закончим расселение, а утром отправимся за оставшимися людьми. Тебе придется одному остаться с местными, пока мы не вернемся, все наши завтра пойдут с нами — помогут разобрать системы с убежища, которые пригодятся в бункере. Иди, отдохни. Места там оборудованы грубо, но это временно, пока не обустроимся. Иди в правое крыло, там на стенах установлены экраны, которые в случае вспышки не дадут местным удар выхватить.
— Да, пожалуй, можно и поспать. Как Герман?
— Да как. Бегает, организует. Он прямо оживился в последнее время. Все надеется, что бункер сможет стать ковчегом.
— Не суди его строго. Мы все хотим одного, хоть и разными путями.
— Ну да. Все, иди, а то, не дай бог, еще переубедишь меня, тоже начну тут коммунизм строить.
* * *
Местные, чтобы не тратить зря времени, работали в две смены и старались проводить ремонт бункера как можно тише, давая возможность выспаться и своим сменщикам, и Охотнику, который отдыхал от них за двухметровой толщей железобетона. Многие слабо понимали последствия обладания той силой, что была у всадников, а потому не учитывали, что и Бобик, и его спутникпрекрасно слышали малейшие шорохи в радиусе пары сотен метров. Охотник привык спать с полуоткрытыми глазами, вечно ожидая удара. Чувство ответственности за людей из-за осознания себя, как единственной для них помощи, что, впрочем, так и было, не способствовало хорошему сну с самого момента побега из-под командования Демичева. Но после следующей ночи, с учетом долгожданного перемирия между всадниками, ситуация могла измениться. Да, башни все еще действуют, база полковника оборудована излучателями, а сигналы самодельных радиовышек и станций не могут пробиться через «глушилки». Но жизни местных теперь были в руках трех всадников, двух волков и группы «свечек», хоть и поредевшей, тем более что бункер должен обеспечить защиту от большинства обнаруживающих военных устройств. Охотник наконец-то смог позволить себе роскошь: уснуть больше, чем на семь часов.
Выйдя с рассветом в основной зал, всадник был приятно удивлен: реконструкция в самом деле шла стокилометровыми шагами. За двое суток полумертвая конструкция заброшенного военного бункера словно обрела новую жизнь. Освещение было полностью исправно, тут и там стояла самодельная и восстановленная местная мебель, даже кое-что из бытовой техники удалось вернуть к жизни. Груз, полученный с самолета, оказался ценней, чем мог подумать Охотник. Местные инженеры и слесаря не могли насмотреться на запчасти охранных систем и новые инструменты, бережно завернутые в промасленную ткань.
У входа в бункер стоял тот самый старик, что вручил Охотнику меч. Он смотрел в сторону завода, хотя его и всадник не смог бы разглядеть с такого расстояния.
— Доброе утро, директор, — Охотник опустил стекла маски, скрывая глаза от солнца.
— Да, определенно оно доброе, по крайней мере — пока. У меня к вам вопрос, если вы не против.
— Что уж там, задавайте.
— Вам не надоела эта маска? — старик, прикрыв глаза, наслаждался восточным легким ветерком.
— Дело привычки, плюс с учетом вашей осведомленности в некоторых вопросах, да, я про знание моего имени, думаю, и причина, по которой я ее никогда не снимаю, вам известна.
— Известна. Но я ведь и спросил о другом. Вот, возьмите, думаю, вам это будет интересно, — Игорь протянул Охотнику небольшой квадратный сверток.
— Спасибо, посмотрю. Почему вы здесь?
— На территории Земли Демичева или на пороге бункера?
— У вас мрачное чувство юмора. Я имею в виду улицу. Пока мы не настроим все системы бункера, даже внутри небезопасно, а вы на улице.
— Ну, во-первых, вы сами ответили на свой вопрос: нет разницы, где сейчас находиться, а во-вторых, я ждал вас. Вы должны знать, что в рядах тех, кто остался вчера в убежище, есть человек Демичева. Он очень удобно вписался в группу, которую Комар вывел недавно из села.
— Вы уверены?
— Я радиолюбитель со стажем. Видели вышки возле завода? Я помог собрать. Так вот, сегодня утром, пока вы спали, в вечно пустой эфир пробились шестнадцать цифр и две буквы, после чего эфир вновь пропал.
— Координаты?
— Да, и указывают они на убежище.
— Почему вы не сказали раньше? — Охотник неожиданно для себя закричална старика.
— Это было двадцать минут назад, я проверял данные, — спокойно ответил директор. — Не злитесь на меня и не поминайте лихом.
— Что?
— Вам лучше поспешить.
— Это точно. Уведите всех внутрь и заприте двери, — Охотник закрепил верхнюю часть капюшона на маске, проверил наличие клинка за спиной и повернулся к бункеру. — Бобик!
* * *
Охотник стремительно приближался к небольшому заброшенному поселению, в котором раньше жили работники завода. Бобик, не жалея сил, каждым рывком мощных лап буквально вырывал клочья земли, напрочь пренебрегая возможностью быть засеченными военными спутниками. Всадник, сидя верхом, пытался ухватить в хаотично пляшущих мыслях план действий. Главное было добраться до убежища раньше людей Демичева. Первая улица, третья, пятая. Прыжки волка сотрясали и без того разрушенные остатки зданий, выбивали обрывки редких стекол. Наконец показались уцелевшие доменные трубы завода. Охотник резко остановил волка и стал вслушиваться в окружение.
— Вроде тихо. Или успели, или дед что-то напутал, и мы зря тревожили спутники. В любом случае, нужно спешить.
Бобик вновь устремился в сторону завода, хоть и намного тише. Через пару минут они уже вбежали на его территорию.
— Комар, Герман! — крикнул Охотник, спрыгивая с волка.
Перед охранным постом в ряд стояли три автобуса, в которые люди складывали оставшиеся вещи. Из толпы в сторону всадника вышел мужчина лет сорока.
— Они на крыше склада, Охотник, рассчитывают маршрут. Мы скоро будем выдвигаться, не хотите чая, пока костры не затушили?
— Не до этого пока, организуйте людей, нужно ускорить сборы, срочно, — Охотник, не дожидаясь ответа, напряг ноги и одним прыжком скрылся за козырьком входных врат.
— Я… Я понял, — испуганно произнес человек и начал что-то громко говорить в толпу.
На противоположном входу углу крыши стояли Герман и Комар. Они рассматривали карту и непринужденно обсуждали местный рельеф. Герман первым заметил присоединившегося товарища.
— Охотник? Ты почему тут? Кто с людьми в бункере?
— Герман, слушай: кто-то с утра передал по рации координаты убежища, и вполне возможно, что люди полковника скоро будут здесь.
— Откуда информация? — серьезно спросил командир.
— Помнишь деда, директора музея? Он перехватил сигнал.
— Как из-за слов полусумасшедшего деда, о котором, кстати, я тебя предупреждал, можно жизни людей под угрозу поставить? — Комар, оттолкнув Германа в сторону, вплотную подошел к Охотнику.
— А если это правда? Если здесь перебьют остатки «свечек», местные обречены.
Несколько секунд Комар и Охотник тяжело всматривались друг другу в глаза. Комар сдался первым.
