ДНК показало наличие в Тафоральте митохондриальных гаплогрупп U6, H, JT и V[4]. /164/
Как видим, по матерям, мехтоиды в разносчики I не очень-то годятся. С другой стороны, раса эта –
– существовала в период около 10 120–8550 годов до н. э. <…> отличались относительно худощавым и мускулистым телосложением, широкими плечами, развитым третичным волосяным покровом, широким лбом, долихо– или мезокранией, крупными и острыми чертами лица (массивной и широкой нижней челюстью, выступающим квадратным подбородком), в некоторых случаях имели особенности строения затылка – на некоторых черепах затылок довольно сильно выступает и по форме напоминает неандертальский «шиньон». В строении носа большой размер и сильно выступающая переносица сочетались с его малой толщиной и тонкими ноздрями. По интенсивности пигментации волос и глаз занимали промежуточное положение между современными центрально– и южноевропейским населением. /164/
Похож на некоторых из наших европейцев кроманьонского времени, что уж говорить. Но… возможно, по той самой причине, что мехтоиды мигрировали на территорию Африки с территории Пиренейского полуострова в эпоху последнего оледенения.
А может… Может, никто никуда не мигрировал. Или, точнее, всё те же люди, которые пришли в балканского востока, развивались себе по горам, по долам Южной Европы, присваивали и усваивали атерийские, граветтские, мадленские и постмадленские культуры, а затем, по мере отступления ледника с его не любимыми ими тундрами, забирались на север, неся с собою свой расовый тип, свою геометрическую технологию… И свою гаплогруппу I в вариациях.
И вообще, если брать генетику шире, нежели только гаплогруппы, то, как указывает ещё один великодушный читатель черновых строк этой работы Никита Титов, –
– у La Brana и Loschbour не только одинаковая мтДНК. Эти люди и по общему геному принадлежали к одной популяции, имеющей условное обозначение WHG. И только Y-хромосома у них отличается.
Напомню, что человек из Loschbour – это тот самый люксембургский парень с I2a1b, который жил 8210–7990 лет назад и по матери нёс объединяющую большинство определённых генетически тогдашних европейцев мт-гаплогруппу U5b1a. А аббревиатура WHG, в свою очередь, означает «западные охотники-собиратели», и это, согласно одной из свежих теорий, – нечто вроде генетических «рас», на которые то ли разбилось, то ли слилось человечество к концу палеолита – мезолиту – началу неолита. В своём замечании Никита Титов приводит ссылку на статью «Genomic structure in Europeans dating back at least 36,200 years», –
– где делается вывод, что из всех древних геномов образец из Костёнок наиболее близок к геномам мезолитических охотников-собирателей (Лошбор, Ла Бранья), а также к геному верхнепалеолитического мальчика со стоянки Мальта в Восточной Сибири. Это одна метапопуляция.
Вот в составе этой метапопуляции, по всей видимости, и жили-действовали мои предки по линии I1. Больше, собственно, им негде было и хорониться. А уж называть ли их мехтоидами или как-то ещё…
Другое интересно в рамках тематической метацели этой работы – как жили наши предки не с точки зрения научной, а с бытовой. Так вот оказывается, что в это примерно время, до которого мы дошли, – то есть около 8 тысяч лет назад – человеческая популяция в Европе переживает ещё одну непонятную революцию. Оказывается, в это время начался период, в течение которого прервались, исчезли генетические Y-ветви от 94 % мужчин. Как показало исследование, результаты которого опубликованы в Genome Research и в ходе которого были полностью расшифрованы образцы Y-хромосом 456 мужчин со всего света, где-то в период 8–4 тысячи лет назад возможность активно размножиться имел лишь один мужчина из 17 рождённых. Или, корректнее будь сформулировано, лишь от одного из 17 остался потомок мужского пола.
Отчего же так случилось? По данным анализов уже мтДНК, оказалось, что примерно 8 тысяч лет назад на одну женщину стало отчего-то приходиться гораздо меньше мужчин, чем было до этого, – до одного мужчины на семнадцать женщин. Но тут надо понять: не то чтобы остальных мужчин перебили, а особо ценных производителей держали в клетках и использовали в качестве живого банка спермы. Просто до нашего времени сохранилось потомство вот этого одного из семнадцати мужчин. Остальным размножиться или не дали, или вынесли вместе с потомством, перебив его многочисленным своим. Иными словами, или перебив физически, или оплодотворив куда большее количество женщин, чем раньше. Отобрав их, понятное дело, у оппонента.
Скорее всего, тогда же и исчезли из европейского генофонда все эти парни с С, с F и прочие, ныне ставшие здесь реликтами.
Почему и как это произошло – этот геноцид? Авторы работы ответ нашли в предположении, что во всём оказалась виновата смена парадигмы всей предыдущей жизни человечества. То есть во времена охотников-собирателей один мужчина (оставивший свой генофонд, повторюсь!) оплодотворял в среднем четырёх женщин, то теперь – 17. И связано это, по мнению учёных, с тем, что человечество начало в эту эпоху переходить от камня к бронзе, от присваивающего хозяйства к производящему (то есть от охоты к земледелию), от кочевых стоянок к городам. Изменило, дескать, человечество традиционным ценностям!
Честно говоря, не связывается. К земледелию перешли люди в нескольких центрах – на Ближнем Востоке, в Пенджабе да в Китае. А тут речь о сокращении поголовья производящих потомство мужчин по всему свету. Непонятно.
Но не знаю, как по всему миру, а в Европе мы видим всплеск численности материнской U5 как раз в диапазоне 8–6 тысяч лет назад:
Диапазон 50–30 тлн 28 %
Диапазон 30–20 тлн 8 %
Диапазон 20–10 тлн 44 %
Диапазон 10–9 тлн 57 %
Диапазон 9–8 тлн 38 %
Диапазон 8–7 тлн 62 %
Диапазон 7–6 тлн 80 %
Диапазон 6–5 тлн 15 %
Диапазон 5–4 тлн 30 %
Диапазон 4–3 тлн 22 %
Это я посчитал, понятно, с большим допуском из-за неполноты генетических данных, тем не менее статистически какая-то картина получается. Объяснимо падение численности в диапазоне 30–20 тлн – это ледник, и нежные дамы то ли мигрировали, то ли пошли на ужин морозными вечерами. Понятно и повышение после ледника – мы об этом уже говорили: это явление связано, похоже, с притоком женщин U5 в Европу. Потом некоторое снижение в период 9–8 тысяч лет назад и – всплеск! Почему?
А просто на это же время приходится и всплеск популяции мужчин I: 30 % от всех находок и 70 % от всех носителей мужских гаплогрупп! Коррелируют данные? Пожалуй. Случайность? Как говорится, не думаю.
Тут опять надо обратить внимание на климат. Около или чуть больше 9 тысяч лет назад
