Горько улыбнувшись собственным воспоминаниям, Саша смотрела на засушенный бутон в своей ладони, от прошедших лет, превратившийся из белого в кремовый. Чувствуя, как первая слезинка робко соскользнула вниз по щеке, она сжала руку в кулак, превращая воспоминания об их первой встрече в труху. Разжав ладонь и высыпав пыль прошлого на пол, Алекс прижала руку к губам и заплакала ещё гроше.
* * *
Через час, ликвидировав последствия слёз и нацепив на лицо маску равнодушия и спокойствия, Саша спустилась вниз. Из приоткрытой двери кабинета доносились мужские голоса.
–Роберт, мне, правда, очень жаль. Это я во всём виноват.
Грустный голос Демида полон искреннего сожаления.
–Что ж поделать, откуда ты мог знать, что за этим документом начнётся охота? Однако этот, назовём его интерес, говорит о том, что…
Роберт замолчал, увидев в дверном проёме Алекс, печальную и серьёзную. Он надеялся, что она спустится к нему до прихода Демида, и у него будет время побыть с ней только вдвоём, но, видимо, Алекс настойчиво не желала оставаться с ним тет-а-тет.
Дёма повернул голову, проследив за его взглядом и, заметив Алекс, вскочил с места, бросившись ей на встречу.
–О, мне так жаль, так жаль, я не думал, что это настолько ценное приобретение,– вновь запричитал он,– что оно грозит вашей с Робом безопасности. Александра, как ужасно…
Девушка мягко улыбнулась и махнула рукой, отметая его извинения, как излишние.
–Никто не мог знать… и забудем про это. У нас есть дела поважнее. А со мной,– она впервые с тех пор, как вошла в комнату, посмотрела на Роберта, но тут же отвела взгляд,– с нами всё в порядке.
Роберт отодвинул для неё стул и она, поблагодарив кивком, села за общий стол, где уже лежал пергамент.
–Перед тем как ты пришла, Дёма рассказывал, каким образом страница оказалась у него.
Акимов кивнул на документ. Роб стоял, упираясь обеими руками в спинку соседнего стула, и Алекс стало немного не по себе, бывший словно бы нависал над ней.
–Можно меня кратко ввести в курс дела?
–Ничего необычного,– развёл руками гость.– Я приобрёл его на аукционе.
–На закрытом аукционе,– с нажимом уточнил Роб.
Алекс прекрасно знала, что такое закрытые аукционы. Любители древностей и коллекционеры собирались не совсем законно, скорее даже подпольно в заранее оговоренных местах, загородных домах или на съёмных малоприметных квартирах.
Порой лоты, выставленные на розыгрыш, могли являться давно утерянными подлинниками уникальных, не имеющих аналогов или дубликатов произведений. О количестве знаков в сумме стартовой цены она просто боялась задумываться. Да и на подобное сборище было не так уж просто попасть. Как правило, требовалось личное, специальное приглашение. Алекс с удивлением посмотрела на Демида, его внешний вид никак не соотносился у неё с образом человека, посещающего закрытые аукционы ценностей. Там обычно собиралась весьма пафосная публика.
–Вполне возможно, что эта страница…
–Украдена,– закончил за неё Роберт, и она кивнула.– Может быть, а, возможно, она просто… дорога.
–Ты хотел сказать – бесценна,– поправила его Алекс, переводя взгляд с одного мужчины на другого.
–О, нет,– громко рассмеялся Демид,– она имеет определённую цену, я могу…
–И слышать не хочу,– перебила Алекс.– Такая вещь должна лежать в музее.
В её душе рождалось искреннее возмущение. Как много раритетов пылилось в частных коллекциях. Эти уникальные произведения искусства, тем более такого древнего, могли не просто радовать глаз любого человека, готово соприкоснуться с всеобщей историей.
Когда речь шла о древностях, Саша не делила их по принадлежности народу или стране, это была история человечества во всей её глобальности. Эти архаичные экземпляры были способны пролить свет на многие неточности или вопросы, до сих пор остающиеся загадками для учёных.
–Ты узнала возраст пергамента?– оживился Роберт.
–Да, двенадцатый век.
Роберт с Демидом потрясённо повторили за ней.
–Но надпись на камне ещё древнее. Как правильно определил Роб, это – праскандинавский вариант, а точнее – готские руны. Они были в обиходе с I по IV века.
–Нашей эры?– уточнил Демид, для которого, видимо, такие цифры просто не укладывались в уме, а, может, и ничего ему не говорили.
–Конечно, нашей,– Алекс уставилась на него, как на недалёкого первокурсника, задавшего глупый вопрос, и мужчина смутился под этим взглядом.– Рунический алфавит сформировался в первом веке нашей эры, до этого его просто не существовало, в таком виде, в каком мы привыкли его воспринимать. Были другие способы записи информации.
Видя, что Демид и не понимает, о чём она говорит, Алекс кратко рассказала, что имела в виду.
–Сначала зародилось предметное письмо. Люди передавали информацию посредством изображения, как правило, животных: лягушек, птиц, летучих мышей, хищников, буйволов, лишь потому, что те соотносились у них с определёнными действиями и типом поведения. Надписи, состоящие из рисунков, читаются довольно просто, но в них скрыто слишком много аллегорий. Затем люди стали использовать пиктограммы.– Алекс кивнула в сторону части трикветра на пергаменте.– После появились иероглифы. Из самых известных: Древний Египет, Китай, майя. Затем…
Роберт наслаждался звучанием голоса Алекс, кратко излагающей Демиду историю письменности. Тот с серьёзным видом внимал каждому её слову. Надо признать рассказывала она чётко и по сути. Если бы эту мини-лекцию сейчас читал сам Роберт, то он обязательно подшутил бы над другом, вставив в рассказ, так, между прочим, информацию о Тенгваре. Без сомнения, Демид съел бы и её. Конечно о том, что это письмо было изобретено эльфами и по сей день используется исключительно в выдуманном Средиземье, он бы уточнять не стал.
–Я ещё думаю по поводу надписи на камне,– сказала Саша, закончив экскурс по эволюции одной из форм выражения человеческого языка,– но интересно другое.
Она подняла свои тёмные бездонные глаза на Роберта.
–Переверни, пожалуйста, пергамент. Там на обратной стороне надпись.
Через минуту все трое склонились над увеличительным стеклом, в котором виднелись блёклые символы.
–Что-то знакомое,– тихо произнёс Роберт, вглядываясь в еле различимые знаки.– Похоже на прощание.
–Вот и я сразу же об этом подумала. Уже видела эти символы в такой последовательности.
–Только в разных интерпретациях.
–Да.
Роберт улыбнулся, и у Саши на секунду перехватило дыхание от этой до боли знакомой усмешки. Она протянула ему страничку из своего блокнота, куда вчера перерисовала эти знаки. Его взгляд быстро прошёлся по надписи.
–Кажется, я знаю, что нам нужно. Сейчас,– пробормотал Роберт и спешным шагом направился к полкам с книгами.– У меня тут был отличный справочник… так… – его пальцы заскользили по корешкам книг, выискивая нужную.
