— Я волшебница по рождению, поэтому ношу миралит. А ты здесь кем служишь?
Вера задумчиво раскрыла круглый рот, подбирая слова.
— Ну… я по хозяйству. Дом прибираю, стираю, еду господам подаю. Они ж не на кухне питаются, а в столовой, само собой.
— Выходит, ты служанка?
Деваха громко фыркнула и закатала рукав. Чуть повыше запястья на её пухлой руке был затянут кожаный браслет, потемневший от времени.
— Вот ещё! Я собственность ихняя, как и ты. Вот это знак рода Фоули.
Сказано это было с такой гордостью, что я невольно улыбнулась. Поначалу меня смутила эта пышногрудая громогласная рабыня, но, когда стало ясно, что мы с ней на равных, я немного успокоилась. Удивительно было и то, что девушка эта носила длинные волосы, никто не остригал её голову под горшок, как было принято у моих прежних хозяев.
— Если ты невольница, то почему носишь косы? — спросила я.
Вера махнула рукой.
— А, не знаю. Хозяин говорит, что когда у бабы нет мозгов, то пусть хоть косы её башку украшают, — и она снова заливисто рассмеялась. — Господин Тейн добрый, ему плевать на всякие там уставы. А госпожа Ари уж тем более, её только проклятые демоны и интересуют. Как запрётся в своём флигеле, так может по три дня не выходить. Муж её сердится, а поделать ничего не может. У неё там, в сумраке ентом… научная работа, во. Диссертация!
Было видно, что рабыня очень довольна своей осведомлённостью по поводу дел хозяйки. По правде сказать, она меня этим моментально подкупила.
Из принесённого вороха тряпья я вытянула светлый, с оборками, передник и чепчик — всё это пришлось мне впору. Я аккуратно застегнула платье, завязала фартук и спрятала выбивающиеся над ушами прядки волос под головной убор. Вера нетерпеливо переминалась с ноги на ногу:
— Будет тебе прихорашиваться! Работать пора.
Я с готовностью кивнула и засеменила вслед за новой знакомой, втайне надеясь за завтраком расспросить её о хозяевах подробней, но на кухне оказалось людно: кухарка попеременно то бранилась с господским поваром, то прикрикивала на помощницу, молодой конюх развлекал весёлой историей румяную птичницу средних лет, а вокруг стола носился мальчонка лет пяти с деревянным корабликом в руках.
Мне пришлось пережить несколько ужасных минут, пока Вера простым и понятным для челяди языком пересказывала короткую историю моего появления в поместье, не давая мне вставить и слова. После мы оказались снаружи, на крытой пальмовыми листьями веранде, где она наконец набила рот творожной лепёшкой и ненадолго замолчала. Я видела, что её так и распирает поделиться со мной всем, что она знает сама.
— Так вот, — едва прожевав, заговорила моя собеседница. — Хозяину тридцать один год, а он уже в советниках ходит. И Асфа вся ему принадлежит, плюс с десяток соседних островков помельче. Местные господина Тейна любят, а чужаки… по-всякому.
— Почему?
— Как почему? Магистров этих хлебом не корми, а дай только помериться, у кого владений больше, деревень или людских душ. Когда у человека есть что-нибудь, так ему ещё и ещё подавай. Жадность развивается, понятно тебе?
Она зачерпнула ложкой мёд и густо намазала им вторую лепёшку. Я едва-едва справилась с одной и теперь думала, как же мне работать после столь плотного завтрака. К счастью, нас пока никто не подгонял и можно было пить горячий чай и любоваться восходом солнца.
— Асфа ведь одиннадцатый остров по величине, шутка ли! Здесь чего только нет — и река, и озёра, и селения всякие, — сообщила Вера. — А ты где раньше жила?
— На Фелле, — сказала я, про себя поразившись размерам Асфы. — Фелла маленький остров, триста тридцать второй.
— Ха, так это ж совсем крохотный! Никогда о нём не слышала! — воскликнула Вера. — А у нас тут даже кладбище есть, представь себе.
Не знаю, почему она сообщила мне эту новость с таким восторгом. Я никогда в жизни не видела кладбищ, но читала и слышала об этих мрачных местах исключительно жуткие истории.
— А ещё что здесь примечательного? — скорее спросила я, не желая слушать о могилах и покойниках.
— Бухта радости, например, — пожала плечами Вера. — Говорят, там эти, как их… контрабандисты водятся, но я сколько ни ходила туда по всяким поручениям, никого кроме людей там не видела. Ну, может, парочку эльфов или оборотней.
Это название, Бухта радости, отложилась в моей памяти, и я понадеялась когда-нибудь попасть в место с таким привлекательным именем. Может быть, госпожа Ари и мне даст поручение, чтобы сходить туда. Ведь вчера вечером советник Фоули говорил что-то о проблемах с контрабандистами, вот только что именно, я совсем запамятовала от волнения.
Очень скоро я поняла, что рот у Веры не закрывается почти никогда. Если в первый час нашего знакомства я радовалась новой подруге, то через какое-то время мне захотелось заткнуть уши ватой или наслать на товарку заклинание немоты. Она говорила обо всём подряд, легко перескакивала с одной темы на другую и совершенно не придавала значения тому, слушаю я её или нет. Ей достаточно было моего присутствия. А мне так хотелось поподробнее расспросить её о хозяевах!
После завтрака Вера провела меня по аккуратно выложенным круглыми морскими камнями дорожкам вокруг хозяйского дома, показала все выходы за выкрашенную белой краской изгородь. Их оказалось четыре: главный вход, дорога на конюшню и ферму, спуск к морю и теряющаяся среди высоких деревьев тропа в ближайшую деревню. Затем мы направились в поместье, где царили прохлада и мягкий полумрак.
— Сначала я убираю кабинет господина Тейна, следом накрываю ему завтрак в столовой. Потом иду в его спальню, а после — в общую гостиную. Когда госпожа Ари просыпается, накрываю завтрак ей, а сама иду в её спальню… Бывает, что она просидит всю ночь над книжками, кровать-то и не расстелена, тогда не надо и прибирать.
Со слов Веры всё казалось так просто, но в этой кажущейся простоте мой разум без устали рождал новые и новые вопросы. Почему госпожа Адриана и её муж спят в разных спальнях и завтракают порознь? Что за исследования проводит моя хозяйка? Как относится к этому советник? Я понимала, что меня взбудоражил не столько переезд на новое место, сколько загадочная обстановка в этом роскошном и ухоженном поместье. Здесь, за внешним довольством и благополучием, скрывались семейные тайны и загадки, которые мне очень хотелось бы разгадать.
До самого вечера я старалась убедить себя в том, что дела дома Фоули нисколечко меня не касаются. Я всего лишь рабыня, и мне несказанно повезло попасть в дом добрых господ, а не в лапы какого-нибудь жестокого извращенца вроде Сарфа. Но все мои доводы только ещё больше распаляли любопытство. Когда у тебя нет своей собственной жизни, то волей-неволей начинаешь жить чужой… и жизнь Ари, то есть госпожи Гилмур, конечно же, притягивала меня как магнит.
Когда мы добрались до комнаты хозяйки, я чуть было не выдала себя во второй раз за сутки. Я вытирала пыль с мебели. Подойдя к столу, я заметила раскрытую на середине тетрадь, испещрённую множеством мелких аккуратных строчек. Кое-где записи были перечёркнуты, но всё же я сразу поняла, что передо мной личный дневник хозяйки. Я поправила небрежно брошенное поперёк тетради перо и жадно вцепилась взглядом в первую попавшуюся строку.
