право на счастье. Но ведь Фаша и её мама тоже имели это право, а папа его нарушал.
Одиночество разлилось по телу девочки, когда она день за днём пыталась привыкнуть к обстановке нового дома и новых правил. Папа ей больше не принадлежал. Растворяясь в своей новой жене полностью, он мелькал как тень. Вэйл и Купа оказались братом и сестрой. Это были дети этой женщины, и папа никакого отношения не имел к генетическому родству с ними, но он чётко позиционировал себя, как "Отец", и постоянно занимался их воспитанием. Они вместе уходили на пляж, играли во дворе дома, читали книги.
Надув губы, Фаша наблюдала за происходящим со стороны и боролась. Боролась внутри себя с навалившейся несправедливостью и болью. И тогда она придумала себе, что будет уходить на море одна. Сперва папа ругался за это решение и даже пытался запереть Фашу дома, но потом, видимо, смирился, сдался, и даже, в какой-то степени, был рад, что малышки теперь не было дома так долго и не нужно было лишний раз переживать, как его обитатели будут с ней контактировать.
— Пойдём, поиграем в нашей комнате, — предложила однажды Купа.
Это была круглолицая пышущая здоровьем девочка десяти лет со светлыми волосами. Её брат, Вэйл, был годом её старше. У него волосы были чёрные. Видимо, как у его отца.
— Пойдём, — несмело выговорила Фаша, подозревая подвох.
Но оказавшись в комнате ребят, забыла свои опасения. Это была большая просторная комната на втором этаже. У каждого из детей была своя кровать, свой плательный шкаф и много-много игрушек. Красивые куклы в блестящих платьях, мягкие мишки размером с человека, кресла-капли и подвесные качели в виде кокона… Лестница и кольца для занятий спортом, гантели, мячи… Глаза разбегались и мысли путались в приятном восторге.
Купа протянула Фаше альбом и фломастеры.
— Держи, это тебе подарок. — Сказала девочка и улыбнулась.
Фаша открыла альбом. На первых страницах были штрихи и зачёркнутые чёрным карандашом рисунки Вэйла. Несколько последних страниц были чистыми и это обрадовало Фашу. Там точно можно было рисовать! Девочка открыла фломастер и провела по листу. Но грифель жалко процарапал лист, не оставляя следа. Другие фломастеры тоже отказались писать. Видимо, они давно высохли и дети забыли их выбросить.
— Шоколад будешь? — Вдруг громко за спиной крикнул Вэйл.
— Мне нельзя! — Тихо сказала Фаша.
— Давай, это вкусно! — Раззадоривали ребята. — Мы никому не скажем! — Они смеялись, быстро разворачивали небольшие шоколадки и заталкивали их в рот Фаше.
— Мне нельзя… — пыталась отбиваться девочка.
Но цепкие руки ребят в каком-то диком азарте держали руки Фаши и толкали шоколадки в рот.
Когда Фаша, испачканная шоколадом, проглотила приличную партию этого лакомства, ребята её отпустили.
— Ну, и чего она не падает в обморок? — Странно спросил Вэйл.
— Может, мало съела? — Поддерживала его недоумение сестра.
— Нет! Я же говорил, что от шоколада в обморок не падают. — Заключил парень. — Выдумки всё это! Просто они со своей мамой хотят у нас папу отнять!
Тут глаза Фаши налились слезами и она с шумом выбежала из детской. За спиной слышался неприятный смех.
Вечером Фаше вызывали скорую.
Когда врачи ушли, девочка тихо взяла папу за руку и слабым голосом сказала:
— Отвези меня домой, к маме. Я больше не хочу море. Я больше не люблю тебя!
Глава 8. Зеркало
В палате горел тусклый свет. Женщина открыла глаза и размытые образы стали приобретать чёткие очертания.
— Как Вы себя чувствуете? — Услышала она приятный мужской тон.
— Уже лучше, — ещё слабым голосом произнесла пациентка.
— Это хорошо! — Заключил мужчина. — Через полчаса Вам снимут капельницу и Вы сможете ненадолго встать. Завтрак Вам принесут в палату. А пока, приходите потихоньку в себя. — Мужчина ещё раз посмотрел на женщину и вышел в коридор.
Стены палаты, выкрашенные в светлые тона, делали комнату большой и просторной. Картины в багетных рамах отвлекали внимание от мыслей, что это была больница. Создавая впечатление хорошего отельного номера, на окнах висели добротные шторы, большой телевизор красовался на деревянной тумбе и кнопка вызова персонала находилась прямо у спинки кровати. На стене висел внутренний телефон и несколько оригинальных бра у прямоугольного зеркала в золотой багетной раме. Вещи были аккуратно сложены в небольшой шкаф у входной двери. Отдельный санузел с раковиной и душем тоже находился в палате.
— Как же я устала. — Подумала женщина, осматриваясь.
Её взгляд медленно пополз по палате, цепляясь за элементы и мелкие детали интерьера. Когда очередь дошла до часов, тихо пожирающих минуты, в палату снова вошли. Это был молодой доктор, тот самый мужчина, который находился у её кровати, когда она отходила от наркоза, и симпатичная медсестра Дина с таблетками и бинтами на небольшом подносе. Женщине казалось, она уже видела этого доктора раньше, но при каких обстоятельствах, её сознание не могло вспомнить. Медсестра аккуратно перекрыла капельницу, отсоединила трубки и закрутила крышечку внутривенного катетера. Новый эластичный бинт плотно лёг вокруг руки, давая возможность свободно двигаться. Дина протянула таблетки и стакан воды. Женщина выпила и медсестра вышла из палаты, увозя капельницу.
— Вам необходимо встать. — Произнёс доктор, дождавшись окончания перевязки и приёма препаратов. — Если закружится голова, я пока буду рядом. Потом, в случае необходимости, Вы можете вызвать медсестру вот этой кнопкой.
— Хорошо, — ответила женщина и откинула одеяло в сторону.
И тут её сознание переполнилось неловкостью и стыдом: её абсолютно нагое тело было прикрыто лишь тонкой прозрачной одноразовой медицинской рубашкой. Женщина в смятении подняла глаза на доктора. Он спокойно наблюдал за женщиной, контролируя её состояние. Уловив в её взгляде смущение, доктор взял белоснежный халат со спинки кровати и протянул даме.
— Не переживайте, всё хорошо.
Немного повернувшись боком, краем глаза мужчина продолжал наблюдать за пациенткой, но в то же время, он давал ей возможность накинуть халат, прикрывая своё смущение и наготу..
Каждый день пациентка получала порцию таблеток из рук симпатичной медсестры Дины, улучшая физические показатели своего здоровья. Доктор живо интересовался здоровьем подопечной, ежедневно посещая её палату при
