Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 169
фигуру, абсолютно лысую макушку и в принципе отталкивающий вид, Гвидион всегда умудрялся расположить к себе людей. Как именно он это делал? С помощью вкусной еды, обильного питья и веселья. «Человек есть человек, — смеялся он, лицезря, как очередной воинственный пришелец уступает его взысканиям после должного количества вина. — Людям для счастья всегда нужно гораздо меньше, чем они считают».
— Ярл Клемент из рода Медб! — воскликнула я, встав из-за стола, и бурные споры в зале, перекликающиеся со звоном тарелок, резко стихли. — Я понимаю ваше беспокойство и прекрасно осознаю те риски, которые несет за собой для Круга потеря Фергуса, Найси, Немайна или Керидвена. Даю слово, что ваш туат не пострадает от этого и не понесет убытков. В самом крайнем случае Дейрдре все вам возместит. В Круге более не будет междоусобных войн, покуда я зовусь его Хозяйкой. Вы можете не верить мне и покинуть Столицу уже этим вечером, коль желаете, но я бы очень хотела, чтобы вы остались. Заметьте, это не приказ королевы, а просьба девочки, которая выросла на рассказах отца о ваших совместных битвах и подвигах. Вы ведь вели его хирды в период завоеваний, прежде чем получили наместничество, верно? Так позвольте мне соблюсти законы гостеприимства и уважить память короля Оникса. — Я обвела зал широким жестом. — Этот пир вовсе не в мою честь — он в вашу, ярлы!
Не знаю, что именно сработало — моя вдохновляющая речь или же бочонок с крепленой настойкой из черемухи, так вовремя откупоренный под лютни заигравших бардов. Уже спустя пятнадцать минут даже ярл Клемент забыл о том, что собирался куда-то уходить. К нему на колени как раз подсела одна из румяных кухонных дев, которой Гвидион, свесившись с платформы, подсунул в рукав пару золотых… Филиды завыли свои пророчества и предсказания, размеренно обходя каждого гостя, и откуда-то из-за колонн выстрелил столб пламени, от размаха которого даже у Соляриса брови поползли вверх: то появившиеся факиры принялись глотать факелы, являя присутствующим поистине впечатляющее зрелище.
— Что за прекрасный пир! Этот глупец Клемент совсем не ценит радушия. Вы истинная дочь своего отца, госпожа! — воскликнул Тиви, жадно ловя кубком струйку настойки, рвущуюся из бочонка, как будто прежде его морили жаждой. — Играйте громче, барды! Мы на сейме, а не на похоронах.
Несмотря на пустой желудок, вино меня совсем не опьяняло: я практически залпом опрокинула несколько кубков, пытаясь оправиться от пережитого напряжения. Кажется, все наконец-то улеглось: блюда пустели, грохотали кубки и тальхарпа, несколько хускарлов дрались в нише для танцев, но по крайней мере друг с другом, а не со мной. Даже Солярис немного расслабился: широкие плечи опустились, ушла морщинка между бровей, а сложенные на груди руки теперь опирались о край стола локтями. Маттиола умудрилась скормить ему несколько рыбных рулетиков, выпорхнув из-за стола сразу, как я отвлеклась. Невзирая на усталость и мои уговоры, она, будучи ответственным сенешалем, решила и дальше раздавать кухонным мастерам да слугам указания.
— Мидир, — обратилась я к подсевшему советнику, когда ярлы уже настолько налакались настойкой, что запели с бардами в унисон. — Скажи, королева обязана сидеть на сейме до самого конца, чтобы уважить ярлов?
Мидир наградил меня взглядом, в котором читалось больше снисхождения, чем укоризны, и вяло мотнул головой в сторону дверей. Вряд ли он хотел высиживать здесь дольше моего, но такова уж доля советников — делать то, что не хотят делать их правители.
«Весь урожай Найси сгнил от неизвестной болезни…»
«Против ее правления восстает даже сама природа, пастбища и поля, плоды и земля…»
«Та солнечная вспышка, которая озарила весь Круг…»
Отныне я была королевой, а не принцессой, но привычка действовать самой, а не сидеть и ждать других, никуда не делась. Уж слишком крепко предчувствие, что все сегодняшние новости сошлись вместе неспроста. Еще никогда прежде у Найси не погибал весь урожай сразу: будучи самым плодородным и зеленым туатом Круга, он столетиями исправно кормил весь континент. И каким же образом ярлскона Керидвена прознала об этом раньше, чем мы? Если, конечно, она говорила не о том, что ее урожай постигла та же участь…
В момент моей смерти солнце превратило ночь в день, и пускай, по словам Соляриса, это длилось всего несколько минут, подобного вполне могло хватить, чтобы нарушить природный баланс. Вдобавок Сенджу хоть и исчез так же бесследно, как и Красный туман, но вряд ли канул в небытие. Пустить все на самотек означало снова поставить под угрозу мир.
— Солярис. — Я остановилась у дверей Медового зала и обернулась, прекрасно зная, что он уже стоит у меня за спиной. — Будь здесь. Вверяю ярлов тебе.
— Хорошо, — отозвался он, действительно шагая за мной по пятам с того самого момента, как я спустилась с королевской платформы и, сопровождаемая хвалебными тостами, двинулась на выход. Однако даже когда я прямо озвучила ему свое поручение, Солярис все равно попытался выйти следом. Тогда я остановилась во второй раз и вспомнила, что теперь его «Хорошо» означает «Нет». Так повелось с тех пор, как я запретила ему произносить это слово, утомленная его бесконечной опекой. Правда, ничего от этого не изменилось.
— Со мной все в порядке, Сол, — закатила глаза я. — Я не собираюсь плакать или идти бросаться с башни. Тоска по отцу или разочарование сеймом здесь ни при чем. Я просто хочу немного побыть в тишине и подумать.
— Да, хорошо.
— Я говорю правду!
— Хорошо.
— Так перестань ходить за мной!
— Хорошо.
Из моей груди вырвался измученный стон.
В первый месяц после гибели Оникса Сол ни на минуту не оставлял меня в одиночестве, но я и не думала жаловаться. Произошедшее ощущалось как беспросветная глубокая яма, куда я падала, падала, падала. И каждый раз Солярис ловил меня. Однако время пусть и не лечит, но накладывает повязку: теперь сердце ныло как старый синяк, а не как открытая рана. Отныне я была способна справиться с болью утраты самостоятельно, а вот с ярлами и предательствами — нет.
— У меня не осталось никого, на чью помощь я могла бы рассчитывать, не считая советников, Маттиолы и тебя, — прошептала я, стоя с Солом лицом к лицу, и его хладнокровие все-таки дало трещину, дрогнув вместе со стянутыми в линию губами. — Ярл Клемент недоволен мной, и вряд ли теперь славный пир сможет заставить его по-настоящему
Ознакомительная версия. Доступно 34 страниц из 169
