19 апреля
Хутор Смородинский
Инопланетянин – американец – уйрус
Шелихов последний раз ласково протёр тряпкой агрегат и потянул за шнур стартера. Двигатель мотоблока взревел с пол оборота. Ремонтник с удовольствием вытер этой же тряпкой руки. Приятно, когда тебя техника слушается. Как говорил Вит: технику надо любить, как свою девушку. Да, девушку… Ну, где она? Где прячется? И где Бузмаков? Дозвониться до них не получилось. «Абонент не в сети» – противный женский голос, вымотавший все нервы. Ничего-ничего, скоро узнаем.
На шум двигателя в гараж заглянула Настя:
– Завёл-таки.
– Вся ваша техника, хозяйка, в рабочем состоянии, – Ярослав указал в сторону стеллажа, на котором были разложены различные электроинструменты. – Так что, при наличии электричества, всем этим можно пользоваться без всяких предисловий. Машину и мотоцикл я тоже заводил – работают, как новые. Но, к сожалению, бензина в настоящий момент хватит только на несколько дней работы вот этого зверя, – при этих словах он нажал тумблер остановки двигателя и мотоблок заглох. – Скоро за мной прилетят, в крайнем случае – приедут. Поэтому весь небольшой запас бензина, а это литров 25, я оставляю здесь. Вам он нужней.
– Дозвонился?
– Связь жуткая, но бабушка меня услышала.
– «Бабушка»?
– Да, у меня замечательная бабушка. Она всех на уши поставит. Тем более, меня, наверное, уже обыскались.
– Вас? – немного удивилась женщина.
Ярослав не успел объясниться. В гараж буквально ввалился Пашка, пощупал мотоблок и с удовольствием констатировал:
– Ух ты! Тёплый. Значит, в этом году я все три наших теплицы вспашу.
– Сможешь? – поинтересовался довольный проделанной работой Ярослав.
– А то? И ты бы на моём месте смог, когда мамку без лопаты уже представить трудно, – и тут же следом, без остановки: – Инопланетянин проснулся. По-русски, гад, лопочет…
…Инопланетянин сидел на кровати в одних трусах. Он с усилием потёр-помял своё лицо и сосредоточенно уставился на «аборигенов». Поняв, что в комнату вошли не враги, слегка обмяк.
– Мне надо срочно позвонить, – вместо привета прохрипел он.
Пашка и Ярослав не успели сделать и шага от дверей, как Настя подскочила к инопланетянину, пощупала его лоб, резко отдёрнула руку и попыталась уложить гостя на кровать. Тот с силой оттолкнул её и задал резонный вопрос:
– Где я?
Словоохотливый Пашка подсуетился:
– На планете Земля солнечной системы нашей галактики.
Сказанное им не сразу дошло до гостя:
– Где?
– В России, родной, в России, – женщина всё же уложила инопланетянина на постель. – Лежи, у тебя температура под сорок.
Он опять попытался встать:
– Мне нельзя лежать. Мне надо позвонить.
– Лежать, я сказала! – прикрикнула на него Анастасия. Прикрикнула так властно, что пациент всё же повиновался. Уже более миролюбиво добавила: – Не будешь меня слушаться, сгоришь за два дня. Давай, для начала я тебе укол поставлю и лекарства дам. Пашка, поставь чайник, завари малину и травы, которыми я тебя зимой отпаивала. Но сначала принеси аптечку.
– Какой укол?
Голос у пришельца был слабым и хриплым. Говорил он тяжело, с придыханием. Его явно мучила сильная простуда.
– «Какой укол»? Какой надо укол. Температурку сбивать будем, – пояснила голосом заботливой сестры милосердия Настя. – Ну-ка, покажи язык. Не так, горло хочу посмотреть, – она ложечкой прижала язык и заглянула в глотку гостя: – У-у-у, да тут империя вирусов. Плохо всё. Давай-ка снимем с тебя одеяло. Незачем температуру нагонять.
Она стянула с него одеяло, оставив в одних трусах – жалким и дрожащим.
– У, как трясёшься! Это тебя от жары колбасит. Ничего-ничего, вылечим. Пашка, ты где застрял?
Из глубины дома донёсся голос:
– Сейчас! Погоди!
Женщина успокаивающе похлопала инопланетянина по руке:
– Не бойся, я всех лечу.
Пашка уже стоял рядом с матерью, передавая ей всё, что она заказывала. Но, услышав последние слова матери, добавил голосом наполненным гуманизмом:
– На Земле медицина хорошая. Мамка у нас всех лечит: меня, Дашку, Бурёму – это псина наша. Даже кур лечит – водкой и аспирином. И тебя вылечит. Вы почти такие же, как мы: две руки, две ноги. И болеете, как мы.
Дрожащим от озноба голосом, инопланетянин пробормотал:
– Почему ты, парень, всё время про «Землю» говоришь? Это у тебя тема для шуток такая? Или я что-то упустил, пока спал?
– Ты разве не инопланетянин?
– С чего ты взял? Я человек. Разве не видно?
– Нет.
Гость выдал дробь зубами и мотнул головой:
– Ну, ты даёшь!
– Так ты не инопланетянин?
– Нет.
– Странно… А как ты к инопланетянам попал?
– К «инопланетянам»? – гость поймал направление Пашкиного взгляда, упирающегося в снятую с него форму: – Так ты про форму… Она американская.
– А что тебя, американец, к нам занесло? – не унимался донимать гостя пацан. – У нас морозы. Здесь сгинуть легко.
«Инопланетный американец» выдал очередную дробь зубами:
– Чем болтать ерунду, лучше дай мне телефон. Он там в куртке.
Пашка исполнил просьбу, передав вытащенный из кармана курки голофон:
– Только зря, дяденька, всё это. Здесь связи нет.
– Совсем «нет»? – переспросил больной.
– Есть на горе, но туда целый час идти, даже больше.
Американец попытался соскочить, но Настя уже набрала шприц и сильной рукой повалила его на кровать:
– Никто никуда не пойдёт, пока не вылечится. Поворачивайся, американец, булками вверх.
– Да не «американец» я.
– Сейчас узнаем, кто ты. Если ойкнешь – значит, «американец».
Он не ойкнул. Настя отложила шприц и перевела взгляд на Павла:
– Ты зачем мне сухие травы принёс?
– Сама сказала.
– «Сама сказала». Думать надо прежде, чем делать. Он же не корова, чтобы сухую траву жевать.
Пацан тут же исчез. Мать крикнула вдогонку:
– Заваривай, как Даше! Да принеси воды таблетки запить, – не останавливаясь, переключилась на пациента: – И кто ты по национальности?
– Уйрус.
– Кто?
– Уйрус. Отец у меня уйгур, а мама русская, – он постарался улыбнуться, но на его мужественном лице улыбка получилась не очень располагающей: – А вообще, я русский. Был бы рад быть и уйгуром, но отца своего не помню, а о родственниках с его стороны даже не слышал.
