Мне нельзя привязываться к этому рыжему мальчишке, а я делаю это. С каждым днем, с каждой встречей он занимает все больше и больше места в моем сердце.
Это неправильно. Непрофессионально. Эмоциональная привязанность к клиенту сильно осложняет работу. Мешает и зачастую делает ее невозможной. Поэтому я не работаю с детьми. Поэтому, и потому что мне больно…
Повернулась к джипу спиной и взялась за ручку подъездной двери — я вернусь домой и позвоню Славинову. Извинюсь и скажу, что не могу. Просто не могу и все… И пусть он думает обо мне, все что угодно. Я знаю, что подведу его, но я не могу…
— Мирослава! — настиг меня звонкий голос, когда я уже потянула на себя дверь.
Я крутнулась на каблуках — из распахнувшейся задней двери белой машины выскочил Даниил Славинов в шортах и серой толстовке с Бэтменом на груди. Высоко вскидывая худые колени, неловко побежал ко мне раскинув руки, словно собираясь обнять.
Добежав, Данька, и правда, на миг прижался ко мне, обняв тонкими руками, и тут же отодвинулся. Запрокинул голову и замер, глядя мне в лицо сияющими глазами.
— Мирослава, пойдем в машину — а то папе скоро в аэропорт надо ехать, у него встреча завтра вечером. А ему еще лететь десять часов. До Сингапура знаешь как далеко? Ты была в Сингапуре?
— Нет, Дань, я не была в Сингапуре. А ты? — я спросила это машинально, не отводя взгляд от высокой мужской фигуры, выбравшейся из водительской двери. — Твой папа тоже за мной приехал?
— Конечно папа за тобой приехал. Мы вместе приехали. А в Сингапуре я тоже не был. Папа говорит, что туда слишком долго лететь для ребенка, — рыжий на секунду повернулся к отцу и тут же потянулся за моей сумкой — Давай, я возьму. Тебе тяжело, наверное. Ты ведь женсчина.
Он так и произнес это слово — «женсчина»
— Даниил, — негромкий голос его отца остановил попытки мальчишки выхватить сумку. — Сядь пока в машину. Я переговорю с Мирославой и мы поедем.
— Па-ап, давай вы дома поговорите?
— Даниил! — холодно припечатал олигарх, заставив меня поежиться.
Данька послушно отошел, и буркнув себе под нос: — «Вечно эти взрослые разговоры!» — спиной вперед, не сводя с меня взгляда, медленно двинулся в сторону машины.
— Под ноги смотри, — посоветовал ему отец и вернулся ко мне. Наклонился и потянул из моих крепко сжатых пальцев ручку сумки:
— Давай мне. Ты ведь, и правда, «женсчина».
— Да неужели? — я попыталась отдернуть сумку, сама не знаю зачем, но только стуканула себя по ногам твердым нижним краем. Зашипела от боли, почему-то виновным в этом назначив олигарха, и разжала пальцы.
— Вроде бы да, судя по твоему досье, — Славинов усмехнулся, замолчал, и опять принялся рассматривать мое лицо.
— Что?! Что вы так смотрите? У меня на лице грязь или рога выросли? — я вскинула голову и независимо выдвинула вперед подбородок. — Мы едем или будем в гляделки играть?
— Я рад, что ты согласилась, Мирослава, — разомкнул губы олигарх и опять молча на меня уставился. Да что ему надо-то?
Он стоял, нависая надо мной своей громадой, и опять, как в тот раз в моем кабинете, на меня начала накатывать паника. Во рту пересохло, и странно, горячо потянуло низ живота.
— Ты боишься меня? — вдруг негромко спросил мужчина.
— Вот еще, — проскрипела я сухим ртом и непроизвольно шагнула назад, к спасительной двери подъезда.
— Трусишка, — он хмыкнул и шагнул ко мне, почти прижимая к двери за моей спиной. — Мирослава, я не обижаю женщин.
— Рада, что в вас есть хоть немного порядочности, — я привалилась к полотну двери, чувствуя, как метал успокаивающе холодит кожу лопаток.
Неожиданно олигарх протолкнул ладонь мне за спину и надавил, вынудив податься к нему. Низко наклонился, и прошептал:
— Мне нравится, что ты говоришь именно то, что думаешь, маленькая психологиня. Радуй меня и дальше, — легонько провел губами по краешку ушной раковины, едва не заставив меня застонать от пронзившего тело горячего спазма. Выпрямился и отступил назад. — Поехали, давай. Нам еще час добираться до дома, а Даньке давно пора спать.
Взял меня, потерявшую способность сопротивляться, под локоть и повел к машине, где из задней двери выглядывала нетерпеливая мальчишеская рожица.
Распахнул передо мной переднюю дверь:
— Садись.
Все еще в обалдении, я помотала головой. Просипела: — «Сяду с Даниилом», — и занырнула на заднее сиденье.
— Мирослава, ты такая хорошая, — стоило сесть, рыжий прижался к моему боку. Примастил голову мне на плечо и затих.
Его отец хмыкнул, закинул на переднее сиденье мою сумку и сел за руль. Поймал в зеркале заднего вида мой взгляд, несколько секунд смотрел, затем завел двигатель.
Громадная машина бесшумно тронулась, аккуратно выруливая с узкого двора. На трассе к нам присоединились два черных джипа, и под равномерные всполохи мигалок на их крышах наша процессия помчалась в сторону выезда из города.
Глава 11
Янис Славинов
— Доброе утро, Янис Альбертович! — молоденькая стюардесса выпятила в мою сторону вполне достойную грудь и кокетливо хлопнула ресничками.
Я мельком окинул взглядом ладную фигурку под узкой юбочкой и форменной блузкой с глубоко расстегнутыми верхними пуговками. Ну что-же, достойный экземпляр: свеженькая, мордочка кукольная, ножки длинные и ровненькие. И смотрит так, что понятно — щелкни я пальцами и разложится прямо здесь, в проходе у входа в самолет. Предоставит мне абсолютно все, что пожелаю, вплоть до извращений.
Вот только не до тебя мне, красотуля.
Не отвечая, прошел мимо. В салоне бросил портфель на кресло, сам устало рухнул в соседнее. Велел занервничавшей красавице, прибежавшей за мной следом:
— Быстро мне мятный чай и не отсвечивай больше.
Красотка обижено хлопнула глазками, но послушно испарилась выполнять приказ.
А я откинулся затылком на подголовник и прикрыл глаза — ну что за вечер и ночь! Ни на одних переговорах не уставал так, как за эти несколько часов.
Устал уже когда устраивал няню сына, резко свалившуюся с перитонитом, в нормальную больницу. Чуть не свихнулся, пока успокаивал Даньку, в истерике орущего, что не останется с нашей экономкой или Риткой. И чуть окончательно не сдох пока договаривался с психологиней оставить сына на нее, потому что ни на кого другого он не соглашался. Потом еще и сам потащился забирать эту вредину Мирославу из ее дома.
Сжал двумя пальцами переносицу и зажмурился — и зачем я за ней поехал? Отправил бы охрану, и все дела. Доставили бы ежика в лучшем виде. И не пришлось бы всю дорогу
