Он снова повернулся и побежал прямо от решетки, но едва успел двинуться, как его остановила третья стена, на этот раз из влажного скользкого камня.
Дикар вернулся к прутьям. Схватил их своими большим руками и начал гнуть и трясти.
– Выпустите меня! – закричал он. – Выпустите меня отсюда!
Отозвался вопль, высокий, бессловесный, вопль какого-то безмозглого зверя. В глубине зазвенели другие прутья.
– Выпустите меня! – кричал Дикар, и послышались другие крики, зазвенели другие прутья, и крик Дикара стал лишь частью резкого безумного вопящего хора.
Глава VI. Полуночная Река
– Заткнитесь! – крикнул кто-то у двери. Крики прекратились, наступила неожиданная тишина, а потом тупой удар, словно о дерево или кость. Резкий крик, и снова все тихо. Дикар слышал звуки бегущих ног и ударов.
Показался Уоштон. Он бежал по коридору от камеры Дикара вдоль прутьев. Бил дубинкой между прутьев, и Дикар видел, как опускались голова и принадлежащее ей тело. Теперь звенели только прутья камеры Дикара и звучал только его голос.
Уоштон повернулся и оказался рядом. Руки Дикара с быстротой нападающей змеи просунулись сквозь прутья, схватили руку с дубинкой и вторую руку и сжали с такой силой, что зеленая ткань вдавилась в плоть.
Коричневое лицо азиафриканца исказилось от боли.
– Выпусти меня, – выдохнул Дикар. – Выпусти меня отсюда, или я разорву тебя на куски.
Глаза Уоштона словно грозили выскочить из глазниц. Он прошептал:
– Отпусти меня. Они откроют дверь. Если они увидят это, поставят другого человека, и я ничего не смогу для тебя сделать. Выпусти меня быстрей.
Удивление помогло Дикару прийти в себя. Если он убьет Уоштона, это не освободит его: ведь выход караулят все эти азиафриканцы. Уоштон высвободился, поднял с земли дубинку и повернулся к двери, которая начала открываться.
– Неприятности, Уоштон? – послышался голос. – Нужна помощь?
– Нет, сэр, – ответил Уоштон. – Эта новая птичка хотела устроить тут дурдом, но сейчас все под контролем.
– Пусть этот заключенный молчит, слышишь меня, или я скажу большому капитану, и с тебя спустят кожу.
– Не беспокойтесь, сержант, сейчас все будут тихими. – Дверь с грохотом закрылась. – Фу, – выдохнул Уоштон, снова поворачиваясь к Дикару. – Чуть не явился весь наряд. – Он осторожно огляделся и подошел ближе к прутьям. – Но ты дал мне возможность уложить спать остальных, так что можно не волноваться, что они увидят, как я тебя вывожу.
– Выведешь… – ахнул Дикар. – Кто ты такой?
– При крещении мне дали имя Бенджамин Франклин Джордж Вашингтон Смит, – прошептал азиафриканец. – Но Тайной Сети я известен как Икс-восемнадцатый.
– Но… ты ведь азиафриканский солдат!
– Конечно. Конечно, солдат. Это самое забавное. Понимаешь, когда азиафриканцы впервые пришли, они думали, что цветные присоединятся к ним и выступят против белых. Они сообщили, что ждут нас. Они ошибались.
Они узнали, что мы сначала американцы, а уже потом цветные. Но кое-кто из нас подумал, что лучше сражаться с ними изнутри, поэтому мы пришли к ним.
– Не если они узнают, что это обман?
– Те, о ком узнают, – сказал Уоштон, – умирают долго, но это нас не останавливает. Саботаж – это почти всегда цветные. Но я долго здесь, и поэтому решили, что я должен все узнать об этом месте: где размещены пулеметы и большие пушки, где расставлены часовые и все такое. Месяц назад меня перевели в охрану тюрьмы, но…
– Подожди! – возбужденно прервал его Дикар. – Ты говоришь, что все знаешь об этой крепости?
– Конечно, но какая от этого польза? Никому это не принесет пользу, никто ничего не сможет сделать после этой последней прокламации. Америки больше нет…
– Она есть! – хриплым голосом прервал его Дикар. – Америка по-прежнему есть, Уоштон, и сейчас создается армия, чтобы сражаться за нее. Армия с знаменами!
– Слава Господу! – Уоштон поднял руки над головой ладонями вверх. – Армия с…
– Тише, – прошептал Дикар. – Тише и слушай меня. – Он ухватился руками за прутья и быстро заговорил. – Армия попытается завтра ночью захватить эту крепость. Ей нужно все знать о крепости, и ты сможешь это рассказать. Тебе нужно выйти и рассказать им.
– Конечно. Конечно, я расскажу. Выведу тебя и…
– Нет! Ты не должен тратить время, пытаясь меня вывести. Слушай. Я расскажу, как их найти…
– Ты покажешь мне, как найти, – прервал его Уоштон. – Так будет быстрей и надежней.
Он вставлял маленькую железную штуку в пластинку на прутьях.
– Господь простил меня за то, что я сомневался в Нем, – говорил он, – когда меня поставили сюда. Они подумали, что никто не будет таким безумным, чтобы вывести кого-нибудь отсюда. Я должен был знать, что Он не зря послал меня сюда. Он послал меня в тюрьму, чтобы я сделал важное дело.
* * *
Дверь из прутьев раскрылась, и Дикар собрался выходить.
– Подожди, – прошептал Уоштон, останавливая его. – Это здесь, в этой камере. – Он оставил кучку металлических предметов свисать из отверстия. – Оставайся здесь и слушай, – прошептал он, – и, если услышишь, что кто-нибудь открывает дверь из караульного помещения, зови меня.
Он прошел в камеру, а Дикар на шаг вышел из нее. Он дрожал, проходя через дверь в решетке, и едва мог дышать. Прислушиваясь, он различал только гул голосов за дверью, а из камеры доносились звуки шагов Уоштона и скрежет камня.
– Все в порядке. – Уоштон втянул Дикара обратно в камеру и закрыл дверь из прутьев. – Все готово. – Он просунул руку сквозь прутья, достал металлические предметы и снова повесил их себе на пояс. – Может, это задержит их на несколько минут, которые так нужны нам. – Он схватил Дикара за локоть и потянул в глубину камеры. – Идем. Нам нужно торопиться.
В каменном полу камеры оказалось большое квадратное отверстие, и плоский камень, прикрывавший его, стоял прислоненный к стене.
– Вниз туда, – прошептал Уоштон. – Прыгай вниз. Быстрей! Ради бога поторопись!
Дикар прыгнул.
Ноги его нашли опору, прежде чем голова оказалась ниже пола камеры. Уоштон прыгнул и встал рядом с ним. Вдвоем они втянули плоский камень обратно, пригнувшись под ним. Камень встал на место, и стало так темно, словно кто-то большими пальцами зажал Дикару глаза.
– Дальше надо ползти. Я пойду первым, но ты держись сразу за мной.
Дикар почувствовал, что Уоштон двинулся вперед. Дикар наклонился, нащупал туннель и пополз за Уоштоном.
Через несколько секунд узкий туннель в земле резко повернул. Когда Дикар миновал поворот, он обнаружил, что стены туннеля не из земли, а из камня; они закруглены, как в желобе, влажные и скользкие, как в камере, и вонь здесь удушающая.
– Это старая канализация, – услышал он шепот Уоштона. – Больше не используется. Мальчиком я помогал строить
