Ее так часто напевала мама и она полюбилась мне. Я помню, как после смерти мамы стащила плеер у брата, который был настоящим раритетом, и слушала весь день этот трек. Ну и задал мне Макс тогда трепку... Как же я тоскую.
Немного погрустив и слегка всплакнув, решила, что на этом хватит предаваться воспоминаниям. Быстро заплела волосы в косу и пошла на кухню, завтракать. Поставила на огонь воду, чтобы заварить травяной чай, достала булочки и масло, составила все это на поднос и спустилась в наш подвал по совместительству лабораторию и мед кабинет, чтобы позавтракать с Николаем, и к своему удивлению обнаружила там еще и уснувшего за столом братика. Вот как всегда, заработался.
Я подошла к нему и дотронулась до его плеча, и он тут же проснулся.
– Что я заснул? Уже утро? – сонно проворчал Макс, протирая глаза и разминая затекшую шею.
– Да, иди, поспи. Маша наверняка волнуется, – брат схватил булочку и начал быстро ее поедать. Вот даже не перекусил вчера! Нет на него управы.
– Ладно. Я уже иду, – проворчал Мас, видя мой укоризненный взгляд. – Не ругайся, я закончил отчет. Передай его Нику.
– Хорошо, – я поцеловала его в щеку и пошла, посмотреть на подругу. – Я сейчас проверю Катю и пойду в штаб, не волнуйся, я все передам, – Макс посмотрел на меня благодарными сонными глазами и пошел спать.
Николя сидел на стуле рядом с Катей и периодически клевал носом, парень явно не спал всю ночь. А едва я подошла, он встрепенулся и встревоженно посмотрел на меня.
– Ох, Катя еще не приходила в себя. Она постоянно стонет. С ней все будет хорошо?
– А ты-то сам, как думаешь? – я скептически хмыкнула и посмотрела на бледного Николя.
Я приступила к осмотру. Все повязки пропитались кровью, а некоторые наоборот присохли.
– У нее жар, некоторые раны загноились, – сообщила неотрывно следящему за моими действиями влюблённому парню. – А так в целом она идет на поправку. Сейчас я все раны обработаю, поменяю бинты, и поставлю капельницу, – я решила нарушить запрет и подмигнула Николя. Тот провел по губам рукой, мол мой рот на замке, умру но не выдам. Я подошла к шкафу с кодовым замком, достала оттуда капельницу и лекарства, которые добывались с огромным трудом. Но чтоб мне сгореть в аду, если мои близкие должны мучиться, когда я могу помочь, тем более загноения не шутки. Плевать, даже если меня накажут, но подругу оставить в таком состоянии я не могла.
Протерев руку Кати спиртом, я быстро поставила капельницу и объяснила, что нужно будет делать Николаю и как ее, потом вытащить. Спустя пять минут дурацких вопрос, Николя сидел с круглыми глазами бодрый и немного радостный.
– Если проснется, дашь попить вот это, – я указала на настойку в банке, стоящую на столике. – Вечером можно будет забрать ее домой, если не будет жара. Как говорится, дома и стены лечат, – я ободряюще похлопала парня по плечу, а дальше... А дальше я носилась по лаборатории, как драный веник, ибо времени просто не осталось, даже булочку жевала на ходу. Тоскливо посмотрев на горку ароматной сдобы, решила, что буду худеть. Так как желудок протестующе урчал и требовал добавки, а на нее не было времени. Но я член поисково-разведывательного отряда, а значит мне и не такое по плечу.
– Все, ладно я побежала, не грусти, – этими словами я тихо вышла, и быстро поднялась наверх.
На кухне уже завтракала Маша.
– Доброе утро.
– Доброе, – если его, конечно, таким можно назвать. – Машунь, свари, пожалуйста, Кате бульон, да пожирнее, она скоро очнется и ее надо покормить.
– Хорошо беги, а то опоздаешь, – неохотно согласилась Маша.
