– Инспектор, вы же знаете, в чем между нами разница. Мои тайны навсегда останутся моими, а ваши завтра же будут во всех газетах. К чему тогда терять время? – убеждал я его.
Но Виттенгер взялся за комлог.
– Давно я с Шефом не общался. Кстати, как он там?
Он в самом деле стал набирать номер Отдела. С Шефом Виттенгера объединяло одно прошлое расследование, в котором довелось принять участие и мне. Более того, Виттенгер Шефу кое-чем обязан, но вспоминает он об этом все реже и реже.
– Шефа нет на месте, – сказал я и нажал на «отмену».
– Фу, ну что за манеры, – скривился инспектор.
В холле послышалась какая-то возня. Хлопнула входная дверь. Я встал и подошел к окну. Полицейский в штатском выводил из дома скованного наручниками юношу в обтягивающих белых джинсах и ярко-синей куртке мехом наружу. Юноша извивался, стремясь выскользнуть из рук следователя, тот успокаивал арестованного подзатыльниками и тычками в спину.
– У ваших манеры еще хуже, – указал я на удалявшуюся парочку.
Виттенгер привстал и посмотрел в окно.
– Ньютроп, полегче! – сказал он по рации.
– Так ведь он сам… Черт… Стой скотина…, – послышалось в ответ.
Что там у них происходило, не давала разглядеть колонна, увитая черными побегами.
– Значит, это убийство, – заключил я.
– Оно самое, – кивнул инспектор.
– И убийца в ваших руках.
– В руках Ньютропа, – поправил меня инспектор.
– Повезло Ньютропу. Что же все-таки произошло?
– Около часа назад к нам на пульт позвонили из «скорой» и сообщили, что их клиент стал нашим. Мы, конечно же, очень обрадовались, поскольку надо же нам чем-то себя занять и вылетели по этому адресу. В тамбуре между входной дверью и дверью в холл лежал Чарльз Корно. «Скорая» ему уже ничем не могла помочь. Он умер за несколько минут до их прибытия. Вызвал «скорую» Рауль Амирес – это тот молодой человек, которого вы только что видели. Он нашел Корно в тамбуре, тот был без сознания. Амирес вызвал медиков. Медики вызвали нас.
Я возразил:
– Этого мало. Почему вы назвали смерть Чарльза Корно убийством? И почему убийца – Рауль Амирес?
Инспектор запустил пятерню в загривок.
– Смерть была вызвана кровоизлиянием в мозг. Это установили врачи из «скорой». Думаю, наши эксперты придут к такому же выводу. Кровоизлияние произошло вследствие сильного удара цефалошокера. Если правильно нанести удар, то смерть может сойти за естественную, но не в нашем случае. Видимо, в последний момент рука у Амиреса дрогнула и шокер оставил след. Шевелюра у покойного – будь здоров, след шокера едва просматривался. Цефалошокер мы нашли. Разумеется, нет никакой возможности определить, был ли нанесен удар именно этим шокером или каким-либо другим. Но на этом защиту не построишь, сами понимаете.
– Защиту можно построить на том, что убийцей является кто-то другой, – заметил я.
– Это вряд ли. Дом непреступен, как крепость. Внутри находились только жертва и Амирес.
– Кстати, кто такой этот Амирес? Что он вообще тут делал и есть ли у него мотив?
– Отвечаю по порядку. Рауль Амирес – ассистент Чарльза Корно, кодировщик. Над программами они работали вместе. По поводу того, что он тут делал… Вы его видели?
– Толком нет. А что?
– Амирес живет у Корно уже семь месяцев. Улавливаете?
– Кажется да. У них там большая дружба или что-то вроде того.
– Вот именно. Очень большая дружба. Что, впрочем, не мешало им регулярно скандалить. Ньюпорт опросил соседей. Соседи, между прочим, сказали, что буквально вчера вечером они видели, как Амирес выскочил из дома Корно и бросился к посадочной площадке, где стоял его флаер. Следом за ним выбежал Корно, он догнал Амиреса на полпути и увел обратно в дом. Они кричали друг на друга, но слов соседи не расслышали. Возможно, они скандалили всю ночь напролет. Или ночью передохнули, а утром продолжили. Теперь убежать хотел Корно, но в тамбуре его настиг удар шокера. В результате – непредумышленное убийство, совершенное в состоянии аффекта. Еще вопросы есть?
– И часто они убегали друг от друга?
– Это мы установим. Семейная жизнь – штука такая… – иронично заметил инспектор и неопределенно развел руками. Наверное, вспомнил что-то из своей личной жизни. – Особенно семейная жизнь такого сорта, – добавил он.
– Итак, в доме находилось два человека – Корно и Амирес. И больше, вы говорите, никого?
– Не я, а Амирес так говорит.
– Ладно, Амрес, так Амирес. Но убийство произошло непосредственно перед входной дверью. Почему бы не предположить, что Корно сам открыл убийце дверь?
– Чтобы впустить кого-либо в дом не нужно выходить в тамбур. Обе двери – и входная и та, что между тамбуром и холлом, открываются из холла. Две двери не могут быть открыты одновременно – только по очереди – так безопаснее. А о своей безопасности Корно очень пекся. В холле установлен монитор камеры наблюдения. Если бы Корно хотел кого-то впустить, он просто нажал бы соответствующую кнопку. Поэтому он никогда бы не пошел встречать гостя в тамбуре. Да там и не развернуться вдвоем. Амирес говорит, что никаких посетителей они не ждали. Перед тем, как он нашел тело, внешние и внутренние двери тамбура была закрыты.
– А как Амирес сам объясняет произошедшее?
– Никак.
– Значит вы не поняли объяснения. Позвольте, я сам с ним поговорю.
Инспектор недовольно закряхтел.
– Какое дело вас сюда привело?
– Расскажу после разговора с Амиресом, – пообещал я.
Виттенгер был вынужден отступить.
– Ньютроп, верни подозреваемого на место, – приказал он по рации.
– Навсегда? – спросил Ньютроп.
– На время… В гостиной нам будет удобнее, – сказал инспектор мне и пошел показывать дорогу.
Он привел меня в большую комнату без окон, свет поступал через прозрачный потолок и крышу. Стены увешивали снимки со сценами из созданных Корно компьютерных игр: роботы побивающие монстров, монстры побивающие роботов и все такое прочее. Белые мягкие диваны, расставленные полукругом, были завалены пухлыми подушками с вышивкой на какую-то туземную тематику, Земную – не Земную, я не разобрал. Ничего не подозревая, я плюхнулся на один из диванов и тут же в нем утонул. Виттенгер усмехнулся, глядя, как я там барахтаюсь, и присел на журнальный столик. Могу даже сказать на какой из журналов он сел: на «Шустрый кубит», кажется.
Ньютроп ввел Рауля Амиреса, подталкивая того в спину.
– Снимите же наручники, наконец! – требовал Амирес. Его черные глаза метали молнии, острый подбородок был горделиво вздернут, челка темных вьющихся волос прилипла к вспотевшему лбу, и это обстоятельство Раулю очень мешало.
