меня одну, так ничего и не объяснив. При этом он выглядел весьма серьезным и грозным, но разве сбегают от дамы, если к ней есть какое-то намерение? Это было проявлением благородства? Или же я все перепутала и неверно поняла, и у лорда не было ко мне какого-то особого желания? Ответа не было. С одно стороны мне льстило подобное проявление, но с другой — я должна была оскорбиться! Но я этого не ощущала. Я не чувствовала себя обиженной или безнравственной.
Мне понравился поцелуй. До той степени, что я была готова повторить. И при этом ни капли сожалений. Было только немного стыдно перед отцом, но он не узнает.
Придя в себя, я оглядела комнату, понимая, что сегодня никто не явится на прием. Никому не нужна моя помощь в этом городе. Наивная провинциальная дурочка решила поделиться с нищими и страждущими своим благом. То, что случилось с лордом-красавчиком — чистейшая случайность. Какова была вероятность, что человек такого положения окажется на ночной улице один, раненый? Что он доберется до моей двери? Все верно. Это одно из тех событий, что просто не могли произойти.
Накинув на плечи темный платок, я вышла на темную улицу, не дожидаясь своего провожатого. Сегодня фонарщики задерживались и даже в этом, вполне приличном, квартале было сумрачно. Только в самом начале улицы светился пятном мужчина, что нес лестницу. Можно было подождать немного, пока свет озарит улицу, но что-то внутри торопило, заставляло шевелиться, бежать. Словно меня кто-то преследует.
Я сделала всего пару шагов, когда поняла, что так оно и есть. Кто-то следил за мной внимательным, непрямым взглядом, от которого щекотало в спине. Таким обычно смотрят карманники на рынке: не прямо, но не упуская из виду.
Чувствуя, как зудит меж лопаток, я резво развернулась, возвращаясь в лечебницу. Во что ты вляпалась, Элен? Может, этого лорда хотели убить за титул? Или за женщину? И тот, кто не справился, решил явиться за тобой?
Кажется, игры закончились. Прислонившись к двери изнутри, я тяжело дышала, пытаясь успокоить испуганное сердце. Как все это подозрительно и нехорошо. Теперь становится понятно, почему отец так сопротивлялся моей идее. Какая тайная лечебница? Чем ты думала, Элен?
Накинув платок на голову, спрятав и светлый чепчик и лицо, я завернулась в темный, теплый не по сезону, плащ и вытянула из угла за очагом палку. Выйти на улицу с той же стороны я не решилась. С корзиной на одной руке, другой нарочито тяжело опираясь на импровизированную трость, я открыла другую дверь.
Улица со стороны бедняков не была пустой. Тут все еще сновали люди, не обращая внимания на старуху, что тяжело, но быстро шла по улице. Опасаясь, что не сумею затеряться среди людей, я поймала какую-то телегу, попросив искаженным голосом подвезти меня на площадь. Затем прошла под узкой аркой, что показали пару недель назад местные мальчишки, и только там выпрямилась, оглядываясь по сторонам. И уже там, немного постояв на углу в тени большого дома, дождалась своего провожатого.
— Отец! — я так волновалась, что и корзина и плащ, полетели на пол, так и не дождавшись рук служанки, что должна была принять и то и другое. В дом я почти вбежала, не чувствуя под собой ног. С каждым шагом крепло ощущение, что я сделала что-то неверно, что невольно запустила какой-то механизм, и он теперь все ускоряется, грозя снести и меня, и всю семью.
— Дочь моя? — Барон поднялся из кресла, откладывая в сторону книгу. Его густые брови недовольно сошлись над переносицей, а руки протянулись ко мне, заключая в успокаивающих объятиях. — Что случилось?
— Кажется, я попала в неприятности, отец.**
Выйдя утром из темницы, я чувствовал себя почти хорошо. Тело еще немного дергало от новых ощущений, но я вполне договорился со своим внутренним ужасом. Клятвенное обещание, что Мораг будет наша, помогло взять под контроль силу. Как и то, что у меня был готов план. Отличный и весьма подробный. Точнее, шесть планов, на разное развитие событий. Даже если у красавицы есть муж, очень мало людей на свете, что сумеют устоять перед высокой должностью с приличным годовым доходом. Да, какое-то время займет развод, и придется иметь дело с обидой самой Мораг, но она умна и быстро все поймет. А большая лечебница для бедных, о которой уже три месяца твердит Арианна, сделает свое дело. Принцессе некогда этим заниматься, вот и передадим это дело в нежные ручки моей леди.
— Филипп? — я широко улыбнулся Роану и остальной семье, что сидела за завтраком. Влажные после ванны волосы чуть липли ко лбу, но я чувствовал себя хорошо. — Кажется, тебя можно поздравить?
— Погоди немного, мой царственный кузен. Не все еще решено, но твое Лите не будет одиноко в этом дворце.
— И как так получилось? Мама? — Ари хмуро отложила вилку. Кажется, наша принцесса была не в настроении, и ее можно было понять. Если для нас вопрос положения и силы девушки не стоял, о кузине будет сложно свыкнуться с мыслью, что ее избранник может оказаться простым человеком. А с учетом всех событий…
— Что именно тебя интересует, дочь моя? — леди Трианонская с отрешенным лицом резала на ровные кусочки свой десерт. Движения оставались плавными, но создавалось впечатление, что тетушка вполне была способна с таким же выражением и изяществом пилить язык врага.
— Мама! Не юли со мной, пожалуйста!
— А ты не повышай не меня голос, — леди Ламьена улыбнулась демонстрируя клыки и иронично вздергивая бровь. — Что вы хотите узнать?
— Почему столько лет Зов не проявлялся, а тут, за какой-то месяц, у второго из нашей семьи кровь вскипает?
— Видишь ли, моя милая принцесса, — Ламьена Трианонская изящно промокнула губы и отпила из высокого бокала, — несколько поколений назад наши предки совершили ошибку, за что получили весьма однозначное проклятье. Но понять его мы сумели только сейчас.
— И о чем было это проклятье?
— О, я не помню дословно, — благородная дама легкомысленно отмахнулась, скорее всего просто не желая вдаваться в подробности, — но суть оказалась такова, что наши потомки не получат шанса на счастье, пока не возьмут на себя ответственность, что им полагается по силе.
— Хотите сказать, что Зов пробудился потому, что Роан принял корону? — я с сомнением посмотрел на тетушку, не веря в такую избирательность проклятий.
— Может быть, мои хорошие. Может быть, — Ламьена Транонская улыбнулась и поднялась с места, показывая, что разговор окончен. Я хотел уточнить еще некоторые моменты, раз уж ситуация стала столь
