– Ладно, давай сменим тему. – Я больше не хотел говорить об Эндрю Миллинге. Каждый раз я чувствовал себя при этом так, будто меня швырнули зимой в озеро. Меня занимали и другие вещи. – Знаешь… мои отношения с Лу что-то никак не сдвинутся с места. Может, ты как существо женского пола могла бы мне посоветовать, как ей понравиться?
Мой вопрос вызвал неожиданную реакцию: Тикаани вскочила и оскалилась.
– Избавь меня от своих проблем с копытными! – прорычала она.
Кажется, я ляпнул что-то не то.
– Извини, – поспешно проговорил я, но того особенного настроения было уже не вернуть. Вскоре после этого мы прокрались обратно к школе и, скомканно попрощавшись, разошлись по своим комнатам.
Ясно одно: я опять вёл себя как последний дурак. Видимо, Тикаани терпеть не могла Лу. Жалко: мне нравились обе!
На следующий день после уроков я проверил почту – и снова увидел сообщение, состоящее из одних чисел:
246 17 2
188 10 4
125 30 7
91 22 2
33 29 7
58 19 1
83 28 8
105 4 6 1
Самое странное, что на этот раз письмо пришло с другого адреса. Но когда я увидел с какого, то почувствовал себя так, будто подбираюсь к самой вкусной добыче в своей жизни. Адрес принадлежал фитнес-клубу в Джексон-Хоул! Только теперь я начал догадываться, от кого эти сообщения, и кровь в моих жилах будто запульсировала втрое быстрее.
Я распечатал письмо и помчался к Брэндону:
– Ты только погляди! Это настоящая зацепка. Чёрт, и почему мы сразу не догадались?!
– Ты о чём? – не понял Брэндон.
– Фитнес-клуб! Ты что, забыл? Там на меня, Фрэнки и Генри напали в бассейне. Это письмо написал кто-то, кто живёт в воде… Фрэнки! Я знаю это так же точно, как то, что каждый год наступает зима.
– Логика железобетонная – сдаётся мне, ты просто выдаёшь желаемое за действительное, – сухо проговорил Брэндон. – Может оказаться, что кто-то из клуба предлагает тебе оформить пробное членство.
– Если Эндрю Миллинг каким-то образом схватил Фрэнки, он вряд ли стал бы писать нам из фитнес-клуба, – смущённо согласился я.
К сожалению, электронный адрес не помог нам разгадать содержание письма. Брэндон, отличник по математике, складывал, вычитал и умножал числа, пытаясь обнаружить хоть какую-то закономерность. Но толку от этого было не больше, чем облизывать дерево, когда голоден.
Наконец мы сдались: никто из нас не мог как следует сосредоточиться – мы все с нетерпением ждали приезда гостей из Латинской Америки. Я бы предложил Тикаани дожидаться вместе, но она как раз дурачилась со своей стаей… И очевидно, всё ещё на меня обижалась – сам не знаю за что.
Людей поблизости не было, поэтому я в обличье пумы улёгся на крыше над входом в школу. Оттуда открывался прекрасный обзор. По сравнению с остроконечными утёсами, на которых мы с семьёй, бывало, валялись раньше, крыша была удобной как диван.
Рядом с моей передней лапой, вопреки обыкновению, суетилась не белка, а чёрный паучок.
– О, я так рада, что Игнасио приедет, сил больше нет ждать!
– Не свались с крыши! – предостерёг я Хуаниту. – Это даже паукам не пойдёт на пользу. Игнасио и все остальные наверняка объявятся с минуты на минуты.
Но гости из колледжа «Ла Чамба» что-то задерживались.
– Надеюсь, с ними всё в порядке, – сказал Дориан, бродя в кошачьем обличье у входа в школу. – Вообще-то им давно пора бы быть здесь.
– Да, странно. – Сверху мне было хорошо видно Сару Кэллоуэй и Билла Зорки, которые тоже дожидались у входа, с растущим волнением вглядываясь вдаль. К счастью, им было не до поцелуев.
– Как бы тикос не арестовали! – Холли от нетерпения сновала вверх-вниз по деревьям. Ещё немного – и протопчет дорожки в коре.
– За что их арестовывать? – Однако я тоже переживал и давно перестал урчать.
Наконец зазвонил мобильник мистера Зорки, и я услышал, как он говорит:
– А, понятно, до скорого. – Примерно две дюжины пар глаз напряжённо уставились на него. – Их автобус сломался, – объяснил наш учитель борьбы. – Последние два километра ребята дойдут пешком, а их багаж привезут позже.
– Кошмар! – Хуанита засеменила восемью лапками. – У Игнасио неприятности! Он нуждается в моей помощи!
Не успел я и усом дёрнуть, как она спустилась по паутинке вниз и исчезла.
Несколько секунд я напряжённо вглядывался вдаль, но потом тоже не выдержал. В три-четыре длинных прыжка я оказался на земле.
– Подожди, я с ттооббой! – крикнула Холли и на бегу запрыгннууллаа ммннее ннаа спину.
– Вряд ли мне прямо сейчас понадобится помощь белки, – поддел я её.
– Да что ты понимаешь!.. – Холли дулась на меня ровно секунду.
Потом я перешёл на рысцу, и ей пришлось держаться покрепче, чтобы не свалиться.
Сова в беде
Автобус, как назло, испустил дух прямо перед поворотом к школе «Кристалл». Он стоял на обочине шоссе.
Все гости из Коста-Рики были при деле. Некоторые и правда пошли к школе вслед за махавшими им учителями. Но некоторые по дороге отстали, хотя учителя и подгоняли их энергичными возгласами: «Vamos!» – «Идём, идём!». Морин, девочка – чёрная катарта, в человеческом облике соскребала что-то с дороги – мне совсем не хотелось знать, что именно. Альфредо, муравьед, в зверином обличье прочёсывал опушку леса – некоторым муравьям, возможно, не повезло ему попасться. А чуть подальше впервые в истории Скалистых гор с сосны на сосну прыгала обезьяна-ревун.
– Зачем они превращаются прямо здесь? Это не самая лучшая идея, – встревоженно проговорил я и, молниеносно пригнувшись, спрятался за кустами, когда мимо проезжала машина с семьёй туристов. Чёрт, похоже, они заметили Эстеллу: водитель вдавил педаль тормоза, как будто ему судорогой свело ногу. Я увидел сквозь стёкла четыре лица – два больших, два маленьких – с широко распахнутыми глазами и ртами.
– Ой, мама, смотри – обезьяна!
– Нет, Бенджамин, это не обезьяна – они здесь не водятся.
– Но мама, кто же это ещё может быть?
– Скорей, отвлеки их! – поторопил я Холли, и она не заставила себя упрашивать. В лучших традициях белки Санди – милого грызуна, в обличье которого она первое время являлась к Сильверам, – Холли прыгнула к туристам на капот и устроила танец со стеклоочистителем. Обезьяна тут же была забыта, и четверо пассажиров в один голос воскликнули:
