– Фэй погладила рукоять своего кинжала.
– Давай убьем? – Ромэйн повернулась к ней и посмотрела в белые глаза. – Сядем на лошадей, поскачем…
– Погоди, погоди. – Фэй подняла руку, призывая к молчанию. – Нам двоим это не под силу. Его наверняка охраняют крылатые демоны.
– И что нам делать? Сидеть и ждать, пока он поработит Свободные Земли? Пока все лорды склонятся или будут убиты?
– На месте лордов, я бы послала гонцов в земли Линоса, – задумчиво сказала Фэй. – Там до сих пор есть маги, заклинатели бурь, шаманы и костяные певцы. Они наверняка знают, как справиться с демонами.
– Никто не придет нам на помощь пока Лаверн не приведет свою армию к их воротам, – с горечью сказала Ромэйн. – Пока он не станет угрозой для них. Интересно, они вообще знают, что здесь происходит?
– У них есть предсказатели, а шаманы видят будущее в дыме и воде. – Фэй пожала плечами. – Думаю, они просто не хотят вмешиваться, надеются, что Лаверн успокоится, поработив Большие и Малые Дома.
– Мы бы пришли на помощь, напади он на южный континент.
– Думаешь? – Фэй покачала головой. – Уверена, местные лорды тоже не пожелали бы вмешиваться.
Ромэйн упрямо сжала губы и ничего не ответила.
Фэй права и это раздражало её. Лорды Больших Домов трусливы и не способны прийти на помощь даже друг другу, не говоря уже о соседях, с землями которых их связывает только узкий перешеек.
– Ксана здесь нет. – Фэй поправила булаву за спиной. – Пойдем, поищем его в замке.
Ромэйн нехотя пошла за ней, искренне жалея, что на Фокасе не осталось ни одного Дома, способного использовать магию.
Все древние маги ушли на Линос вслед за Утренней Звездой – кометой, много лет назад появившейся в небе. Провидцы и оракулы решили, что это знак, указывающий путь, и увели свои народы туда, куда устремилась комета. Оставшиеся на континенте люди расселились на освободившихся землях и с тех пор Фокас принадлежит их потомкам. Кое-где сохранились деревни, дома в которых сложены из рунного дерева, которое исчезло вскоре после того, как древние народы ушли вслед за кометой. Многие виды растений и животных тоже исчезли, но говорят, что они возродились в плодородных землях Линоса.
– Мы должны убедить их.
– Что? – Фэй открыла дверь и отступила, пропуская Ромэйн вперед. – Убедить кого?
– Народы Линоса. – Она вошла в замок, стянула с головы капюшон и огляделась. – Мы должны попросить у них помощи прямо сейчас, иначе потом будет слишком поздно.
– Бери коня и отправляйся.
– Очень смешно.
– Я не смеюсь. – Фэй кивнула проходящей мимо Ласточке и свернула в коридор, ведущий в тренировочный зал. – Кто сможет убедить их лучше, чем наследница одного из Больших Домов?
– Осталось уговорить отца отпустить меня. – Ромэйн вздохнула. – Они с матушкой будто сговорились и собираются просто сидеть и ждать, пока нас всех перебьют.
– Они просто не верят, что народы Линоса нам помогут.
– Так вот чего им не хватает? Веры?
– Надежды. – Фэй открыла дверь и помахала мастеру Ксану, собирающему мечи. – Иди, передай ему свое послание.
– Мы еще вернемся к этому разговору, – пообещала Ромэйн.
– Буду с нетерпением ждать. – Фэй улыбнулась и отсалютовала ей.
Глава 3
Сокол расправил крылья, в последний раз сжал его запястье когтями и взмыл в воздух. Вскоре он превратился в едва различимую точку на фоне темного неба. Ни одна из эмпуссий не полетела следом за ним и это подарило Савьеру надежду.
Выбравшись из колючего куста, он торопливо заковылял к возвышающемуся на холме угрюмому замку, который и в прежние времена вызывал страх у каждого, кто решал посетить его, а теперь и вовсе выглядел как неприступная крепость, окруженная крылатыми порождениями Фаты.
Несколько эмпуссий сидели на высоких стенах и напоминали каменные изваяния с той лишь разницей, что горгульи, неподвижно замершие на крыше, не способны растерзать человека, а эти твари только этого и хотели. Они были будто сотканы из ненависти и злобы, в их больших головах не было места жалости и состраданию.
Протиснувшись сквозь щель в стене, Савьер оказался на территории Дома-Над-Водой. Он поправил рубашку, пригладил волосы и одернул рукав, чтобы скрыть кровавые отметины, оставленные на бледной коже когтями сокола. Если кто-то узнает, чем он занимается, его бросят эмпуссиям и его проклятая жизнь наконец оборвется. Иногда он мечтает об этом – когда ногу сводит особенно болезненная судорога.
Опираясь на трость, он вышел на засыпанную мелкими камнями дорогу, ведущую к замку, и попытался придать себе беззаботный вид. Просто калека, решивший прогуляться, чтобы усилить свою агонию - что здесь такого? Не лежать же ему в темной комнате, похожей на склеп? Хотя, сейчас на склеп похож весь его дом.
Свечи, проклятые свечи повсюду, полумрак в комнатах, холод, жрицы из дома Убывающих Лун похожие на тени – они сновали туда-сюда, порой просто появляясь из воздуха. Их холодные белые глаза, нечеловечески красивые, заостренные лица – за прошедшие полгода Савьер так и не привык к ним. Некоторые из жриц были похожи на мумий, на иссохшее подобие эльфа из лунного народа, проведшего последнюю сотню лет под землей без пищи и воды. В их ломких пальцах находилась судьба Пятнадцати Свободных земель, и они не спешили делиться своими планами ни с кем, кроме брата.
Едва вспомнив о Лаверне, Савьер почувствовал боль, жидким пламенем растекающуюся по ноге. Властолюбивый идиот, пожелавший получить власть над Большими Домами, будь он проклят.
Над ним промелькнула тень, на мгновение заслонившая бледно-желтое подобие солнца. Савьер даже головы не поднял, чтобы не видеть уродливую морду эмпуссии. Эти твари теперь повсюду – они охраняют Дом-Над-Водой днем и ночью, ходят по коридорам, пугая слуг, ревут, как дикие звери, учуяв кровь. Вид их покрытых шерстью тел вызывает тошноту, к которой Савьер уже привык. Он вообще очень терпеливый, когда речь заходит об отвращении, себя же он, в конце концов, как-то переносит.
– Я повсюду вас искала!
Запыхавшаяся Зоуи остановилась рядом и согнулась, уперев руки в бедра. Она присягнула Лаверну, как и большая часть слуг. Савьер и сам склонился перед братом, морщась от ужасной боли в искалеченной ноге. Был ли у них выбор? Едва ли. Смерть или повиновение – вот и