Я схватила сумку с медикаментами и вещами, свой охотничий лук, стрелы и побежала. По дороге пытаясь прочитать отчет. То чего мы так боялись, произошло. Спустя столько лет облучение сделало свое дело. Оно изменило ДНК этих тварей. Они стали выносливее, сильнее. Столько времени прошло, но генетические изменения как раз начали себя показывать. Хотя в моей голове появлялись и другие мысли. А что если эти мутанты результаты экспериментов? Но об этом толком поразмыслить не удалось.
Хоть солнце уже и светило ярко, утро все же выдалось холодным. Роса с травы моментально промочила мои старенькие ботинки, так что пока я дошла до штаба, ноги промокли, не смотря на что, старалась идти по тропке. Может быть, ночью даже был дождь, кто его знает. Я закуталась в куртку поплотнее и поспешила к штабу.
– Привет ты опоздала! – с упреком сказал мистер «вредина».
– Доброе утро, да вроде нет. Времени как раз хватит, на то чтобы провести инструктаж и выдать мне форму, -- отрезала я смотря на часы.
– Сейчас все уже подойдут, – проворчал Ник и выдохнул на меня струйку дыма, так что я закашлялась. А едва заметил в моих руках бумаги, выхватил их. – О, ты принесла отчет!
– Да, Макс всю ночь им занимался! – никакой благодарности в ответ. Хотя чего я от него жду.
– Ладненько, – командир быстро пробежался взглядом по листочку и посмотрел на меня, съежившуюся от холода. – Потом ознакомлюсь с отчетом, – это он что одолжение мне сделал?! Благородно ничего не скажешь. – Пойдем, я выдам тебе оружие и форму.
Мы прошли в штаб. Ник снял с шеи ключ и открыл ту самую массивную дверь с замком, за которой как я и предполагала была оружейная.
– Ну, стрелять ты умеешь, знаешь, как этим пользоваться, -- выбирая мне пистолет, недоверчиво произнес Никита и покосился на меня.
– Ага, – хватая пистолет и форму, подтвердила я.
– Круто. Это облегчает процесс. Переодевайся, – облегченно выдохнул командир и покинул оружейную.
Я же поспешила стянуть с себя промокшие ботинки и носки. Заодно порадовалась своей предусмотрительности, когда натягивала свежие и чистенькие носочки, которые прихватила на всякий случай. Форма села на меня не так как я ожидала и немного испортила настроение. Штаны полностью обтянули мой зад, куртка довольно туго застегивалась на груди. Мне хотелось чего-то более свободного, мешковатого что-ли, чтобы срыть излишнюю женственность. И где Ник откопал такой маленький размер?! А вот ботинки наоборот оказались очень удобными, собственно говоря, и на форму грех жаловаться. Качество одежды на высшем уровне, ну а то, что выгляжу слишком вызывающе не мои проблемы.
Я разгладила складки и занялась дальнейшей экипировкой. Одела ремень, пристегнула кобуру, в которую положила пистолет, рассовала по карманам запасные обоймы. Лук одела за спину вместе с сумкой с медикаментами и стрелами. С этими вещами расставаться я была не намерена.
– Ну как? – спросила у Ника, который чуть не подавился водой при виде меня.
– Сойдет, – выдавил капитан, вытирая рот тыльной стороной ладони. На его лице образовалась гримаса не довольства. – Иди, возьми лошадь, все уже собрались.
– Уже бегу, – эх, не видать мне инструктажа, как собственных ушей.
Я пошла в конюшню, взяла уже знакомого мне гнедого жеребца -- Лоренцо и оседлала его. У нас в поселениях не было своих лошадей, слишком уж накладно их содержать. Да и надобность в таком количестве отсутствовала. Все лошади считались общими. Правда, одни предназначались для нужд отряда, а другие для населения. На них иногда пахали, если оборудование выходило из строя, иногда выезжали на охоту, обучали детей. Так я брала Лоренцо для охоты или просто конных прогулок, когда выпадал выходной. Сейчас мне не хотелось выбирать коня из тех, что принадлежали отряду, пусть и выглядели они более холеными и грациозными. Мало ли какой у них характер. А быть скинутой и затоптанной собственной кобылой мне не хотелось. Лоренцо же не боялся выстрелов, не убегал от меня на охоте. Мы с ним уже давно сработались. Я дала ему кусочек сахара и взлетела в седло.
