала библиотекарем, она всегда много читала, а потому была интересной собеседницей даже в самом образованном обществе. Кроме необыкновенной начитанности, обладала удивительной интуицией предстоящих событий, как будто видела то, что непременно сбудется. И чувствовала людей как никто другой.

– Какой груз ты несешь, зачем обременяешь себя мрачными мыслями?

– Не понимаю, что происходит вокруг, устал без толку крутиться и ничего не получать взамен.

– А что ты хочешь взамен?

– Не понимаю, почему все хотят только брать и ничего не отдавать, – устало гладил жене руку Марк Наумович.

– Ты отдаешь, этим пользуются все, кто тебя знает. Разве этого мало? Что же тебя тяготит?

– Разве мы за это воевали? Почему все так?

– Как?

– Из-под полы, все по принципу: ты – мне, я – тебе. Откуда этот чертов дефицит во всем? Схватить на халяву и удрать поскорей?

– Видишь ли, еще на заре советской власти, когда встал вопрос о модернизации страны, теоретики и большевистские лидеры решали, как следует развиваться советской экономике. Кто-то предлагал стратегию сбалансированного роста с постепенным расширением государственной и коллективной собственности, разумное рыночное распределение и привлечение зарубежной технологии. А кто-то выступал за рост экономики по ускоренной программе по директивному управлению, когда все подчинено государственному планированию и жесткому ограничению в потреблении. Победило то, что проще, ведь к власти пришли необразованные в большинстве своем люди.

– Это понятно. Государство говорит мне, что надо производить, какого качества и в каком количестве. И куда товар потом направить на реализацию. При этом никто не считает, как расходуются ресурсы на производстве, как и в какие сроки продукт продается или не продается, никто ни за что не отвечает.

– Кроме руководителей страны.

– А они-то за что отвечают? Давно живут при коммунизме.

– Но ты-то смог на предприятии построить эффективную систему!

– Только при всей строгой системе Госплана государство эффективность моего предприятия никак не может контролировать! Всем контролерам нужно только побольше мяса, колбасы да коньяка с черной икрой! А как идти в ногу со временем? Как морально устаревшие станки поменять на новые, чтобы произвести новый товар? Пока они наверху согласуют мои прошения, товар устаревает до рождения!

– В этом и есть парадокс директивной экономики! Все население занято, производства загружены, а везде дефицит. И никакого стимула в экономии. Марк, ты просто устал, тебе надо отдохнуть, все наладится, вот увидишь! Давай спать!

– Да, милая Соня, прости, я действительно устал, – Марк обнял жену и нежно поцеловал.

13

Утро пятницы у Марка Наумовича выдалось нервным. Не прошло и недели с прошлого выезда на природу, как его пришлось организовывать вновь: опять по телефону потревожило начальство – высокопоставленные чиновники, которым подавай стерлядь, воблу и икру. И снова приходится выполнять их волю. Да еще из канцелярии продублировали: смотри, Наумыч, не подкачай! Конечно, Наумыч организует прием, как положено. И чем выше начальство, тем больше требований, продиктованных сверху.

«Придет большой партийный босс, досыта поест, вдоволь попьет и решит еще что-то с собой прихватить. И без всякой оплаты. А кто-то должен это списывать, кто-то должен за все платить! И отказать нельзя – хуже будет, не отказать – будет ли лучше?» – Бородина одолевали невеселые думы, пока по селектору секретарь Люсенька не сообщила:

– Марк Наумович! К вам посетители!

– Кто еще?

– Глузин и Антонов.

– Что им нужно? Не до них!

– Подписать документы, Марк Наумович!

– Хм, пусть войдут…

Заместитель директора заготконторы Илья Глузин, слегка оттолкнув заведующего убойной площадки Александра Антонова, первым протиснулся в дверной проем:

– Наумыч, тут это…

– Что тебе подписать, Илья Исаакович?

– Вот, – протянул бумагу Глузин.

Марк Наумович, бегло просмотрев написанный химическим карандашом текст, взорвался:

– Какие 12 тощих поросят? На какой откорм? Ты меня в гроб загнать хочешь? В прошлом месяце было 12, в позапрошлом – 12, ты другие цифры знаешь? Или у тебя все по 12?

– Так ведь по партиям, Марк Наумович!

– Ты хочешь сказать, что отдал на откорм 36 поросят? А если проверят это Смольянское сельпо? Вы головой подумать можете на несколько шагов вперед? Не можете красть по-тихому? Надо, чтобы все все видели, а вам за это ничего не было?

– Не волнуйся, Наумыч, мы договорились!

– Договорились… – ехидно передразнил Марк Глузина, – и ты везде подписывал, Антонов?

– Так точно, Марк Наумович, наше дело маленькое. Очень скоро мы от них получим 12 откормленных подсвинков.

– На бумаге, Антонов! На бумаге! Идите уже, дайте подумать, что с этим делать! Прямо по Герцену: «Кто виноват?» и «Что делать?», честное слово!

С одной стороны, и Глузин, и Антонов, думал Бородин, элементарный страх потеряли в необузданной и безнаказанной наживе по оформлению бестоварных документов, с другой, практически точно так же ведут себя партийные и милицейско-прокурорские боссы, бесконечно берущие со складов райпотребсоюза дефицитные продукты чуть ли не на тысячу